– В обмен на армию?
– Армия – слишком маленькая цена за него. Нет, я должен убить Артура.
Санчо едва не свалился с табурета.
– Ты… правда, его убьешь?
– Если смогу, – как-то совсем буднично пожал плечами Ланселот, словно речь зашла о том, сумеет ли он выжать штангу.
– Он же твой учитель…
– Артур никогда не остановится. Это же Артур. Ты его уже знаешь. Мерлин и выбрал его, потому что он был такой упрямый. Но за тысячу лет его упрямство переросло все мыслимые пределы.
– Он не хочет власти. Он даже мне предлагал, чтобы я потом его место занял.
– Дело не в том, чего он не хочет.
Санчо было не по себе. Артур был врагом. Но… Артур учил и его, и Моргану.
– А что будет, если не сможешь? – ухватился оруженосец за спасительную мысль.
– Тогда он меня убьет. Или так, или так. Экскалибур он получит только через мой труп.
– Но ведь тогда Экскалибур все равно получит Хаос! Мэтр – хаосит. Какая нам тогда разница?!
– Он не хаосит. Всего лишь слуга. Резидент, если угодно. Человекоорудие, которое очень хочет казаться человеком. В сущности, такая же нежить, как твой Кимыч… Извини. Но он не сможет воспользоваться мечом. Даже прикоснуться. В этом и есть разница. Он никогда не вставит Экскалибур в Грааль. По крайней мере своими руками. Его задача – чтобы рыцарей было меньше, для того и покупал грани.
– Теперь у нас больше не будет граней.
– Твой меч вернется. Ты же его не продавал, а проиграл в бою. Точно так же можешь и отвоевать обратно. Так что одна грань в нашем Ордене все-таки останется. А дальше сам Экскалибур начнет отбирать новых. Он не может долго… без рыцарей. Только если его в камень засунуть, наверное.
Кукушкина это мало успокоило. Почему-то возвращение своей грани меча казалось ему не настолько серьезным, как то, что в этой войне кто-то из тех, кого он близко знал, обязательно умрет. Причем от руки или своего ученика, или своего учителя, или бывшего товарища по оружию.
А Хаос, их главный враг, обязательно выиграет.
Хаос, он не плохой, как говорил Ланселот. Он просто чужой.
Чужой всему, что ты любишь. Потому и начинается всегда там, где предательство.
Санчо вдруг увидел на столе в комнате Ланселота предмет, накрытый темной тканью. В самих очертаниях было нечто знакомое. Потом Санчо вспомнил, где такое встречал. У сэра Персиваля, в замке Тинтагэль. Если сорвать ткань, то под ней окажется прозрачный шар на подставке.
– Пользуешься магией? – Оруженосец сказал это без выражения, его уже ничего не удивляло.
– Нет, – Ланселот проследил, куда смотрит Кукушкин. – Через него мне сигнал дадут. Если засветится, значит, пора. В нем заряда на чуть. Вот что, ложись-ка ты спать, друг Санчо. Туда вон, на диван.
– Меня недавно разбудили, – запротестовал Санчо, вспомнив холодное прикосновение клинка Морганы.
– Может, больше заснуть и не придется, – Ланселот умел успокоить. – Так что я бы на твоем месте лег. Силы понадобятся.
– А ты как же?
– У меня-то еще есть Экскалибур, забыл? Да и дела надо кое-какие в порядок привести.
Ланселот вышел. Санчо взял покрывало и, не раздеваясь, лег. Он подумал, что все как-то движется по кругу. Опять Ланселот был у Мэтра, опять Санчо у него дома, и опять ночь. Только драки пока не было, а еще только будет. И меч у Санчо еще только будет.
Он уснул, слушая далекий звон в кузнице. Последней ускользающей мыслью было, что рыцарь пытается этими ударами заглушить что-то внутри себя.
Ланселот поднял Кукушкина утром и вывел во двор. Холод обжег и освежил. На земле лежала изморозь – ночью температура упала ниже ноля.
Рыцарь привел Санчо в кузницу.
– У меня для тебя кое-что есть. – Бросил оруженосцу короткую шпагу. – Вместо Экскалибура. Пока.
Санчо осмотрел подарок. Ланселот все продумал. Даже специальное кольцо на рукоятке, чтобы продевать указательный палец. Обычно такое кольцо на шпагах уже не делали, только на более старых рапирах.
– Меньше шансов, что выбьют, – объяснил рыцарь. – Если потеряешь, она к тебе обратно не прилетит, это не личная грань. Давай-ка опробуем.
Он вооружился сам.
– Используй преимущества короткого клинка, – Ланселот атаковал.
Санчо парировал и сразу же вспомнил сэра Лайонела, отступая.
Они обменялись выпадами, не стараясь достать один другого острием. Потом Ланселот сделал попытку своего коронного удара, и Санчо отразил.
– Кто тебя этому научил? – рыцарь даже опустил шпагу.
– Артур, – ответил Санчо.
Рыцарь не успел ничего сказать. Вдруг поднес руку к вискам, будто в них стрельнуло болью.
– Погоди, – ушел в дом.
Кукушкин выполнил пару взмахов клинком, когда Ланселот опять возник на пороге.
– Сигнал, – сообщил он. – Выступаем. Немедленно. Ты со мной?
Санчо кивнул.
Они собрались. Ланселот выдал оруженосцу еще один походный костюм – старый остался в Камелоте. Санчо надел перевязь и вогнал в ножны шпагу.
Со стороны могло показаться, что двое нарядились на какое-то театрализованное представление. Или на сбор исторических реконструкторов. Но они не намеревались даже выходить на улицу.
Ланселот запер двери и бросил ключи Санчо.
– Зачем? – опешил тот.
– Пусть у тебя будут. На случай, если не вернусь. Там в шкафу документы на дом, кузницу и все прочее. Это все будет твое.
Санчо опешил.
– Мы вернемся. Оба, – выдавил он наконец.
Карманов в его костюме не водилось. Пришлось засовывать ключи в дорожную сумку.
– Хотелось бы, – ответил Ланселот.
…Они прошли дальше безымянного лесного озера, не задерживаясь. Санчо уже бывал в тех местах с Ланселотом. Но сейчас их не узнал. Везде кишел народ… если его так можно было назвать.
Сначала на них из зарослей выкатились два… хм, гуманоида. Санчо даже вздрогнул, хотя уже ко многому привык. Впрочем, от гуманоидов из газет и кино эти двое отличались старинными и весьма потрепанными одеяниями. Но при этом звенели бляхами и холодным оружием.
– Кто такие? – рыкнул тот, что покрупнее.
«Да это же гоблины», – мелькнуло у Санчо. Только гоблины выглядели совсем не так, как вышколенная прислуга в замке Персиваля, как не похож был бы чопорный английский дворецкий на татуированного дикаря с далекого острова. Видимо, у них тоже бывали разные виды.
– Сэр Ланселот дю Лак, – жестко ответил рыцарь. – Доложите!