Нет, ну надо же — сколько раз Бася сама создавала «обстоятельства» для своих героев в виде конфликтов и разнообразных преград — ведь писатель обязан героя слегка притопить, придушить, обрушить на него град всяческих препятствий! И вот сама выступает в этой роли! Со всех сторон на нее сыплются дерьмо и препятствия, — только успевай уворачиваться, и совершенно непонятно, как со всем этим справиться и что ждет в финале…
— Представляете, это мой первый Новый год в России! — гордо сообщил Иван присутствующим, которые, к сожалению, никуда не испарились и не истлели, а сидели себе за Басиным столом с наглыми мордами хозяев квартиры и жизни и жрали салат. У Снегурочки Мити конец фальшивой косы попал в тарелку.
«И что этот заграничный придурок сидит и улыбается! — Бася чувствовала сильное раздражение именно к Ивану, хотя он только улыбался и ничего более, даже не ел ничего. — Принесла его нелегкая! — Бася пробуравила его взглядом. — И улыбается, как дурачок! А еще рассматривает нас, как зверей в зоопарке, с каким-то анатомическим интересом! Небось в Лос-Анджелесе за такой показ деньги платят! А тут бесплатное кино! И чего, спрашивается, приперся со своими романтическими бреднями? Жил он тут, видите ли! Да это вообще дом девятнадцатого века! Тут много кто жил и умер! Если все приходить начнут, то нынешним хозяевам никакого покоя не будет!»
Бася поняла, что закипает, и гневно сказала Ивану:
— Что вы все время улыбаетесь? В кино попали? Я вообще не понимаю, чему вы радуетесь! Это кино может для всех нас плохо закончиться!
— Но что же мне делать? — растерялся Иван. — Впадать в истерику, кричать, умолять о пощаде? Я не так воспитан.
— Воспитан он, видите ли, не так! — фыркнула Бася. — Тоже мне, потомок королей! Возможно, мне тоже воспитание не позволяет встречать Новый год в обществе бандюганов и наблюдать, как они чавкают за моим столом! — Бася метнула ненавидящий взгляд в сторону Мити и Вити.
— Давай-ка без шума и бунта, дорогуша! И революцию мне тут не устраивай! — предупредил Чувалов.
Иван смутился и пробормотал, что приносит Басе свои извинения, в том числе даже за то, в чем лично он не виноват.
Бася смягчилась, махнула рукой — ладно, мол, прощаю. Живите, пока Чувалов нам всем разрешает.
— А почему эта женщина все время танцует? — спросил Иван, с интересом наблюдая за Соней.
— Это я ей приказал! — сказал Чувалов. — А прикажу — будет ползать!
— Зачем же так? — удивился Иван. — Красивая женщина… Танцует хорошо. А вы — «ползать»… Знаете, я большую часть жизни прожил не в России, и мне все-таки непонятны вот эти ваши страсти, максимализм. Неужели нельзя как-то по-другому?
Чувалов философски вздохнул: дескать, по-другому никак нельзя, да и не получается.
— Мы, русские, такие — или все, или ничего! Ты, кстати, кто по профессии?
— Юрист.
— Вот! — почему-то обрадовался Чувалов. — Выходит, законы хорошо знаешь?
— Знаю, — подтвердил Иван. — И могу сказать со всей ответственностью, что нет такого закона, чтобы захватить женщину и удерживать против ее воли!
— Двух женщин! — мрачно добавила Бася.
— Слышь, юрист, не гони! — усмехнулся Чувалов. — Есть один закон — закон силы!
Бася вздохнула — этого несостоявшегося русского из Лос-Анджелеса даже жалко, наверное, и сам пока не понимает, во что вляпался. Тьфу — опять улыбается! Интересно, его вообще что-то может вывести из себя? Вот люди! Гвозди бы делать из этих людей!
— Хотите посмотреть квартиру? — предложила она Ивану. — Раз уж вы пришли облобызать эти стены, я вам их покажу! Семен, будь другом, окажи любезность — дозволь мне походить по моей собственной квартире! Все равно ключи от двери у тебя, этаж третий, в окно не выпрыгнем, так что не бойся!
Чувалов согласился:
— Валяйте, только без глупостей! Витек, присмотри за ними. Кстати, Иван, гони свой телефончик!
Иван усмехнулся:
— Все-таки нравы у вас дикие… Ни в одной стране мира со мной так не обращались! — Он вытащил из кармана телефон. — Извольте!
* * *
— Насколько все это серьезно? — шепотом спросил Иван, когда они вышли из гостиной.
— Боюсь, более чем. Знаете, Чувалов и всегда был психом, а тут совсем спятил.
— А кто он?
— Бандит!
— В смысле, мафия?
— Не совсем… Как бы это вам объяснить? Он раньше был бандит, уголовник, а теперь уважаемый человек, доверенное лицо депутата, но от этого ничего не изменилось, замашки у него все равно остались бандитскими!
— Сложно у вас все, — вздохнул Иван. — А можно ли как-то сообщить в полицию?
— Ой, наша милиция — это такой кошмар, извините… Я пробовала им рассказать о происходящем, так мой рассказ никто не воспринял всерьез. Меня почему-то сочли сумасшедшей.
— Но ведь должен быть какой-то выход, — предположил Иван. — Есть возможность выбраться из квартиры?
Бася, едва не плача, ответила, что входная дверь закрыта на ключ, все телефоны Чувалов отобрал, и этаж третий, так что вариантов практически нет.
— Мы обречены! — с нотой подлинного трагизма подытожила Бася.
— Будем надеяться на лучшее, — оптимистично отозвался Иван.
«Это у вас там, в Америке, можно надеяться на лучшее, — подумала Бася, — а каждому родившемуся в Петербурге ясно, что уповать на лучшее даже вредно — с идиотской оптимистичной философией гарантированно попадешь впросак. Гораздо правильнее все время ждать подвоха, не расслабляться, тогда, глядишь, и пронесет…»
— Слушайте, а если с ним договориться по-хорошему? Например, дать денег?
Как хреново ни было Басе в этот момент, она не смогла удержаться от смеха:
— Денег! Да он сам кому хочешь денег даст!
— Ну, тогда остается только положиться на волю провидения и ждать, чем все закончится! — Иван подошел к окну — там открывался потрясающий вид на Мойку. — Смотрите, снег все идет! — Иван обрадовался совершенно по-детски: — Знаете, я так давно мечтал о снеге… Представлял, как я приеду в Россию именно зимой, чтобы увидеть снег!
— Мне вас жаль, — вздохнула Бася. — Получается, вы тоже вляпались ни за что ни про что! Мечтали о снеге, наверное, представляли себе какой-то особенный русский Новый год — очень веселый и душевный, а на деле попали в такую идиотскую ситуацию!
Иван махнул рукой и рассмеялся:
— Да будет вам сгущать краски! Я лично не чувствую себя жертвой обстоятельств. Ну не попал бы я сегодня в этот дом, и что? Сидел бы сейчас в своем номере в отеле и в полном одиночестве пил шампанское…
Бася взглянула с удивлением:
— А что, простите, плохого в том, что можно спокойно выпить шампанского в одиночестве, без суеты и бандитов? Я бы лично не отказалась…