— Понимаю, — мягко произнес Стивен, испытывая чувство облегчения, такое же сильное, как и она. Они стояли на расстоянии вытянутой руки, улыбаясь друг другу, радуясь триумфу, который, казалось, сблизил их и направил их мысли в единое русло. Внезапно Стивен понял, почему Берлтон, по словам Ходжкина, с ума сходил по ней. А Шерри, глядевшая в его смеющиеся голубые глаза, стало ясно, что она просто не могла устоять перед его обаянием и согласилась на помолвку. Где-то, в самой глубине сознания, возникли фразы, из которых можно было догадаться, что произойдет дальше:
«Барон схватил ее руку и прижал к губам, клянясь в вечной любви.
— Ты — моя единственная любовь…»
«Принц заключил ее в объятия и прижал к сердцу.
— Будь у меня сотни царств, я бросил бы их все к твоим ногам, моя ненаглядная. До тебя я был никем…»
«Граф был так потрясен ее красотой, что, потеряв самообладание, поцеловал ее в щеку.
— Простите меня, но я ничего не могу с собой поделать! Я обожаю вас!»
Стивен увидел призывную нежность в ее глазах и в этот блаженный миг полного слияния их душ счел несправедливым остаться равнодушным. Он взял ее за подбородок и коснулся губами ее губ.
Она закрыла глаза, прерывисто задышала и вся напряглась. Изумленный такой бурной реакцией, Стивен слегка отстранился и ждал, когда она откроет глаза. Наконец ее длинные ресницы затрепетали, и он заметил, какой у нее разочарованный вид. Казалось, она ждала чего-то большего.
— Что-то не так? — осторожно поинтересовался Стивен.
— Нет, вовсе нет, — вежливо ответила девушка, но чувствовалось, что она чего-то недоговаривает.
Стивен молча смотрел на нее, как обычно, когда хотел побудить собеседника к продолжению разговора, уверенный в том, что его тактика сработает и сейчас. И он не ошибся.
Чариз пояснила:
— Просто я ожидала чего-то другого.
— Чего именно? — спросил Стивен, стараясь уверить себя, что лишь пытается дать толчок ее памяти.
Нахмурившись и не сводя с него глаз, она растерянно покачала головой:
— Сама не знаю.
Ее неуверенность и пристальный взгляд лишний раз убедили его в том, что ее настоящий жених вел себя с ней свободнее. И глядя в эти манящие серебристые глаза, Стивен решил, что просто обязан оживить в ее памяти образ Берлтона. Стараясь заглушить голос совести, он не желал признаться себе, что его благие намерения не имеют ничего общего с альтруизмом, скорее — с эгоизмом. Обещал же он Уайткомбу сделать все, что в его силах, для спокойствия Чариз!
— Может быть, вы ожидали… — ласково сказал он, обнимая ее за талию и коснувшись губами ее уха, — чего-то такого.
От его теплого дыхания Шерри вся задрожала, и когда повернула голову, ее губы коснулись его губ. Стивен хотел поцеловать ее так, как это в его представлении сделал бы Берлтон, но когда ее губы раскрылись и она прерывисто задышала, он окончательно потерял голову, еще крепче сжал ее талию и буквально впился в ее губы. И тут она прильнула к нему и, когда ощутила его язык, едва не задохнулась и еще крепче прижалась к нему, словно хотела, чтобы их тела слились воедино. Шерри и не думала, что способна на такую страсть. Сердце ее готово было выпрыгнуть из груди.
Шерри буквально повисла на нем, и ему стоило большого труда оторваться от ее губ. Он смотрел на раскрасневшуюся девушку, изумленную его бурной реакцией, на ее поистине целомудренные поцелуи, потому что она понятия не имела о том, как целуются опытные женщины. Он смотрел в ее затуманенные страстью глаза, несколько обескураженный тем, что потерял голову из-за неискушенной наивной девчонки, и потешался над собой в душе.
В свои тридцать три года он предпочитал страстных, искушенных женщин, которые умели наслаждаться и дарить наслаждение. Можно было лишь посмеяться над тем, что эта девочка, почти ребенок, вырядившаяся в пеньюар любовницы, так возбудила его. В то же время она проявила себя способной и старательной ученицей и, забыв о девичьей стыдливости, все еще оставаясь в его объятиях, смело смотрела ему в глаза.
Итак, Стивен пришел к выводу, что неопытность Чариз Ланкастер тут скорее всего ни при чем, просто Берлтон и его предшественники ничему ее не научили. И посмеявшись про себя теперь уже над собственной наивностью, он, вскинув брови, сухо осведомился:
— Ну что, вы удовлетворены?
— Нет, — ответила она, мотнув головой, отчего ее сверкающие волосы упали ей на плечо. — Я знаю, — дрогнувшим голосом произнесла она, — что никогда не смогла бы забыть таких ощущений.
От веселости Стивена не осталось и следа, и впервые в жизни он почувствовал, как сжимается сердце. Он не смог удержаться и провел рукой по ее щеке, такой гладкой и нежной!
— Интересно, вы и в самом деле такая нежная, как кажетесь?
Эти слова просто вырвались у него, и он не ожидал от нее никакого ответа, тем более того, который услышал.
— Нежная? Да у меня ужасный характер! Вы просто не заметили, милорд, — продолжала она таким тоном, словно раскрыла ему страшную тайну.
Стивен едва сдержал смех, но ничего не сказал, и лицо его оставалось невозмутимым.
Видимо, он не согласен с ней, решила Шерри. — Только не подумайте, — сказала она дрожащим шепотом, виновато потупившись и глядя на его грудь, — что я ловко скрывала это от вас, когда с головой у меня был порядок. — Он снова промолчал, и Шеридан перевела взгляд на изящные рубиновые запонки, сверкавшие на белоснежной манишке, с наслаждением ощущая сильную мужскую руку, обнимавшую ее за талию. И все же чувство, что она делает что-то дурное, не покидало ее, однако она не могла понять почему, как ни старалась. Это чувство было так же неожиданно, как и ее отношение к помолвке, да и вообще ко всему. Только что она ненавидела свое платье, своего жениха, свою болезнь и хотела от всего этого избавиться. Но достаточно было одной его нежной улыбки или восхищенного взгляда… или поцелуя, чтобы все изменилось. Все вокруг начинало казаться великолепным, прямо-таки королевским, себя она воображала красавицей, а уж на амнезию просто нарадоваться не могла.
Но самым непонятным было то, что порой ей совершенно не хотелось вспоминать прошлое. Боже мой, как он ее целовал! Она вся горела как в огне, едва не растаяла, но самым восхитительным было ощущение, заставлявшее ее мучиться и чувствовать себя виноватой. И Шерри решила все объяснить жениху, возможно, даже попросить у него совета. Прерывисто вздохнув, она сказала, не сводя глаз с его рубашки:
— Не знаю, что вы обо мне думаете, но, кажется, у меня… ужасный характер. Бывает, я сама не знаю, что сделаю в следующую минуту.