Пока Агния сидела час в учительской, пережила немало. В кабинет заходили учителя – правда, все новые, которые Агнию не помнили, забегали дети – то за журналом, то за учебными пособиями… За дверями раздавался гвалт, топот. Кому-то эта школьная обстановка показалась бы скучной и отвратительной, но только не Агнии. Вот это была настоящая жизнь…
И, господи, какие милые эти дети, даже когда они совсем не казались милыми! Потому что только в них – надежда. Они спасут мир. Они будут жить правильно, они придумают что-то такое, необыкновенное, до чего не додумались их родители… Хорошие, хорошие дети. Славные лица. Почему их так не любят, боятся? Они же лучше взрослых – в сто крат. Они иногда говорят гадости и грубости, они ведут себя отвратительно, они курят и все такое прочее – но они же ангелы… Они чистые сердцем. Они лучше, чем взрослые, которые творят зло осознанно, с благими намерениями, оправдывая свои поступки моралью…
Дикие и прекрасные дети. Агния – вовсе не овечка. Это они – овечки, а она – пастырь, только она способна вывести детей к свету, сделать так, чтобы все лучшее – сбылось…
В общем, вот такие мысли клубились у Агнии в голове, пока она сидела в учительской… Смешные, глупые, восторженные. Наверное, она, Агния, – типичная училка. Фанатичка. И зря она тогда ушла из школы, зря.
И все эти мысли Агния разом вывалила на Галину Георгиевну, пока они ехали в такси к дому Илюши.
– …Галина Георгиевна, как вы думаете, мне стоит вернуться в школу? – в конце спросила Агния.
– Конечно, – не без интереса выслушав бывшую коллегу, ответила Галина Георгиевна. – У нас учителей недокомплект, особенно учителей младших классов. Возвращайтесь, Агния Борисовна, с удовольствием возьмем вас.
…Пока Галина Георгиевна тестировала Илюшу на предмет того, насколько тот знает физику, Агния с Кирой сидели на кухне. Кира была взволнована и счастлива. Впервые кто-то проявил интерес к ней и ее сыну… Она считала Агнию спасительницей. Правда, Агния выдала Кире правду в отредактированном виде – Борис Николаевич пока еще сердится, но она, Агния, надеется уломать его. Борис Николаевич станет помогать Илюше, и все будет в шоколаде. Но надо только немного подождать, совсем немного…
– Ах, Агния, вы наш ангел-хранитель! – вытирая слезы, с надрывом произнесла Кира, выслушав Агнию. – Вот уж не думала, что вы такая… Дай вам Бог!
Часа через два Галина Георгиевна вышла из комнаты, вслед за ней – чрезвычайно довольный Илюша.
– Мам, во! – поднял он большой палец, обращаясь к Кире.
– Что? Как? – затрепетала Агния.
– Молодой человек досконально знает физику – в объеме школьной программы и даже больше. Поэтому я не могу в полной мере оценить его способности, – сдержанно произнесла Галина Георгиевна. – Тут нужен еще кто-то, кто знает университетскую программу… Я, к сожалению, тут не эксперт.
– Он не сможет поступить в Бауманку? – растерянно ахнула Кира. Она ничего не поняла.
– Смогу-смогу! – весело закричал Илья, обнимая мать. – Мам, ну ты чего так тормозишь-то?
– Слава богу… А то ведь скоро ЕГЭ… Агния, если Борис Николаевич даст денег, то Илюшенька еще успеет на курсы попасть… – залепетала Кира.
– Курсы желательны, но необязательны, – нетерпеливо поморщилась Галина Георгиевна. – Мальчик вполне готов к поступлению.
– А русский язык, еще другие предметы… – напомнила Агния. – Илья, я могу заниматься с тобой русским языком!
– Да не надо ему помогать! – рассердилась Галина Георгиевна. – Он умеет учиться – а это главное. Я дала ему список книг – он сам во всем разберется. И что вы придумали – репетиторы, курсы… Как будто без этого ребенок в институт не поступит. Да его с руками-ногами возьмут в Бауманку-то… Тем более он не на экономическую специальность собрался поступать и не в Плехановский… Я сто лет туда детей готовлю, в Бауманку, знаю, что говорю.
– Но ЕГЭ… – робко встряла Кира.
– Сдаст он ЕГЭ, не беспокойтесь. Вот ненормальные… Главное, чтобы не надорвался ваш сын, учась в Бауманке. Там нагрузки – филонить не дадут. Серьезное учреждение, – отмахнулась Галина Георгиевна. – Все, я пойду.
– А чаю с тортиком? У меня блины еще… Масленица как-никак! – расстроилась Кира.
– Нет-нет, я не хочу. Пойду. У кого Масленица, а у кого поджелудочная.
– Я провожу! – Агния бросилась за старой учительницей. – Илюша, ты молодец! Вечером созвонимся. Я так рада, так рада…
Агния с Галиной Георгиевной вышли из дома.
Было светло, сырой и свежий воздух напомнил о близкой весне. Да, в следующий понедельник – весна…
– Галина Георгиевна, огромное вам спасибо! Я бы сама не смогла оценить возможности Ильи. В физике я – профан. Как вам мой брат? Он милый мальчик, да?
– Очень милый.
– Я его матери не стала говорить… Мой отец не будет им помогать, – призналась Агния. – А раз вы считаете, что Илюша сам со всем справится… Так это чудо, настоящее чудо!
– Чудо.
– И дети все – чудесные. Я их обожаю. Я… Если честно, мне сны иногда снятся, что я снова в школе преподаю! – восторженно призналась Агния. – Я, пожалуй, точно вернусь в школу. Не знаю, что скажет отец… Но я вернусь! Это такое счастье, такое счастье – заниматься любимым делом! Знаете, я вот сегодня была там, в школе… Так мне даже запах столовки нравится, можете себе представить?!
– Не могу.
– Но деньги все равно нужны! – вдруг испуганно воскликнула Агния. – Илюша будет учиться. Подрабатывать он не сможет, с его здоровьем… Он слабенький еще. Не знаю, справится ли Кира… Но он должен учиться! Я думаю… Я вот что думаю, – шепотом призналась Агния. – Я попрошу отца разменять нашу квартиру. Ведь часть квартиры принадлежит мне, по рождению. У нас роскошная и просто гигантская квартира, знаете? Я куплю себе «однушку», а остальные деньги отдам Илье. Он мой брат, он необыкновенный, он гений!
Галина Георгиевна вдруг остановилась, посмотрела Агнии в глаза и произнесла холодно:
– Агния Борисовна, вы бредите.
– То есть? – опешила Агния.
– Вы обалдели – продавать квартиру, с отцом вашим в конфликт вступать? Зачем вам все это?
Агния и сама отлично понимала, что отец не согласится ни на какой размен, но иного способа достать деньги у нее не было. А так хоть помечтать…
– Но мой брат…
– Вот именно – ваш брат! – вдруг рассердилась Галина Георгиевна. – Не сын, не муж… Брат! Которого, как я вас поняла, вы почти не знаете. О нем мать должна заботиться, отец. Но не вы! С какой стати вы должны чем-то жертвовать, портить отношения с папенькой вашим? И, заметьте, речь уже не о здоровье Ильи, не о чем-то важном, от чего зависит жизнь или смерть… Речь всего лишь о его образовании! А вы уже готовы с себя кожу живьем содрать!
– У меня больше никого нет… потому что отец… – подавленно пробормотала Агния.