— Неплохое местечко, — заметил я. — Это твое тайное убежище?
— Мне бы хотелось, чтобы оно было моим. Но нет, дом принадлежит Уилларду Стивенсу, так уж этому негодяю повезло.
— А где сам Уиллард?
— Уехал в Лондон на три месяца, подчищает сценарий к последнему шпионскому фильму.
— Три месяца на зачистку?
— Мне кажется, он планировал провести какое-то время на Лазурном Берегу, пока он там, поблизости. Короче, он дал мне ключи от этого рая на время, пока его нет. Я сюда всего лишь раз приезжала. И поскольку в ближайшие десять недель он не появится…
— Я не собираюсь торчать здесь десять недель!
— Ладно, ладно. Это ведь не камера для буйных. У тебя есть машина. Можешь уезжать-приезжать сколько захочется. Я только прошу, чтобы первую неделю ты провел здесь безвылазно. Пусть это будет чем-то вроде отпуска — оценишь обстановку, очистишь мозги от всего этого дерьма. Ты можешь мне пообещать пробыть тут первую неделю?
— Посмотрим, я еще внутри не был.
Через пару минут пребывания в доме я согласился на неделю. Стены у коттеджа были каменные, пол тоже. Удобная мебель, много книг, музыки и фильмов на DVD.
— Очень даже годится, — сказал я.
— Рада, что тебе нравится. Кстати, здесь только телефон. Уиллард сознательно не проводил антенну, так как пользуется телевизором только для просмотра старых фильмов. У него очень хорошая коллекция фильмов. Сам видишь, здесь полно дисков. Ты также можешь подключиться к местному филиалу Национального общественного радио, если захочешь послушать новости. Ты, наверное, заметил продуктовый магазин в городке. Ближайший большой супермаркет в пятнадцати милях отсюда, но ты найдешь все, что тебе нужно…
— Уверен, все будет в порядке, — произнес я.
— Теперь слушай, — сказала Элисон, располагаясь на диване и жестом предлагая мне сесть в кресло. — Мне нужно получить от тебя пару заверений…
— Нет, я не стану тут ничего ломать. Нет, я никуда не исчезну…
Она перебила меня:
— Во-первых, ты забудешь о существовании такого города, как Лос-Анджелес, по крайней мере на время. Во-вторых, ты не станешь звонить на студию или кому-то еще в этом бизнесе. И в-третьих — и это самое серьезное, — ты не будешь ни звонить, ни писать, я имею в виду по электронной почте, ни Салли, ни Люси, ни Кейтлин.
— Как ты можешь ожидать от меня, что я буду избегать своей дочери?
— Дэвид, запомни: ты сможешь разговаривать со своей дочерью, только если позволишь мне этим заняться. Как зовут адвоката, который занимался твоим разводом?
— Забудь про этого лузера. Он позволил девушке Люси выпустить из меня кишки.
— Ладно, тогда я позвоню своему юристу и попрошу его найти нам подходящую кандидатуру. Но я хочу подчеркнуть…
— Я знаю, если я позвоню Кейтлин, я превращу катастрофическую ситуацию в настоящий Армагеддон.
— Бинго. И еще: я собираюсь побеседовать с твоим финансовым менеджером и получить последние данные относительно твоей задолженности по налогам и другим приятным вещам. И завтра, до срока, назначенного Салли, я вывезу твои вещи из квартиры и сдам их на хранение. Заодно я переговорю с Салли по таким пустяковым вопросам, как твоя доля в депозите, стоимости мебели, которую вы покупали, и так далее.
— Пусть все остается ей.
— Нет.
— Я сам виноват, все испортил. И теперь…
— И теперь ты по меньшей мере неделю не будешь ничего делать — только гулять и читать в гамаке. Надеюсь, ты сократишь прием алкоголя до одного или двух стаканов хорошего вина в день и постараешься крепко спать. Я ясно выражаюсь?
— Слушаюсь, доктор.
— Кстати, о докторах. Это последнее… только не ори на меня. Завтра около одиннадцати тебе позвонит психотерапевт. Его зовут Мэтью Симз. Я договорилась с ним о пятнадцати минутах, и если он тебе понравится, он будет звонить тебе каждый день. Поверь мне: он очень даже стоящий…
— Он твой психотерапевт?
— Чему ты так удивляешься?
— Просто… я не думал…
— Радость моя, я работаю в Голливуде. Разумеется, у меня есть психотерапевт. И этот парень умеет разговаривать по телефону, а мне кажется, что в сложившихся обстоятельствах тебе необходимо с кем-нибудь поговорить…
— Ладно. Я поговорю.
— Прекрасно.
— Элисон…
— Да?
— Ты вовсе не должна все это делать.
— Думаю, что должна. Но теперь, к сожалению, мне придется вернуться в город. У меня сегодня многообещающее свидание.
— Что-то интересное?
— Ему шестьдесят три года, он бывший экономист одной из студий. Возможно, он находится в ранней стадии болезни Альцгеймера. Но, черт возьми, я не стану возражать против некоторых его действий.
— Господи, Элисон…
— Послушай меня, Мистер Ханжа. Может быть, мне и пятьдесят семь лет, но я не твоя мамаша. Это означает, что мне позволителен секс…
— Я ничего не говорю…
— Верно, черт побери, не говоришь, — сказала она, усмехаясь. Затем взяла обе мои руки в свои: — Я хочу, чтобы с тобой все было хорошо.
— Я постараюсь.
— И запомни — что бы с тобой ни случилось с профессиональной точки зрения, ты выживешь. Как ни удивительно, но жизнь продолжается. Не забывай об этом.
— Разумеется.
— А теперь залезай в этот гамак.
Как только Элисон уехала, я сделал то, что было приказано: схватил с полки книгу Хэмметта «Худой человек» и завалился в гамак. Это был один из моих самых любимых детективов, но сказались постоянное напряжение и усталость последних дней, поэтому я заснул после первой же страницы. Когда я проснулся, уже заметно похолодало, солнце все ниже склонялось к Тихому океану. В течение нескольких секунд я не мог прийти в себя, но потом вспомнил все ужасающие подробности. Первым моим желанием было кинуться к телефону и позвонить Люси: Хотелось сказать ей, что она ведет отвратительную игру, и потребовать позвать к телефону Кейтлин. Но я отговорил себя от этого, воскресив в памяти то, что произошло, когда я решил встретиться лицом к лицу с Тео Макколлом. Также я напомнил себе, что на меня обрушится весь мир, если я нарушу постановление суда. Поэтому я вылез из гамака, вошел в дом, умылся и нашел свитер. Затем, сообразив, что в холодильнике пусто, я сел в машину и направился к местному продуктовому магазину.
Здесь продавали не только продукты, но и предметы первой необходимости. Бросались в глаза деликатесы. И этот магазин, и все остальные, что я успел заметить, наглядно демонстрировали, что по выходным сюда приезжают богатые жители Лос-Анджелеса.
И еще я почувствовал, что здесь все держатся на вежливом расстоянии друг от друга.