– Нет.
– Нет? Что «нет»? Что ты имеешь в виду?
– Я больше не хочу на вас работать, мистер Спейтс.
– О чем ты говоришь?
Секретарша подняла сумку к груди и вцепилась в нее, будто для защиты.
– Вы презренный человек. – Она резко развернулась и вышла.
Спейтс услышал, как в приемной закрылась дверь. Все стихло. Он, весь в поту, ни жив ни мертв от страха, откинулся на спинку кресла и замер.
Слово «штурм» повисло в воздухе. Взгляды всех ученых, столпившихся у охранного пункта, были прикованы к основному экрану, куда в реальном времени передавалось изображение с камеры, установленной на лифтовой башне. На краю горы, прямо над «Изабеллой», люди в черном обвязывали веревками оружие и снаряжение, явно намереваясь спустить его вниз. Кейт подошла к Форду и взяла его за руку вспотевшей дрожащей рукой.
Зловещую тишину нарушил Джордж Иннс.
– Штурм? А за что, черт возьми?
– Они не могли выйти с нами на связь, – объяснил Уордлоу, – поэтому прибегли к крайним мерам.
– Но ведь это нелепо!
Уордлоу повернулся к Долби:
– Кен, надо немедленно подключить все средства связи и прекратить это вооруженное представление.
– Для этого придется сначала остановить «Изабеллу». Ты ведь прекрасно знаешь, как устроена ее защитная система. Немедленно включить средства связи не представляется возможным.
– Запусти главный компьютер и перенаправь на него управление.
– На перестройку уйдет по меньшей мере час.
Уордлоу выругался.
– Тогда я сам поднимусь наверх и объясню, в чем тут дело.
– Нет, не стоит, – сказал Хазелиус.
Уордлоу приковал к нему горящий взгляд.
– Не понял, сэр.
Хазелиус молча указал на визуализатор, на котором высветилось новое сообщение.
«У нас очень мало времени. То, что я сейчас скажу, крайне важно».
Уордлоу в ужасе смотрел то на руководителя, то на экран охранной системы.
– Их надо остановить, сэр. Я должен отпереть дверь.
– Тони, – негромким взволнованным голосом произнес Хазелиус, – только задумайся: едва ты откроешь ее, наш разговор с… Богом… или кто бы это ни был, мгновенно прервется.
Уордлоу проглотил слюну, и на его шее дернулся кадык.
– С Богом?
– Да, Тони. С Богом. Вполне возможно, что мы вышли с ним на связь, только этот Бог гораздо могущественнее и загадочнее любых порождений человеческого разума.
Все остальные молчали. Хазелиус продолжал:
– Выиграем еще немного времени. Нам за это ничего не будет. Скажем, что дверь застопорило, а средства связи вышли из строя, потому что вырубился главный компьютер. Немного схитрим. Серьезных обвинений нам в любом случае не предъявят.
– У них комплект подрывных средств. Дверь взорвут! – воскликнул Уордлоу исполненным отчаяния голосом.
– Ну и пусть. – Хазелиус осторожно взял охранника за плечо и чуть сжал пальцы, словно будя его. – Тони. Тони! Мы скорее всего беседуем с Богом. Ты что, не понимаешь?
После секундной заминки Уордлоу ответил:
– Понимаю.
Хазелиус оглядел коллег.
– Все согласны со мной? – Он остановил взгляд на Форде, в глазах которого отражалось сомнение. – Уайман?
– Странно, что ты поверил в то, что мы общаемся с Богом, – произнес Форд.
– Если это не Бог, то кто же? – спросил Хазелиус.
Форд посмотрел на остальных, проверяя, все ли видят, что руководитель спятил.
– Тот, о ком ты говорил прежде. Саботажник. Хакер.
– Если ты до сих пор так считаешь, – неожиданно заявила Мелисса Коркоран, – мне тебя жаль.
Форд перевел на нее изумленный взгляд и замер, заметив, насколько она изменилась. Перед ним стояла не легкомысленная красотка, беспокойно ищущая любви, а спокойная и уверенная в себе женщина.
– Ты тоже считаешь, что это Бог? – спросил потрясенный Форд.
– А что в этом удивительного? – произнесла Коркоран. – Ты что, не веришь в Бога?
– Верю, но не в такого же!
– Откуда тебе знать, такой Бог или другой?
Форд замялся.
– Да перестаньте вы! Бог никогда не стал бы связываться с нами настолько безумным способом.
– А оплодотворить девственницу, чтобы она родила сына, который передаст земле весть, не безумие?
Форд не верил своим ушам.
– Говорю же вам – никакой это не Бог!
Коркоран тряхнула головой:
– Значит, ты до сих пор не понял, Уайман, что произошло? Мы сделали величайшее открытие – обнаружили Бога.
Форд обвел взглядом всю группу и посмотрел на Кейт. В ее глазах горел целый букет чувств. Это не укладывалось у Форда в голове. Кейт пожала его руку и улыбнулась.
– Прости, Уайман. Знаешь, мы с Мелиссой часто расходимся во мнениях, однако в этом вопросе… я с ней полностью согласна. – Она тепло пожала Мелиссе руку.
Форд удивленно посмотрел на двух внезапно объединившихся противниц.
– Да как может разумный человек поверить в то, что это… – он кивнул на большой экран, – Бог?
– Лично меня удивляет то, – спокойно произнесла Кейт, – что ты в это не веришь. У нас ведь масса доказательств. Возьмем, к примеру, пространственно-временную дыру. Она настоящая. Я сама произвела подсчеты. Это самый что ни на есть реальный «туннель» в пространстве, ход в параллельный мир, что существует бок о бок с нашим, и, хотя они не соприкасаются, расстояние между ними поразительно небольшое. В этом параллельном мире и живет… Бог.
– Кейт, очень прошу, скажи, что ты шутишь.
– Уайман, забудь обо всем на свете и послушай меня. Я впервые в жизни столкнулась с истиной. И теперь мне кажется, что после нескольких лет тишины я слышу звон колоколов. То, что говорит Бог… невероятно правдиво.
Форд окинул взглядом помещение и нашел глазами неисправимого скептика Эдельштайна. Тот смотрел на него со странным торжеством.
– Алан, мне нужна твоя помощь.
– Я никогда не нуждался ни в каком Боге, – сказал Эдельштайн. – Всегда считал, что я был, есть и всегда буду убежденным атеистом.
– Хоть кто-то согласен со мной, – облегченно произнес Форд.
Эдельштайн улыбнулся:
– Поэтому-то изменения, которые во мне происходят, и не перестают меня удивлять.
– Изменения?
– Да.
– Так, значит… и ты веришь?