Джулиана слышала голоса, но сейчас ей было не до этого. Она не спускала глаз с Феликса, изрыгавшего проклятия. Граф зажимал рукой нос, между пальцев стекала кровь.
Джулиана недоуменно взглянула на свою ладонь, сама не веря, что сумела нанести столь мощный удар. Рука ее дрожала.
Феликс выпрямился, его глазки вылезали из орбит. Он никак не мог взять в толк, что, собственно, произошло.
Джулиана хотела было извиниться, но не стала — ни малейших сожалений она не испытывала. Жаль, конечно, что у Феликса сломан нос, но так ему и надо. Нужно было сделать это гораздо раньше.
Раздался бешеный рев, и Феликс ринулся на свою обидчицу, но ее защитницы были начеку: Дагна преградила ему путь, ей на помощь кинулась Валеска, а тут подоспел и Хью. Они повалили Феликса на пол, причем старухи кричали что-то на непонятном языке, а Хью приговаривал басом:
— Погодите, сэр, дайте взглянуть на ваш нос.
Глядя на всю эту возню, Джулиана начала смеяться.
Феликс отчаянно мотал головой и не позволял дотронуться до носа.
Джулиана же плакала и смеялась попеременно — плакала, вспоминая о своей былой трусости, и смеялась, радуясь своей смелости.
Свершилось подлинное чудо! Она одержала победу над Феликсом.
Но насладиться триумфом не удалось — к горлу подступила тошнота, и Джулиана почувствовала, что теряет сознание. Кто-то подхватил ее на руки, не дал упасть. Она открыла глаза, увидела Раймонда. Он смотрел на нее пытливым взглядом. О Боже, не хватало еще, чтобы ее вырвало прямо на Раймонда. Она оттолкнула его и бросилась к выходу, но тут на глаза ей попался какой-то незнакомый мужчина. Его лицо было так похоже на лицо Раймонда, что Джулиана споткнулась.
Ничего не понимая, она смотрела в знакомое лицо, невероятным образом состарившееся. Но все же это было именно лицо Раймонда, взиравшее на нее холодными карими глазами. Окончательно потеряв голову, Джулиана истерически взвизгнула и выскочила за дверь.
— Вы не можете выгнать человека в таком состоянии! У него сломан нос, он не сможет сидеть в седле!
Раймонд упрямо буркнул:
— Ничего, в седле сидят не на носу.
Она топнула ногой, схватила Раймонда за руку:
— Но Феликс совершенно безвреден.
— За что же вы тогда его ударили? — свирепо глянул Раймонд на свою невесту.
— Ну… — Она замялась, отвела взгляд. — Просто хотела доказать, что я на такое способна.
— Кому доказать?
Она подумала и ответила:
— Самой себе.
У нее был такой гордый, сияющий вид, что Раймонд смягчился.
— Что ж, я тоже хочу себе доказать, что могу свернуть ему шею.
— В этом нет необходимости. Я и так нанесла ему удар в самое чувствительное место.
— По носу?
— Нет, по его самомнению.
Раймонд рассмеялся:
— Вы смелая женщина, миледи, и меня это восхищает.
— Она и в самом деле смела, — кивнул Жоффруа. — Правда, мягкой и доброй ее никак не назовешь. Очевидно, сынок, ты хотел пошутить.
— Вряд ли, дорогой, — заметила Изабелла. — У Раймонда совершенно нет чувства юмора. Он такой серьезный.
Раймонд насторожился. С самого своего появле-ия родители вели себя самым бесцеремонным образом: вынюхивали, выглядывали, примеривались к Джулиане, словно готовясь к штурму.
Джулиана держала себя с гостями учтиво, Раймонд же постоянно говорил им колкости.
— Позвольте предложить вам вина, милорд, это смягчит ваш нрав, — шепнула ему Джулиана, усаживая Раймонда на скамью.
— Я не хочу, чтобы мой нрав смягчался. Пусть эта парочка знает, что я не позволю им обращаться с моей женщиной скверно.
Она успокаивающе похлопала его по плечу:
— Ничего, они уже поняли, как опасно со мной связываться.
— Что такого сделал Феликс? — спросил Раймонд. — Отговаривал выходить за меня замуж?
По выражению ее лица Раймонд понял, что не ошибся. Взревев, он вскочил на ноги и снова ринулся к поверженному Феликсу, но Джулиана успела схватить его за руку.
— Разве вам недостаточно моего ответа? Ведь еще недавно я охотно согласилась бы, что выходить за вас замуж — безумие.
Раймонд взглянул в ее умоляющее лицо, и гнев его исчез бесследно.
— Это верно. Почему же вы вдруг решили переменить суждение?
— А что, она кокетничала? — встряла Изабелла. — Это для того, чтобы разжечь твой аппетит, милый.
— Мне пришлось немало потрудиться, чтобы сломить ее сопротивление, — раздраженно воскликнул Раймонд. — А теперь, познакомившись с моими папочкой и мамочкой, она снова заартачится.
— Как ты наивен, сынок, — вздохнула Изабелла и приказала своей служанке: — Поставь мое вышивание поближе к очагу. Здесь ужасные сквозняки. Вам не мешало бы, Джулиана, развесить повсюду гобелены. Они красивы и практичны. Я вижу, вы начали строить солярий. Что ж, солярии сейчас в моде. Ими обзавелись все приличные замки.
Джулиана промолвила, не глядя на Раймонда:
— Да, я об этом слышала.
Раймонд покосился на Хью, и тот уткнулся носом в чашу, чтобы не рассмеяться.
Кейр, подлый трус, при появлении родителей Раймонда немедленно исчез из виду.
— Джулиана похожа на дикую розу, благоуханную и прекрасную, — сказал Раймонд.
— Только шипы слишком острые, — поморщилась Изабелла.
— Ничего, я опытный садовник, — ответил Раймонд. — Я сумею сорвать розу, не уколовшись.
Его родители скептически переглянулись, а Раймонд мстительно подкинул на ладони кошель с золотом. Он знал, что отец оторвал их от сердца с кровью. Да и чувствовать в руке увесистый груз было приятно — ведь Раймонд не привык ощущать себя при деньгах.
Граф Авраше чувствовал себя в этом просторном зале, где в очаге пылал огонь, а на стенах горели факелы, совсем как дома. Эти стены, не слишком уютные, старомодные, но надежные, принадлежали Джулиане, а стало быть, и ему.
Сегодня зал был полон людей: Джулиана и ее слуги, родители со своей свитой, прочие гости. Дым щипал глаза, багровый отсвет пламени плясал на стенах, и казалось, что все это происходит в каком-то жутком подземном мире. Виной тому — граф и графиня де Лоше, подумал Раймонд, ибо они — сущие исчадия преисподней.
Изабелла села возле пялец, служанка продела нить в иглу и подала своей госпоже.
— А где ваше вышивание, Джулиана? — спросила графиня.
— Я не вышиваю, — ответила Джулиана.
— В самом деле? — Изабелла откашлялась. — Ну, разумеется.