– Я не могу поверить, что он умер, – пробормотала Лиза.
– Два месяца прошло, – негромко сказал Андрей.
– Что ж… – Мать пожала плечами. – Он и раньше не баловал визитами… Я думала: вот состарится, успокоится, будем на дачу вместе ездить. Но, видно, не судьба.
Она тогда даже не плакала. И как-то это так было… не по-настоящему. Лара тоже никак не могла поверить, что с отцом что-то случилось. Когда человек умирает, то есть тело, и гроб, и холмик земли на кладбище. И его оплакивают, как положено. А здесь… не то чтобы Лара и мать верили, что Тимур жив. Нет, все было очевидно: обвал, отвесная скала, бурлящий поток воды внизу. У людей не было никаких шансов выжить. Но что теперь делать? Поминать? Без похорон? Лара смутно припомнила, что есть какая-то юридическая процедура признания человека без вести пропавшим. Впрочем, можно, наверное, попросить на работе отца справку и по ней признать его умершим. Но ни мать, ни дочь заниматься этим не стали и просто жили как раньше, словно Тимур опять уехал в какую-то долгую экспедицию.
Елизавета Николаевна не рассказала дочери, но вечером после звонка Марины она вдруг схватила трубку и стала набирать написанный на стене номер, тот номер, который Тимур оставил для экстренной связи. «Я попрошу их связаться с ним, скажу, что это срочно, что мне плохо… и он завтра же приедет», – думала она. Но потом повесила трубку, так и не набрав последней цифры. Села на пол и долго плакала. Это оказалось ужасно тяжело: знать, что его нет и он не придет больше, пропахший костром, не устроит беспорядок в квартире, не спросит, как Лара и Данька. Не обнимет, и она не почувствует под ладонями по-молодому гладкую кожу, не нащупает привычные шрамы…
Звонок Марины не принес ничего, кроме горя, гипертонии и головной боли, поэтому Лиза позвонила дочери, и теперь Лара опять пыталась представить себе те горы и понять, можно ли выжить между скалами и водой, да еще попасть из Китая в Пакистан. И по всему выходило, что чушь это полная.
Она положила перед собой лист бумаги и набрала номер Марины.
– Марина? Это опять Лара. Вы не могли бы дать мне номер вашей подруги, которая была в том дацане? Пишу…
«Так, кнопочки тюк-тюк, и что я делаю? Зачем травить душу, спрашивается?»
– Света? Здравствуйте. Меня зовут Лара, и мне ваш телефон дала Марина. Я дочь Тимура Таймасовича, помните, вы говорили Марине и Андрею, что узнали его на фото? Нет-нет, я просто хотела спросить: а где находится этот дацан? Как? Черт, давайте по буквам. А как вы туда попали?
Итогом этого разговора стало название дацана и телефон турагентства, которое организовало поездку.
– На самом деле это просто пробивная такая женщина, – говорила Света. – У нее Агентство необычных путешествий. Или необыкновенных путешествий? Ну там, знаете, по лесам они группы энтузиастов водят, ищут снежного человека… нет, это не в наших лесах. Но у нас тоже кого-то ищут, змей, что ли, крылатых, не помню. Так вот, она нашла совершенно классного мужика: он буддист, любит горы, да еще и фрилансер. То есть ваяет какую-то рекламу или что-то в этом роде на дому. Судя по одежде и снаряжению, зарабатывает он неплохо и гидом работает больше для удовольствия, ну и билеты они ему оплачивают. Зовут его Нокс… ну, то есть зовут его как-то нормально, не помню, а это прозвище такое. Так что вам нужно позвонить Тане, хозяйке агентства, и объяснить, что вы, собственно, хотите. Она скажет, сколько денег это потребует, распишет вам маршрут и так далее.
Лара поблагодарила и отключилась. Света даже не удивилась, что она стала спрашивать, как проехать в Гималаи. Молодая женщина вскочила и подошла к окну. Уперлась лбом в холодное стекло. За окном такой мирный среднерусский пейзаж. Не собираюсь же я и в самом деле переться в этот чертов дацан?
