Хендрикс поскакал к нему, когда Латиго обернулся и увидел своих солдат, вытаращившихся на горящие цистерны. От изумления у них отвисли челюсти, а от одного вида их глупых овечьих рож Латиго захотелось топать ногами и вопить во весь голос. Но он сумел сдержать эмоции. И помогла ему одна-единственная мысль, засевшая в голове: мальчишки удирают, но уйти они не должны ни при каких обстоятельствах.
– Эй вы! – крикнул он солдатам. Один обернулся, другие – нет. Латиго широким шагом направился к ним, на ходу вытаскивая из кобуры револьвер. Сунул его в руку того, кто обернулся на его голос, и указал на одного из тех, кто продолжал смотреть на горящие цистерны. – Пристрели этого дурака.
Солдат, как загипнотизированный, поднял револьвер и выстрелил в человека, указанного Латиго. Бедняга рухнул на колени, потом повалился на землю, дернулся, затих. Остальные повернулись к Латиго.
– Хорошо. – Латиго взял у солдата револьвер.
– Сэр! – крикнул Хендрикс. – Я их вижу, сэр! Я ясно вижу врага!
Взорвались еще две цистерны. Несколько кусков металла полетело в их направлении. Кто-то из солдат упал на землю. Латиго даже не шевельнулся. Как и Хендрикс. Настоящий мужчина. Слава Богу, нашелся хоть один, на кого можно положиться.
– Прикажете догнать их, сэр?
– Я возьму твоих людей и поскачу за ними сам. А ты посади на коней это стадо. – Он указал на солдат, внимание которых переключилось с пожара на труп их товарища. – Собери как можно больше людей. Горнист у тебя есть?
– Да, сэр. Рейнс, сэр! – Хендрикс оглянулся, махнул рукой, и к ним подъехал прыщавый, испуганный юноша. У него на груди висел мятый горн.
– Рейнс, остаешься с Хендриксом, – приказал Латиго.
– Да, сэр.
– Собирай людей, Хендрикс, да поживее. Они направляются к тому каньону, а мне кто-то говорил, что у него отвесные стены и выбраться оттуда можно только в одном месте. Если так, мы расстреляем их, как в тире.
Губы Хендрикса изогнулись в улыбке.
– Да, сэр.
А цистерны продолжали взрываться.
На скаку Роланд оглянулся, и его поразили размеры черного дымового столба, поднимающегося к небу. А впереди все более увеличивалась груда нарубленных ветвей, перегораживающая вход в каньон. И хотя ветер дул им в спину, он все равно уже слышал сводящий с ума вой червоточины.
Роланд вскинул руку, показывая Катберту и Алену, что надо притормозить. Они еще смотрели на него, когда он снял бандану, скрутил жгутом и завязал уши. Они последовали его примеру. Стало чуть легче.
Стрелки мчались на запад, таща за собой длиннющие тени. Вновь оглянувшись, Роланд увидел две группы всадников, устремившиеся в погоню. Латиго возглавляет первую, решил Роланд, и он наверняка придержит своих людей, чтобы дождаться второй, более многочисленной группы, и ударить всем сразу. Отлично, подумал он.
И троица продолжила путь к каньону Молнии, также сбросив скорость, давая возможность преследователям сократить дистанцию. А в лагере тем временем продолжали взрываться цистерны: после каждого грохот сотрясал воздух, вздрагивала земля. Роланд все еще удивлялся, с какой легкостью они разделались с цистернами… даже после схватки с Джонасом и Ленджиллом, отголоски которой не могли не насторожить Латиго, они не встретили никакого сопротивления. Ему вспомнился один из праздников Жатвы, когда ему и Катберту было лет по семь, не больше. Они бежали вдоль ряда пугал и ударами палок сшибали их, одно за другим.
«Голос» червоточины проникал в мозг Роланда и через бандану, заставляя глаза слезиться. За спиной все громче звучали топот копыт и голоса преследователей. Его это радовало. Люди Латиго прежде всего хотели взять числом: две дюжины против троих, да и сзади спешит подмога. Они уже предвкушали победу.
Роланд направил Быстрого к тропе, разделяющей надвое груду нарубленных ветвей: тропе, ведущей в каньон.
Хендрикс догнал Латиго, тяжело дыша, с раскрасневшимися щеками.
– Сэр! Готов доложить!
– Докладывай.
– Со мной двадцать человек, и нас догоняют еще не меньше шестидесяти.
Латиго не ответил. Его глаза сверкали, как две льдинки на солнце. Рот под усами изогнулся в улыбке.
– Родни. – Имя Хендрикса он произнес чуть ли не с нежностью любовницы.
– Сэр?
– Я думаю, они направляются в каньон, Родни. Да… посмотри. Я в этом уверен. Еще две минуты, и свернуть они не смогут. – Он вытащил из кобуры револьвер, положил ствол на сгиб локтя, выстрелил по тройке скачущих вперед всадников, не с тем чтобы попасть – от избытка чувств.
– Да, сэр, очень хорошо, сэр. – Хендрикс обернулся и, привстав на стременах, энергично замахал рукой, требуя от своих прибавить скорости.
– Спешиваемся! – крикнул Роланд, когда они добрались до нарубленных веток.
На них пахнуло сухой листвой, которая словно ждала, когда же ее подпалят. Он не знал, как отреагирует Латиго на их маневр: придержит коня или, наоборот, пришпорит, но его это не волновало. У них были хорошие лошади, добрая гилеадская порода, и за прошедшие месяцы Быстрый стал ему близким другом. Он не хотел загонять его, Оленью Шкуру и Банного Листа в каньон, где они оказались бы в западне, между червоточиной и огнем.
Ален и Катберт в мгновение ока оказались на земле, Ален сдернул с рога передней луки седла мешок с магическим кристаллом, перекинул через плечо. Оленья Шкура и Банный Лист сразу побежали дальше, вдоль наваленных веток, но Быстрый застыл на месте, глядя на Роланда.
– За ними, – хлопнул его по крупу Роланд. – Беги.
Быстрый побежал, взметнув хвост. Катберт и Ален пошли по тропе первыми. Роланд последовал за ними, то и дело наклоняясь, чтобы убедиться, что канавки, засыпанные порохом, целехоньки. Никуда они, естественно, не делись, и порох остался сухим: с того времени как они здесь побывали, на землю не упало ни капли дождя.
– Катберт! – крикнул он. – Спички.
Катберт протянул ему несколько спичек. При этом улыбаясь так широко, что оставалось лишь удивляться, что остальные не посыпались на землю.
– Мы устроили им неплохую разминку, не так ли, Роланд?
– Это точно. – Он не смог сдержать улыбки. – Теперь идите. К расселине.