Элла благополучно добралась до дерева, спрыгнула, и наградой ей были бурные аплодисменты. Джулиана хлопала громче всех.
— Молодцы, девочки! Я просто потрясена. А теперь бегите, поиграйте. Хватит на сегодня представлений.
— Давайте играть в прятки, — предложил Тости, и все охотно согласились.
Вскоре Джулиана и Раймонд остались на поляне вдвоем.
— Кто научил девочек таким чудесам?
— Валеска и Дагна, — с невинным видом ответил Раймонд. — Разве ты не догадалась, кто они такие?
Джулиана покачала головой.
— Они сопровождали крестоносцев в поход. В лагере полно таких — бродячих актеров, жонглеров, поваров, кухарок, портних, просто бездельников и бездельниц. Они слетаются, как мухи на мед, из всех стран мира. Поют, играют музыку, устраивают представления.
— Значит, когда вы попали в плен, они тоже угодили к сарацинам?
— Конечно. Всех, кто был при войске, тоже продали в рабство. Валеска и Дагна пользовались у неверных большим успехом — и за свои фокусы, и за искусство врачевания. В отличие от меня, они вели себя мудро и кожу на спине сохранили в целости и сохранности. Я ругал их последними словами, а ведь они спасли мне жизнь.
— А ты за это помог им бежать из плена.
Раймонд сначала удивился, потом улыбнулся.
— Тут еще вопрос, кто кого спас. Нужно было залезть на стену по веревке, а этого, кроме них, никто сделать не мог. Так что без Дагны и Валески мы пропали бы.
Джулиана слушала его с разинутым ртом, и Раймонд со смехом закрыл ей рот рукой.
— Придется обращаться с ними более уважительно, — сказала она. — Но сначала я их как следую вздую за то, что они учат моих девочек всякой гадости.
Тут она неожиданно для самой себя зевнула, и Раймонд предложил:
— Ложись, подремли.
В качестве подушки он предложил ей свои колени, и Джулиана жадным взглядом посмотрела на его штаны. Раймонд укоризненно покачал головой:
— Я сказал, подремли, но не более.
Разочарованно вздохнув, она улеглась поудобнее и немедленно уснула.
Проснулась она от запаха цветов — Раймонд положил ей на лицо весеннюю фиалку. Джулиана открыла глаза, почувствовав ласковое прикосновение руки Раймонда.
— Я что, уснула? — спросила она.
Он рассмеялся:
— Да еще как. Пора домой, скоро стемнеет.
Уходить не хотелось. Казалось, ветви деревьев прямо на глазах обрастают пышной зеленой листвой. Но лицо Раймонда было еще прекрасней, чем весенняя природа. Джулиана провела рукой по его щеке, и он поцеловал каждый ее палец.
— День был бы просто чудесный, если бы мы могли провести его наедине, — хрипло прошептал он.
— Позже, — пообещала она.
— Да, позже.
Он встал, потянулся и кликнул слуг. Все стали собираться в обратный путь. Элла сидела на плечах у Файетт и громко возмущалась:
— Куда подевалась Марджери? Обещала, что будет со мной играть, а сама пропала!
— Она где-нибудь здесь. — Джулиана, нахмурившись, огляделась. — Но я ее не вижу. Кто видел Марджери?
Слуги зашептались, покачивая головами.
— Последний раз я видела, как она разговаривает с Деннисом! — сказала Файетт.
— А где Деннис?! — взревел Раймонд.
— Ничего, мы найдем их, — успокаивающе произнесла Джулиана. — Должно быть, заблудились в лесу.
— Прочесать лес! — приказал Раймонд. — Скорей!
Слуги бросились выполнять приказание.
— Приведите их, пока не стемнело! — крикнул он им вслед.
В свете меркнущего дня лицо Джулианы казалось смертельно бледным. На лбу у Раймонда проступили морщины, впервые он выглядел на свои тридцать пять лет.
— Чего ты так боишься? — волнуясь, спросила Джулиана.
— Они в лесу вдвоем. Скоро стемнеет. Тут есть и волки, и кабаны.
— Ты говоришь не всю правду.
— Понимаешь, я устроил Деннису взбучку, чтобы не пялился на Марджери. Парень обиделся. Вот я и подумал…
— Матерь Божья!
Джулиана вспомнила свой разговор с Деннисом, вспомнила, как мальчик восхищался Раймондом.
— Ты все-таки упал с пьедестала.
— Что?
— Он думал, что ему никогда не стать таким, как ты. А раз он не может сравниться с тобой в благородстве, то хоть попробует в другом. Боюсь, он решил… похитить Марджери.
У Раймонда было такое выражение лица, что Джулиана испуганно схватилась за сердце.
— Он не сделает ей ничего плохого, — сказала она, желая успокоить не столько Раймонда, сколько себя. — Он хороший мальчик, просто он запутался.
— Мальчишка совсем сошел с ума от любви и от жажды богатства, — сказал Раймонд. — Он похитил Марджери, надеясь разбогатеть, я уверен в этом. Я чувствовал, что он затевает недоброе, что он скрытничает…
Джулиана схватила его за руку:
— Не говори так. Ты ни в чем не виноват.
— А кто же виноват? Я отвечаю за безопасность твоих детей, наших детей.
Джулиана смахнула слезу со щеки:
— Нет, наверно, виновата я. Правильно ты говорил, нельзя было допускать, чтобы Марджери с ним кокетничала. Я думала, что мальчик не опасен.
— И все же виноват я.
— Ладно, виноваты мы оба.
— Черт подери! — Он бросился к коню. — Я поеду искать их и не вернусь до тех пор, пока не отыщу.
Она вцепилась в него:
— Не смей! Ведь ты не охотник, не следопыт. Если будешь скакать среди деревьев, то только затопчешь следы. Мы пошлем Тости.
— Кого-кого? — поразился Раймонд. — Этого бездельника?
Если бы Джулиана могла в этот момент улыбаться, она непременно улыбнулась бы.
— Он не бездельник, он потомственный следопыт. Когда я бежала из замка Феликса и заблудилась в лесу, его отец разыскал меня, успокоил, отвел домой. Тости и его отец непременно найдут Марджери, вот увидишь.
— Да-да, я припоминаю, ты что-то такое говорила, — медленно, с сомнением произнес Раймонд.
Словно поняв, что речь идет о нем, из кустов вышел Тости. Он уже не прикидывался дурачком, в глазах его читались воля и решимость.
— Миледи, вы хотите, чтобы я отправился по следу немедленно?
— Ну разумеется! — рявкнул Раймонд.
Но Джулиана остановила его:
— Нет, пускай сам решает. Тости, если ты хочешь, чтобы к тебе присоединился отец…
Тости переминался с ноги на ногу:
— С отцом получится быстрее. По правде говоря, я уже послал одного из наших за ним в деревню.