Помнится, хозяйка пивной не скрывала своего презрения к Филиппу, Линдону и Уортону, о чем красноречиво свидетельствовал заплывший глаз последнего; она дала Хью совсем иной совет — на людях выразить жене благодарность. Хью последовал ему и почти добился своего: еще чуть-чуть, и Эдлин произнесла бы заветные слова… Может быть, женщины лучше мужчин знают, что им нужно.
— Итак, за командира остаюсь я, — заявил вдруг сэр Линдон.
— Что? — Хью поднял на него прищуренные глаза. Он, признаться, прослушал большую часть того, о чем говорил тут его рыцарь.
— Вы оставляете меня наблюдать за замком на время похода, — с настойчивостью в голосе повторил сэр Линдон. — Это единственно разумное решение, ведь я с вами дольше других рыцарей. Кому-то все равно придется быть здесь на случай возможной измены.
— Какой еще измены? — спросил Уортон.
— Гм-м… — Сэр Линдон дернул головой в сторону работавших поблизости Бердетта с женой.
Его жест не произвел никакого впечатления на Уортона, который не раз доказал, что прекрасно разбирается в людях, не преминул отметить про себя Хью.
А вот сэра Линдона его слуга откровенно недолюбливал.
— Скажи, тебе нравится леди Эдлин? — наклонился к Уортону Хью. Он все еще переживал из-за того, что Эдлин пыталась скрыть от него правду о своем знакомстве с Пембриджем.
— Как она может мне нравиться? — отпрянул тот и презрительно взглянул на Хью: уж в своем ли уме хозяин?
— Но ты ей доверяешь? — переспросил Хью.
— Это совсем другое дело, — ответил, успокоившись, Уортон и кивнул. — Да, я ей доверяю.
Хью тоже ей доверял. Может быть, и зря, но Эдлин сказала, что не любит Пембриджа, и он ей поверил.
— Я оставлю за себя миледи, — заявил он. Сэр Линдон едва не свалился со скамьи.
— Как, вы… — у него не нашлось слов от возмущения.
— Повторяю, я оставляю за себя леди Эдлин. Не зря же я на ней женился.
— Это ту, что воет сейчас наверху из-за вашего отъезда, эту пустоголовую маленькую… — запальчиво воскликнул сэр Линдон, но кто-то, должно быть, крепко лягнул его под столом, потому что он вздрогнул и замолчал.
— У Эдлин большой опыт по управлению хозяйством, — пояснил Хью.
Уортон предложил ему эля, но Хью отрицательно покачал головой. Сейчас ему нужна свежая голова.
Оправившись от первого потрясения, сэр Линдон решил прибегнуть к разумным доводам, но это были его разумные доводы.
— Я недолго знаком с миледи, тем не менее заметил, что она чересчур эмоциональна. Она все время то рыдает, то хохочет. И совершенно лишена чувства собственного достоинства. Разве она сможет управлять слугами и стражей? — Сэр Линдон нагнулся к Хью и сжал его руку. — Здесь нужен мужчина, Хью, мужчина!
— Ты прав, мужчина тоже нужен, — ответил Хью, на которого не произвели никакого впечатления ни доверительный жест сэра Линдо-на, ни обращение по имени. — Я прошу остаться здесь сэра Филиппа.
— Меня, милорд? — Теперь уже сэр Филипп едва не свалился со скамьи от удивления.
— Но он всего лишь одноглазый старик! — возмущенно воскликнул сэр Линдон, с отвращением уставившись на соперника, словно тот нацепил на себя в качестве украшения безобразное насекомое.
— Видите ли, сэр Линдон, — достойно ответил сэр Филипп, разглаживая усы, — похоже, именно по этой причине милорд выбрал меня, а не вас. Ваше место — на поле брани, плечом к плечу с милордом, мне же предстоит выполнить свой долг здесь.
— Это тебя обижает? — спросил его Хью.
— Признаться честно, немного странно оставаться дома после стольких лет, проведенных в походах и сражениях, — сказал сэр Филипп, — но я не вижу ничего оскорбительного ни в ваших аргументах, ни в своих новых обязанностях.
Сэр Линдон окончательно потерял самообладание. Он вскочил и, возвышаясь над всеми, ткнул пальцем в сторону Хью.
— А как же ваше слово? Вы обещали оставить командовать замком меня!
— Ты нужен мне в сражении!
— Но я заслужил… — Сэр Линдон спохватился, что зашел чересчур далеко, и замолчал.
— У тебя нет опыта в управлении поместьем, — ответил Хью. Слушая сэра Линдона, он все больше проникался уверенностью, что поступил правильно. — Бери пример с меня: учись у тех, кто этот опыт имеет.
— У кого же это? — презрительно фыркнул сэр Линдон.
— Например, у леди Эдлин, — ответил Хью.
На лбу Линдона, выдавая его нешуточное волнение, пульсировала набухшая вена, и Хью начал опасаться, что соратник может наброситься на него с кулаками.
Но Линдон не стал искушать судьбу. Сделав несколько глубоких вдохов и справившись с собой, он опустил голову и сел на свое место.
— Тогда оставьте меня здесь учиться, — кротко произнес он, не поднимая глаз.
— Но сэр Филипп… — начал Хью.
— Он такой же воин и ничего не знает об управлении поместьем, да еще таким большим, как ваше. Я буду выполнять его распоряжения, начну постигать эту науку, как и он. Позвольте мне еще раз проявить себя. — С этими словами сэр Линдон поднял голову и широко улыбнулся Хью, как в годы их молодости, когда он был веселым и бесшабашным юнцом. — Кроме того, вы сами сказали, что сэр Филипп старик, так что он вряд ли будет возражать, если ему дадут в подчинение кого-то помоложе.
Хью, надо сказать, не планировал оставлять здесь их обоих, но ему стало немного спокойнее при мысли, что об Эдлин и его доме позаботятся двое умных преданных рыцарей. Каждый будет самолюбиво следить за промахами другого, что только к лучшему, и оба будут вынуждены подчиняться Эдлин так, словно они это делали всегда.
— И еще, милорд, — продолжил сэр Линдон, почувствовав, что Хью сдается, — насколько мне известно, с прошлой осени, когда разыгралась последняя битва, никто не видел ни Эдмунда Пембриджа, ни его людей.
Хью вздрогнул от неожиданности.
— Не может быть! Он, верно, сейчас с Симоном де Монфором!
Линдон отрицательно покачал головой.
— Тогда с сыном де Монфора!
Линдон мрачно улыбнулся.
— Нет, милорд, по моим сведениям, его нет ни среди живых мятежников, ни среди мертвых. Говорят, он перезимовал в своем замке в Корнуолле, а по весне отправился в поход против своих личных недругов. Не мешало бы как следует укрепить его бывшее владение на случай, если он вздумает сунуть сюда свой нос.
* * *
Неужели Хью рассчитывал, что она в такой момент скажет все, что он захочет? Если бы это могло его удержать, она так и сделала бы. Он бы услышал, что она без ума от него и не может без него жить. Но его не удержат ни слова любви, ни ее соблазнительное тело, ни супружеские ласки; для него превыше всего долг.
Это слово сводило ее с ума. Она всегда исполняла свой долг, а что в итоге? Ее постель пуста.