Все снова закивали. Растроганная, Сорча сказала:
– Для меня это большая честь.
Кривой палец указал на Тулию.
– Она – Тулия. Она будет тебе матерью.
– Благодарю вас за оказанную мне честь, – сказала Сорча.
– Это вы оказываете мне честь. – Тулия утерла глаза краешком передника. – Вы принесете нам удачу.
Бабушка Санша проковыляла к Сорче, приложила ладони к ее щекам и улыбнулась беззубым ртом:
– Мы сделаем для тебя этот день особенным.
Они так добры, а свадьба ненастоящая. Сорча еще раз попыталась объяснить им, что происходит.
– Мне жаль, что вы потратите столько трудов, когда на самом деле брак будет незаконным. Понимаете, Арну тревожится о моей безопасности…
– Знаю. – Бабушка Санша заставила Сорчу наклонить голову так, что они соприкоснулись лбами. – Он – хороший человек.
Что Сорче оставалось делать? Никто не внял ее доводам!
Бабушка Санша и Тулия обошли вокруг Сорчи, бабушка Санша дернула Сорчу за плащ.
– Сними его.
Сорча сбросила плащ.
Тулия отшвырнула его к стенке.
– Ора, подойди и встань рядом с Сорчей.
Ора тяжело зашагала к ним. Она была примерно одного возраста с Сорчей и примерно такого же роста, но весила чуть ли не на сто фунтов больше.
Сорча улыбнулась.
На щеках у Оры заиграли ямочки.
Все начали кивать.
– Да, твое свадебное платье подойдет, – произнесла Тулия.
Сорча недоуменно воззрилась на широкую талию Оры, а потом потянула себя за рукав.
– На мне надето много рубашек.
– Это заметно. – Бабушка Санша обняла Ору. – Она располнела после рождения двойняшек.
Ора снова заулыбалась, играя ямочками, и удалилась, отправившись за своим свадебным нарядом.
Не важно, впору свадебный наряд или не впору, свадьба все равно ненастоящая!
– Несите вниз ванну! – приказала Тулия.
В этот момент Сорча почувствовала, что больше не может определять собственные поступки. Правда, потом она поняла, что потеряла контроль над событиями гораздо раньше – в тот момент, когда встретилась с Арну.
Жительницы поселка раздели ее, искупали, вымыли ей голову, вытерли и высушили и нарядили в свадебный наряд Оры: длинную красную юбку, просторную черную блузку и расшитый пестрыми цветами жилет. На голову ей надели венок из засушенных цветов. Талия оказалась чуть широковатой, жилет слегка сдавливал грудь, впрочем, могло быть и хуже.
Бабушка Санша вручила ей букетик свежих цветов, перевязанный шелковой лентой. Они были мелкими, по-осеннему блеклыми, видимо, их собирали по цветочным горшкам поселка.
– Вы чудесно выглядите, – сказала Тулия. – Как настоящая принцесса.
Сорча с ужасом уставилась на нее, но тут же поняла, что Тулия сказала это ради красного словца.
На закате женщины вывели Сорчу с постоялого двора и повели к церкви.
События развивались стремительно. Мужчины стояли вдоль дороги. Сорче казалось, что они колеблются, словно водоросли во время летнего шторма. Сорча слышала смех и шутки, смысла которых не понимала.
Но одно замечание она расслышала: Тулия восхищалась «безмятежностью невесты».
Эти слова заставили Сорчу улыбнуться. Это была не безмятежность. Это была ошеломленность.
Когда процессия женщин вошла в церковь, Сорча сжала букет с такой силой, что укололась розовым шипом, и на пальце выступила яркая капелька крови. Она сосредоточенно смотрела на нее, опасаясь испачкать платье Оры. Бабушка Санша остановила ее у задней стены церкви, повернув лицом к алтарю. Сорча стала внимательно смотреть на мерцающие в канделябрах свечи.
Кто-то взял ее за руку.
Она обернулась и увидела Арну.
Вместо грязной тряпицы глаз его прикрывал чистый платок. Сам он тоже был чистым. Волосы еще не высохли после мытья. Подбородок был гладко выбрит. У кого-то позаимствованный свадебный наряд так натянулся на плечах, что казалось, вот-вот треснет по швам. Он повел Сорчу по церкви с торжествующим видом, словно не замечая, как она напугана.
Арну поцеловал ее в щеку.
– Перестань хмуриться. Все хорошо. Поверь мне.
– Я тебе верю, – прошептала Сорча.
Она доверяла Арну так, как не доверяла ни одному из мужчин, с которыми ей приходилось встречаться.
Арну подвел ее к отцу Террансу.
Обряд начался с обедни, и впервые за много лет она смогла принять участие в обряде своей церкви. Отец Терранс говорил по-английски, и Сорча полностью погрузилась в знакомые молитвы.
Затем отец Терранс исполнил обряд бракосочетания, и она повторила слова обета. Сила чувства, которое она испытывала к Арну, потрясла Сорчу. Она всей душой любила и почитала его и произнесла слова обета, нисколько не кривя душой.
Арну преобразился. Даже голос у него стал другим, низким и сочным. Взгляд его был полон нежности и любви, Арну пылко поцеловал ее на глазах всей паствы. Сорча потерялась в мире, где были только они, Арну Сорча, и воспоминания о вчерашнем дне в кругу камней.
– Ура!
Радостные крики жителей Новой Просперы заставили Сорчу издрогнуть. Она забыла о том, что в храме только народу.
Арну повернул ее лицом к собравшимся, которые вскочили на ноги и приветствовали новобрачных восторженными возгласами.
Они вместе вышли на городскую площадь.
Жители поселка усадили Сорчу и Арну за стол на помосте. Подали им эль и вино, ягнятину и картофель с пряными травами. Скрипач и барабанщик заиграли танец для новобрачных. К ним присоединились все присутствующие.
Такого празднества Сорча никогда в жизни не видела. Вскоре женщины подняли ее вместе со стулом, на котором Сорча сидела, и понесли ее в спальню для новобрачных.
В эту минуту она оглянулась на Арну.
Подбоченившись, он стоял и смотрел на нее. В этот момент он нисколько не походил на милого, по-щенячьи забавного, неуклюжего Арну, которого она обожала.
Он показался ей незнакомым и хищным.
Он стал ее мужем.
Поднимаясь по лестнице на второй этаж постоялого двора, разгоряченные вином и праздником мужчины подталкивали в спину Ренье.
Прижимая пальцы к губам, мужчины призвали друг друга к молчанию, а потом громко постучали в дверь спальни.
– Кто там? – донесся из-за двери женский голос.