Она спрятала листок с телефоном в карман джинсов и вернулась к столу. Сергей взглянул вопросительно:
– С матерью что-то?
– Нет, нормально все. Давление, как обычно, – отозвалась она.
– Так вот, – явно продолжая прерванный разговор, протянула Лиля (подружка Вики). – В этом году не модно ездить в Ниццу. Думаю, мы рванем куда-нибудь на Ибицу, оторвемся… а потом можно на Мальдивы, там поспокойнее. А вы куда собираетесь? – Взгляд ее светло-серых глаз, не замутненный мыслями и заботами, остановился на Ларе.
– Мы? Мы поедем в Гималаи. Сейчас это считается гораздо круче, чем всякая там Ибица, где от наших не протолкнуться, – заявила та не моргнув глазом. – В горах совершенно нетронутая природа, можно приобщиться к тайнам мироздания, и, в конце концов, там жил сам Рерих!
Вика и Лиля впали в ступор, не зная, что сказать. Воспользовавшись паузой, мужчины принялись обсуждать сравнительные достоинства русской бани, финской сауны, японской сэнто, а потом почему-то плавно перешли к тайскому массажу и массажисткам. Вика и Лиля, почувствовав угрозу их собственности, завертели головами, прислушиваясь.
На следующее утро Сергей, Лара и Данька ехали обратно, купив по дороге невероятно вкусной копченой рыбы и две банки черники.
– Мне понравилось, как ты выступила про Гималаи, – смеясь, сказал Сергей. – У этой блондинистой выдры был такой вид очумелый… И ведь она тебе поверила! Я слышал, как потом она спрашивала у мужа, кто такой Рерих! Ты не поверишь – он сказал, что это зампредседателя Газпрома!
Данька и Сергуля покатились от хохота, а Лара вздрогнула при упоминании Газпрома, дождалась, пока ее мужчины закончат веселиться, и сказала твердо и без улыбки:
– Я не шучу. Мне нужно в Гималаи.
Данька опять радостно заржал, но муж, взглянув на Лару, смеяться не стал. Опасаясь за жизнь и здоровье близких, она решила отложить разговор до дома и всю дорогу молчала, как партизан.
Мало сказать, что Сергей не одобрил идею поездки – нет, он решительно высказался против. И озвучил все те возражения и доводы здравого смысла, которые не раз и не два повторила себе Лара: экспедиция пропала в Китае, а Света ездила в Индию. Прошло бог знает сколько времени, если бы он был жив, то дал бы о себе знать… Лара кивала, а потом сказала, что постарается уложиться в сумму, которая лежит у нее на карточке. Сергей нахмурился, пожал плечами и сказал:
– Делай что хочешь.
И Лара поехала к Татьяне, владелице Агентства необычных путешествий. Вернее, сперва позвонила и кратко рассказала, куда именно ей нужно попасть. Разговаривать было непросто, потому что в телефоне что-то все время хрюкало и сопело, и Татьяна, выслушав и уловив, в чем суть, сказала:
– Вы можете завтра ко мне приехать? Часа в два? После работы? Хорошо, пишите адрес.
И вот Лара подходит к вполне стандартной кирпичной девятиэтажке. На лавочке у подъезда сидит молодая женщина, у нее каштановые волосы, собранные в хвост, и немного усталое лицо. Она читает какие-то распечатки, время от времени вздыхая и делая пометки карандашом. По асфальтовому пятачку перед подъездом уверенно топает малыш. Ему года полтора, и он занят каким-то сложным и важным делом. На сером фоне асфальта яркими пятнами выделяются красное ведро, желтый и довольно замурзанный мягкий заяц, синяя машинка и кучка разноцветных формочек. Малыш разложил их в каком-то загадочном и понятном лишь ему порядке, получив сложную схему наподобие пентаграммы, и теперь ходит от одной вершины к другой, перемещая и поправляя что-то.