— Зачем? — удивился он.
— Понимаешь, мне одной скучно! И потом, там придется в магазин сбегать, сумки тяжелые нести, — лукаво облизнув верхнюю губу, сообщила Маня.
— Ты меня что, в грузчики наняла? Вернее, в носильщики?
— Нет, просто я… Понимаешь, у этой тетки, к которой я еду, так интересно… Поехали, а? Все равно же тебе делать нечего! Ну, Гошенька, пожалуйста!
— Что за тетка? И что у нее такого интересного?
— Она бывшая знаменитая актриса, мама у нее училась в Школе-студии МХАТ! А муж у нее был знаменитый летчик! Там такие фотографии. Крейзануться можно!
Гошка задумался. Может, и вправду поехать? Ксюха с утра позвонила и сказала, что ее увозят опять на дачу. Чуть не плакала… Так что никаких четких планов у него на сегодня не было…
— Хорошо, согласен!
— Гошка, ты просто золотце! — радостно завизжала Маня.
— А Саша где? — не без труда выговорил Гошка.
— Дома. У нее горло болит! Я врача вызвала!
— Как же она одна-то?
— А что же делать? Эта старушка без помощи пропадет, а Сашка нет, — исчерпывающе объяснила Маня.
— Гошка ничего не смог на это возразить.
— Далеко эта ваша старушка живет? — поинтересовался он.
— Метро «Университет».
— А от метро далеко?
— Нет, три минуты ходу. А что ты все выспрашиваешь?
— Люблю знать, что мне предстоит!
Маня засмеялась.
— Ты чего? — удивился Гошка.
— Разве можно что-то знать заранее? Мало ли что по дороге случиться может? Все равно ты, Гошенька, не знаешь ничегошеньки! Ох, какая клевая рифма получилась!
— Какая рифма?
— Гошенька — ничегошеньки!
— А по-моему, не очень… Ты что, стихи пишешь?
— Нет, просто люблю рифмы подбирать.
— Значит, будешь поэтессой!
— Нет, даже не собираюсь!
— А кем ты хочешь быть?
— Режиссером! Кинорежиссером! Я тогда буду снимать маму в самых лучших ролях.
Гошка хотел сказать, что к тому времени, когда Маня станет кинорежиссером, ее мама уже состарится, но решил промолчать. «Просто эта Маня любит свою маму и хочет ей помочь, — подумал он. — Так зачем ее разочаровывать?»
— Болтая о том о сем, они спустились в метро. В вагоне народу было немного, но духота стояла страшная. Они сели.
— Маня, а Саша кем хочет быть? — осторожно осведомился Гошка.
— Сашка? Актрисой! — с оттенком презрения ответила Маня. — Дура!
— Почему дура? — удивился Гошка.
— Потому что! Ничего хорошего! Все актрисы зависят от всяких там режиссеров, спонсоров, продюсеров. Это не по мне! Но Сашка может и передумать. У нее есть еще другая мечта. Стать писательницей. Мне лично это больше нравится.
— А разве писатели ни от кого не зависят?
— Ну, вообще-то все от кого-нибудь зависят… Но актрисы… Знаешь, Гоша, сколько я навидалась несчастных актрис…
— Где это ты их навидалась? — заинтересовался Гошка.
Но тут вдруг поезд отчего-то так загрохотал, что ни слова было не разобрать. Маня только рукой махнула, мол, потом скажу. Но вот поезд подкатил к следующей станции, и в вагон вошло несколько новых пассажиров. Напротив них сели какой-то мужчина и женщина, державшая в корзинке крохотную собачонку.
— Ой, Гошка, смотри, какая прелесть! — задохнулась от восторга Маня. — Знаешь, что это за порода?
— Понятия не имею.
— Это той-терьер. Они жутко умные! У одной маминой знакомой точно такая же.
И вдруг Гошка увидел, что сидящий напротив мужчина вытащил из кармана брюк часы на цепочке, открыл крышку и посмотрел, который час. Гошка впился в него взглядом, сразу припомнив все, что говорила Тягомотина о том киллере. Хотя в голове все время вертелась мысль: ерунда, так не бывает, мало ли мужчин в Москве носят карманные часы! Тягомотина говорила, что он прихрамывал. И еще Гошка припомнил, как тот был одет. Но в конце концов не военный, форму не носит и вполне может надеть все что угодно. Значит, сейчас важны только две приметы — карманные часы и хромота. Хотя и хромота могла быть случайной. Например, натер человек ногу или подвернул… И через несколько дней от хромоты следа нет. Гошку бросило в пот. Лицо у мужчины было какое-то стерто-невыразительное, как говорят, зацепиться не за что.
Маня заметила, как Гошка напрягся.
— Что с тобой? — дернула она его за рукав.
— Ты не заметила, вон тот мужик хромал? — шепнул он ей на ухо.
— Нет, не заметила, а что?
Тем временем мужчина снова вытащил из кармана часы. У Гошки сперло дыхание.
— Ну, Гош, ты чего?
— Маня, я должен, я просто обязан проследить за ним.
— Проследить? — задохнулась от восторга Маня. — А кто он такой? Ты его знаешь?
— Первый раз вижу. Но… Я тебе потом все объясню…
— Он преступник?
— Возможно.
— Ой, как интересно!
— Маня, ты езжай одна к своей старушке…
— Нет, Гошка, я с тобой! Одному нельзя!
— Глупости! Ты же ей обещала, а я понятия не имею, сколько времени это займет.
— Я ей позвоню, скажу, что задерживаюсь!
— У тебя, между прочим, сестра больная лежит…
— Ох, черт…
Мужчина немного погодя снова вытащил часы. «Неужели так фантастически повезло? — сам себе не верил Гошка. — Да, да, Тягомотина говорила, что он то и дело вытаскивал часы. Белого металла. И у этого часы белого металла…» Гошка старался смотреть в основном на Маню или на собачку, чтобы не привлекать к себе внимания. Но вот мужчина встал и, слегка прихрамывая, подошел к дверям. Он!
— Маня, я пошел! Я тебе потом все объясню и далее попрошу мне помочь! — посулил мальчик.
Потом Гошка встал и подошел к другим дверям, помахал Мане на прощание и выскочил на платформу. Приняв независимый вид, он двинулся вслед за мужчиной. Тот поднялся по эскалатору и вышел на улицу. Там он вытащил из кармана голубую полотняную кепку и надел ее на голову, Гошкино сердце радостно трепыхнулось. Это он!
Маня в некотором ошалении доехала до станции «Университет» и вышла на Ломоносовский проспект. И что у нее за судьба такая — вместо того чтобы с Гошей преследовать преступника, приходится помогать старухе и заботиться о больной сестре! Разве это справедливо? Но зато Гошка теперь обязательно ей все расскажет, и у них появится общая тайна. Это кайф! А вдруг с ним что-нибудь случится? Она ведь даже не знает, куда он пошел.. . Нет, ничего с ним не случится! Он умный, он ничем себя не выдаст и все-все узнает… Он… он герой! Она влюбилась в настоящего героя, который в одиночку преследует матерого преступника! Потрясающе, просто отпад! Только про это ни в коем случае нельзя рассказывать Сашке. И вообще никому, ни одной живой душе. Она докажет Гошке, что на нее можно положиться, ей можно и нужно доверять! Конечно, ужасно трудно держать язык за зубами, когда знаешь такую тайну, но… Чего не сделаешь ради любви!