— Значит, ты такой меня видишь? — Эмбер подняла брови, но что-то в его глазах сказало ей, что надо подтолкнуть его еще на шаг дальше. — Принеси мне букет роз из твоего сада, и я буду позировать тебе. — Она указала на картину.
— Правда?
— Правда.
Его дыхание стало хриплым.
— Оставайся здесь. Продолжай нюхать и сортировать ароматы. Я сейчас.
Он действительно хочет принести ей букет его драгоценных роз? Конечно нет. Во-первых, уже темнеет, во-вторых, как только Гай выйдет в сад, прохладный воздух отрезвит его, и он вернется и поворчит на нее за то, что она отвлекла его и предложила сорвать его розы.
И она продолжала нюхать и сортировать ароматы, как он ей показал.
Он оставил компьютер включенным, и Эмбер, чем дольше смотрела на картину, тем яснее видела, чем она так поразила Гая. Женщина на картине была прекрасна, а глаза ее действительно мечтательны. Гай был совершенно прав: Венера думала о любовных усладах, вспоминала ласки возлюбленного. И эти воспоминания вместе с запахом роз и медуницы…
Гай, с букетом роз, влетел в комнату.
— Я оборвал шипы, — сказал он. — Ты можешь прижать розы к своей груди.
Его горящие глаза сказали ей, что он действительно хотел видеть ее в облике Венеры. А она действительно хотела предстать перед ним в этом облике, чтобы у него задрожали колени…
Эмбер вдруг ощутила робость:
— Хорошо. Отвернись. Я скажу, когда можно будет повернуться.
Он пробормотал что-то по-французски, положил розы на край стола и отвернулся.
Она медленно сняла блузку, расстегнула лифчик… Она распустила волосы, собрала розы и прижала к груди. Потом вспомнила, как Гай ласкал ее в ту, первую, ночь, и чуть опустила руку, чтобы открыть грудь.
— Можешь повернуться, — сказала она очень тихо.
Гай повернулся, залился румянцем:
— Бог мой, Эмбер, знаешь ли ты, как ты прекрасна? Если бы я был художником… — Он облизнул губы.
— Если бы ты был художником? — поторопила она.
— Я нарисовал бы тебя и отметил розами те места, куда хочу поцеловать. — Он взял одну розу и провел по ее шее, груди. Коснулся соска розой. Потом губами.
Она вздрогнула. Ей было необходимо чувствовать у себя на груди его губы.
— Гай, — прошептала она.
Непостижимо. Целуя ее, он чувствовал запах роз на ее коже. Хотя это было физически невозможно. Но его голова полна была этим ароматом.
Он взял у Эмбер розы и положил на стол. Потом откинул ее голову назад и провел губами по ее шее, сверху вниз, до того места, где ощущалось биение пульса. А потом взял в рот сосок.
Время, казалось, остановилось. Гай был рад, что Эмбер надела юбку, а не джинсы. Потому что он хотел ее сейчас, немедленно. А ее руки уже расстегивали молнию на его брюках.
А потом он вошел в ее теплую, сладостную глубину и утонул в ней. Ее руки обнимали его за шею, губы прижимались к его губам. И везде были ароматы — ваниль, амбра, розы.
Когда наступила развязка, Гай едва мог думать.
— Извини, — прошептал он. — Я этого не планировал. Я только хотел показать тебе, как делают духи.
— Если вы хотите удовлетворять личные потребности ваших клиентов, месье Лефевр, вы должны заслужить соответствующую репутацию, — сказала она, многозначительно глядя на него.
Он улыбнулся:
— Ты сводишь меня с ума. Ты это знаешь?
— Кажется, это взаимно. Я все еще не могу поверить, что ты сорвал розы ради меня.
— Ты этого стоишь. Ты — такая женщина… — Он вдруг замолчал.
— Что случилось, Гай? — спросила она с тревогой.
— Ничего. Мой новый аромат: «Для такой женщины, как ты». Это будет его девиз.
— Мне нравится, — одобрила Эмбер. — Но я не прошу о сигнальном экземпляре, потому что знаю, ты скажешь «нет».
— Сейчас, на этой стадии, я всем скажу «нет». Не принимай на свой счет. — Он опять поцеловал ее. — Но ты вдохновила меня ты. Никто другой не мог бы это сделать. — Он погладил ее щеку. — Я сейчас вернусь.
Когда он вернулся, Эмбер была полностью одета, а на столе были аккуратно сложены розы и три стопки полосок: «нравится», «не нравится», «не уверена».
— Продолжим делать духи? — спросила она.
— Конечно. — Он осмотрел стопку «нравится». — Ты создала неплохую смесь цветочных ароматов. Ваниль и сандал в основе, амбра сверху, а посередине — роза, жасмин и цветы апельсина. Возьми эти полоски и быстро-быстро помаши ими перед носом. Ты почувствуешь, как будут пахнуть духи.
— Приятно.
— Но?..
— Чего-то тут не хватает, — сказала она.
Он взял одну полоску из стопки «не уверена».
— Попробуй это.
— Нет. Не знаю почему, но мне кажется, это не подходит.
— Интересно. — Он так и подумал. В духах, которыми она обычно пользовалась, были фальшивые ноты. А сюда, да и в любую цветочную смесь, хорошо бы добавить мятлик, но для Эмбер нужно что-то более сладкое. И пряное. — Позволь мне предложить несколько дополнений. Но помни, это твои духи, а не мои. Если тебе не понравится или чего-то еще не будет хватать, так и скажи.
Она помахала полосками перед носом, и ее глаза расширились от удивления.
— Не знаю, что ты сейчас сделал, но это чудесно.
— Я добавил кардамон и герань.
— Идеально. — Она улыбнулась ему. — В нем есть та таинственная нота, которую я и хотела добавить.
Он поцеловал ее в кончик носа:
— Рад доставить тебе удовольствие. Результат надо опробовать за дверью, а не здесь. И сначала понюхай кофе.
Они вышли, и он помахал полосками перед ее носом:
— Ну как?
— Ух, это действительно замечательно!
— Это твои духи. Твоя индивидуальность. Как мы назовем их?
В ее глазах блеснули лукавые искорки, и она сказала:
— «Номер три».
— Очень мило. — Он не удержался и поцеловал ее.
— Значит, это и есть твой новый бизнес-проект? Предлагать клиентам создавать свои собственные духи?
— Я об этом думал. — Гай взял пипетку, капнул по нескольку капель выбранных ею ароматов в отдельный флакон и смешал. — Получай. «Номер три».
— Тебе не нравится это название. Как бы ты назвал эти духи?
— «Вертикордия». В честь той картины.
Она взяла у него флакон и понюхала:
— Спасибо. Я уже пользовалась сегодня духами, так что пока не могу попробовать эти. Как думаешь?
— Да, ароматы смешаются. Сначала смой старые духи.