– Ты к нему сам пришел? – сказал Ланселот. – Или тебя тоже вызвали?
– Нашел он меня. В Северном Хьёрварде, в гвардии я служил. Всякого там навидался. Кончать надо с ними! А раз Грааль теперь у нас, то и ждать нечего. Заруби меня, если приспичило, но меч надо вогнать в этот треклятый камень.
– Поздравляю, теперь ты в гвардии у Хаоса. Впрочем, твое дело. – Ланселот посмотрел на Тристана. – А ты, Трис?
– Изольда у него, – хмуро ответил Тристан, он же Тристрам, он же, как выяснилось, просто Трис. Ответил и замолчал, глядя в пол.
– Всех спросим или как? – Ланселот опять выдал Артуру свою любимую ухмылку.
– Не нужно, – ответил Артур. – Ничего не меняет. Об ученике подумай.
– Санчо, – Ланселот повернулся к оруженосцу. – Отдай ему меч.
– Чего? – Оруженосец словно получил удар по голове.
– Отдай. Ему. Свой. Экскалибур, – четко, с расстановкой приказал Ланселот.
– Я… – Санчо начал приподниматься и вдруг опять сел. – Не-а.
– Что «не-а»?
– Если вы… если ты – нет, то и я – нет.
– Слышал? – Ланселот посмотрел на Артура. – Он сам решил. Нас двое.
Санчо запоздало подумал, что Ланселот и добивался его «нет». Вроде как на «слабо» брал.
– Ланс, – сказал Артур, – это не турнир.
Молчаливый альбинос сэр Гавэйн, оказавшийся ближе всего к Санчо, шевельнулся. Оруженосец Ланселота почувствовал, как его шеи коснулось нечто холодное и твердое. А еще острое.
Скосив глаза, Санчо увидел лезвие.
Ножны рапиры Гавэйна упали на каменный пол мимо ковра. Железные бляхи звякнули.
– Стойте, – послышался голос хозяина замка.
Как будто не желая, чтобы слова расходились с делом, Персиваль встал.
– Артур, ты дал слово. В моем замке не было и не будет крови.
– Он дал, он и взял, – сказал Ланселот.
– Где ты видишь кровь? – спокойно произнес Артур.
– Гавэйн, убери, – Персиваль сделал шаг к Гавэйну.
Тот остался сидеть неподвижно, с вытянутой рукой, удерживающей рапиру острием точно под подбородком Санчо.
– Артур, прикажи ему опустить клинок, – не сводя взгляда с Гавэйна, процедил хозяин Тинтагэля. – Мальчик не должен пострадать.
– Не пострадает, – сказал Артур. – Но нам нужны грани меча.
– Есть грани, через которые не перешагну даже я… – Персиваль неожиданно взлетел.
Санчо не успел вздрогнуть.
Нога Персиваля в прыжке угодила носком точно в висок сэра Гавэйна. Удар французских апашей. Персиваля наверняка обучил ему парижский тренер по савату, но любознательный ученик продвинулся еще дальше.
Гавэйн потерял сознание мгновенно, рухнув на пол, как большая кукла. Темные очки опустились рядом на ковер. Вылетевшая из руки рапира каким-то чудом не задела Санчо.
– Прости, малыш, – сказал Кукушкину Персиваль.
Санчо сглотнул и ничего не ответил.
Бывшие рыцари повскакивали с мест. Сидеть остались только Тристан и почему-то сэр Лайонел.
– Что творишь? – проревел Агравэйн.
– Равновесие, – ответил хозяин замка.
К нему рванулись, обнажая клинки, Гаррет и Саграмор. Тогда Санчо вновь увидел, как Персиваль взлетает. Немыслимым акробатическим кульбитом, меняя траекторию прямо в воздухе, Персиваль достал одной ногой Саграмора, другой – Гаррета. Длинноволосый бывший рыцарь Саграмор успел выхватить и рапиру, и дагу, но не пустить в ход. Ему достался точно такой же удар в висок, как сэру Гавэйну, и отправил в столь же глубокий нокаут.
Гаррет получил каблуком в лоб, но сумел немного отклонить голову в последний момент. Удар свалил его с ног, но не оглушил. Однако шпага Гаррета отлетела высоко вверх и воткнулась в длинный обеденный стол, раскачиваясь, будто стальная роза на ветру.
В гущу боя ринулся и сэр Агравэйн, скорее всего, подчиняясь чистому инстинкту. Но Агравэйн не принял во внимание Ланселота. Единственный в зале действительный рыцарь ловко пнул рыжебородого сбоку в коленный сустав и оборвал его порыв в самом начале. Изрыгнув проклятия, Агравэйн свалился на ковер, обрушив стоявшее рядом кресло и покатившись через голову.
Санчо тоже вскочил. Ничего толком не соображая, он вызвал Экскалибур.
Ланселот не терял времени даром. Отправив на пол Агравэйна, он бросился к стене. В каминном зале Персиваль развесил неплохую коллекцию оружия. Санчо увидел каскадерский трюк, перед которым меркло все, что показывал ему учитель. Ланселот, не сбавляя шага, пробежал вверх по стене, ухитрился выдернуть из композиции два клинка и спрыгнул вниз, выполнив сальто назад.
Слова у него тоже не расходились с делом – он не собирался вызывать грань меча.
Гаррет с трудом пытался встать: от Персиваля ему здорово досталось. Ланселот, приземлившийся рядом, не по-джентльменски пнул его в лицо, как футболист по мячу при одиннадцатиметровом. Гаррет опрокинулся на спину и затих, раскинув руки.
Агравэйн же поднялся, отшвырнул кресло и вооружился мечом.
Санчо бочком придвинулся к рыцарю. Персиваль тоже скользнул к ним. Кукушкин почувствовал себя в какой-то призрачной безопасности.
Их окружали. Ступал, как пантера, словно проверял на прочность опору под ногами не издавший ни звука сэр Кай. Звенел шпорами отделившийся от камина Мордред. Сплевывал в рыжую бороду сэр Агравэйн.
– Что это значит? – невозмутимо спросил Артур, как глава собрания.
– Ты сказал, что сможешь его уговорить, – ответил Персиваль. – Раньше ты убеждал куда лучше.
– Хочешь остановиться в шаге от твоей же цели?
– Если это шаг через мальчика, то да.
– Интеллигенция, – презрительно выговорил Агравэйн. – Во всех мирах вы одинаковы.
– Вы, рубаки, тоже, – сказал Ланселот, не выпуская из поля зрения никого из противников.
– Тебя я сам прикончу, – пообещал Агравэйн.
– В моем доме никто никого не прикончит, – сказал Персиваль.
– Пусть так, – Артур встал. – Доверим это судьбе. Или здешним богам Равновесия.
Сэр Лайонел также поставил бокал и пружинисто поднялся. Его палаш выскользнул из ножен, и блик пробежал по лезвию, словно проверяя заточку.
Тристан остался в кресле. Артур посмотрел на него.
– Без меня, – сообщил Тристан. – Ланс, прости.
– Забыто, – сказал Ланселот. – Артур, трое против пятерых. Теперь почти честно.
– En Garde! – приказал Артур и сделал шаг назад.
Ланселот бросил Персивалю одну из сорванных во время своего пируэта шпаг.
В бой сначала бросился ретивый Агравэйн. Но попался на тот же крючок, что и в первый раз. Только сейчас ему нужен был Ланселот, и Агравэйн упустил из виду Персиваля… и его высокоскоростные удары-фуэте.