– Но мне гораздо вольготнее с тобой, дорогой. – Брэнди в упор посмотрела на Роберто своими широко раскрытыми, притворно льстивыми глазами.
– Как тебе будет угодно. – Роберто поднес к губам ее пальцы и поцеловал их. – Она обожает меня и хочет все время быть рядом, – сказал он. По-итальянски.
– Это я вижу, – сказал Моссимо, наблюдавший за ней критическим взглядом, и добавил тоже по-итальянски: – Но женщинам положено искать общество себе подобных, не правда ли?
Брэнди сделала резкое нетерпеливое движение, изображая оскорбленное самолюбие.
– Ладно! Раз вы так невежливо собираетесь весь вечер разговаривать по-итальянски, пойду возьму себе что-нибудь выпить.
– И помни об особых свойствах шампанского, – сказал Роберто.
Брэнди наградила его взглядом, обещавшим возмездие, и направилась к группе полуголых женщин.
– А она славная, эта смутьянка, – сказал Моссимо. – Если ты когда-нибудь захочешь ее укротить…
– Нет. Я люблю диких кошек.
– Точь-в-точь, как когда-то твой дедушка. Но для мужчины негоже, чтобы женщина обводила его вокруг пальца.
– Ах, ты еще не знаешь, что Брэнди может делать своим пальчиком. – Роберто ухмыльнулся. – Спасибо за приглашение, Моссимо. Особенно ценно твое твердое убеждение, что я появлюсь здесь сегодня вечером.
Моссимо положил ему руку на плечо, и они вместе направились к мужчинам, стоявшим у бара.
– Просто я люблю встречаться с моими друзьями, когда мне захочется. Ну, так ты… подумал над моим предложением?
– Украсть «Блеск Романовых»?
– Тсс! – Моссимо бросил взгляд на работников, обслуживающих банкеты. – Не будь беспечным.
– Что, говорить в микрофон, да? – Роберто притронулся к цветку на лацкане.
– Угу. Говори в микрофон. – Моссимо вяло засмеялся.
Остальные Фоссера стояли с выпивкой в руках, наблюдая за ним. Наблюдая за Роберто. Тихо, угрожающе выжидая.
– Рики, приятель, я рад снова тебя видеть. – Роберто обменялся рукопожатием с одним из парней. – Дэнни, Грег, привет! – Он окинул группу пристальным взглядом. – А где Фико?
– Где-то здесь, – сказал Рики.
– Вышел покурить, – добавил Грег.
– Надеюсь, я его еще увижу? – сказал Роберто, размышляя, почему Фико решил отсутствовать именно сейчас. – А вон тех ребят я не знаю. – Он показал на стоявших у стены мужчин помоложе, от двадцати до двадцати пяти лет.
У всех был мрачный вид. Один парень даже повернулся спиной, когда они к ним подошли.
– Они еще юнцы. Бросовый народ. – Моссимо жестом приказал им удалиться. – Идите потанцуйте со своими подружками.
Роберто наблюдал, как парни медленно уходят, недовольно ворча, что их так опрометчиво удалили. Неудивительно, что Моссимо терял влияние на свою семью. Его деловая хватка ослабевала. Чувствовалось, у него назревают неприятности, вместе с брожением тестостерона у молодежи.
Брэнди уже присоединилась к женской компании и сейчас оживленно болтала. Но Роберто увидел застывшее удивление в ее глазах, когда молодые люди лениво направились к ним. Они взяли девушек за руки и повели на паркет.
Женщины постарше, среди них – любовницы Моссимо, Грега и Рики, продолжали разговаривать с Брэнди. У нее с ними не могло быть ничего общего, и Роберто не хотел оставлять ее там надолго, так как боялся, как бы она не спровоцировала чем-нибудь женский бунт. Это могло закончиться публичным скандалом с катастрофическими последствиями. Нужно было скорее уходить отсюда, поэтому Роберто сразу приступил к сути.
– Выкрасть из музея «Блеск Романовых» – это громадный риск. Ты сам так сказал, Моссимо.
Мужчины сомкнулись в круг, защищая разговор от посторонних ушей, чтобы как-то продемонстрировать свой вклад в общее дело.
«Говори в микрофон», – вспомнил Роберто.
– Ты что, боишься? – дразнил его Грег.
– Конечно. Только глупец может без страха встречаться лицом со смертью. – Но в данный момент Роберто не выказывал страха. И вообще не обнаруживал ничего, кроме вежливого интереса к предложению.
– Может, он просто не способен это сделать, – сказал Моссимо.
Роберто щелчком пальцев отверг это предположение.
– Твои парни смогут провести меня туда?
– Они смогут провести тебя туда.
– Хорошо, – сказал Роберто. – Тогда я украду бриллиант. У меня уже есть готовый план. Только я не понимаю, чего ради я должен делать это для тебя?
Не успел он сказать еще одно слово, как оказался пригвожденным к стене. Моссимо уперся предплечьем ему в шею и приставил к голове пистолет.
С Моссимо все было ясно. Похитить бриллиант, чтобы спасти свою задницу, ему было слабо. Но по части сильной руки у него по-прежнему получалось хорошо.
– Даже не думай шутить со мной. Меня не обманешь. – Он ткнул Роберто в щеку холодным пистолетом. – Я убью тебя. Я убью твоего деда. Я убью твою хорошенькую адвокатессу. Черт побери, я поеду в Италию, чтобы убить ту шлюху, твою мать.
Роберто напрягся как пружина, готовый расправиться и ударить в ответ. Но придя сюда, он фактически молчаливо согласился на сделку. И молчаливо признал Моссимо своим боссом. Сейчас ничего нельзя было менять. Даже если эта бездарная задница упомянул имя его матери. Даже если он угрожал Nonno и Брэнди. Эта операция должна быть выполнена. Теперь все решало время.
Моссимо подержал Роберто у стены еще секунду, лишив его доступа кислорода и позволив ему ощутить угрозу, а потом отпустил и убрал оружие.
Роберто перевел дыхание, пытаясь прояснить кружившуюся голову. Он увидел Брэнди, шагающую к ним через всю комнату, и покачал головой, молча говоря: «Нет!»
Она остановилась.
«Нет, – читала она в его взгляде. – Не пытайся помочь мне. Ты сделаешь только хуже».
Брэнди наклонила голову и пошла обратно к толпе женщин, смотревших на все это расширившимися глазами. Но было видно, что она оставляет его с большой неохотой.
Теперь Роберто уже мог говорить.
– Ты меня не так понял, Моссимо, – сказал он хрипло. – Ты много чем известен, но не щедростью. Что ты можешь мне предложить, что заслуживало бы затраченных мной усилий и времени? Только не рассказывай о престиже. Я не отнесу его в банк.
Хмурое выражение Моссимо медленно рассеивалось. Что значит алчность! Это Моссимо понимал.
– Ты знаменитый похититель драгоценностей, – сказал он. – Конечно, работать с тобой – большая честь. Я это понимаю. Но что ты хочешь от меня за эту работу?
– Сегодня я обедал в доме Ховарда Петерсона. Я видел у Джоуни на шее цепочку с рубином цвета свежей крови. Камень запросто тянет на четыре и три десятых карата.