— Душу? Забавно! — неожиданно оживился Шурф. — Но я не думаю, что в этих местах тебе удастся найти покупателя на товар, существование которого нуждается в отдельном доказательстве… Впрочем, это и ни к чему: выполнить твое желание легче легкого. На этой дороге немало трактиров и гостиниц.
— Что-то я до сих пор ни одного не заметил, — буркнул я.
— И хвала Магистрам! Это свидетельствует о том, что ты все-таки смотришь на дорогу, а не по сторонам. Здешние трактиры окружены густыми садами, как и все дома в этой части Гугланда, а вывески не отличаются ни размерами, ни яркостью. На такой скорости их трудно заметить. Но я уверен, что разгляжу следующую вывеску, если ты поедешь хоть немного медленнее.
— Ладно, тогда командуй, — кивнул я, сбавляя скорость.
— Ну вот, например, — через несколько минут сказал Шурф. — Трактир под названием «Пьяная пумба». Судя по названию, здесь останавливаются местные фермеры по дороге на ярмарку в Нумбану.
— А что такое «пумба»? — оживился я.
— Овощ, — лаконично объяснил он. И с сомнением спросил: — Будем завтракать здесь или все же поищем что-нибудь поприличнее?
— Здесь, если у них есть хоть один маленький бассейн, — кивнул я. — Или просто какое-нибудь корыто с горячей водой… Грешные Магистры, как низко я пал, да?
— Просто ты очень устал, — великодушно решил мой похититель. — Но учти: спать здесь я тебе не дам. Умыться, поесть — пожалуйста. А потом уляжешься на заднем сиденье. Заодно поймешь, какая у тебя непоседливая собака. Истинное наказание для человека, который пытается заснуть!
«Истинное наказание» тихонько тявкнуло из-под заднего сиденья — не то виновато, не то обиженно, и мы свернули на узкую подъездную дорожку, протоптанную среди вечнозеленых дебрей старого сада, мокрого — не то от недавнего дождя, не то от утренней росы.
«Пьяная пумба», как и предсказывал мудрый сэр Шурф, мягко говоря, не являлась заведением, которое подошло бы для выездной сессии «Королевского клуба». Скажу больше: даже для дружеской вечеринки столичных метельщиков она не очень-то годилась. Маленькое, неприбранное помещение, в центре которого стоял длинный стол, рассчитанный на дюжины две персон. Его окружали узкие деревянные скамьи. За этим столом клевал носом один-единственный посетитель в видавшем виды сером лоохи — не то в ожидании заказа, не то просто поспать зашел, сразу не разберешь…
Впрочем, оказалось, что кроме «банкетного зала» в трактире имеется еще одна крошечная комната, этакий отдельный кабинет на две персоны — именно то, что нам требовалось.
Хозяйка заведения, добродушная румяная старушка в таком пестром лоохи, что у меня при взгляде на нее начинали слезиться глаза, охотно разрешила мне воспользоваться ее ванной — никаких бассейнов здесь отродясь не водилось. Шурф от водных процедур решительно отказался, заявив, что предпочитает подождать, пока мы не доберемся до Гуригги. Там, дескать, можно отыскать гостиницу с несколькими бассейнами в одном номере.
Я же был не столь привередлив. А поэтому через четверть часа уселся за стол с мокрой головой, в чистой скабе и в приподнятом настроении.
— Вот теперь я похож на человека! — гордо сообщил я Шурфу, который уже приступил к завтраку.
— Да, вполне, — невозмутимо согласился он. — Но для полного сходства с живым человеческим существом тебе все-таки следует выспаться.
— Сделаем! — торжественно пообещал я, налегая на «уттарийский боевой омлет» и сине-зеленые каравайчики из Дуалонни, еще теплые и божественно вкусные, невзирая на пикантный цвет.
Через полчаса мы завершили трапезу ужасающей «деревенской камрой» и божественными пирожками с болотным медом, расплатились с хозяйкой и отправились в путь.
Сэр Шурф, правда, неодобрительно отзывался о состоянии моей, все еще мокрой после купания, головы и настойчиво предлагал как следует ее высушить. Ничего не попишешь: я почему-то пробуждаю в нем отцовские инстинкты; счастье еще, что у Мастера Пресекающего ненужные жизни хватает самообладания не утирать мне нос и не вытряхивать ежесекундно из моих карманов колющие и режущие предметы. А вот гулять допоздна он бы мне, пожалуй, запретил с превеликим удовольствием — будь его воля…
Но я решил проблему профилактики простудных заболеваний на свой лад: свернулся клубочком на заднем сиденье амобилера и укрылся с головой тремя одеялами сразу, так что стал похож на огромный сверток с вещами.
Друппи поначалу даже заскулил, увидев, как я исчезаю под ворохом ткани. Впрочем, успокоить его оказалось проще простого: стоило развернуть пакет с остатками вчерашнего окорока, и мудрый пес сразу решил, что в мире есть куча куда более интересных вещей, чем тщетное беспокойство о состоянии хозяйской тушки.
Удостоверившись, что моей собаке теперь есть чем заняться, я провалился в сон прежде, чем амобилер тронулся с места.
Я спал жадно, иначе не скажешь: набросился на сновидения, как путник, несколько дней скитавшийся по раскаленной пустыне, на свежую воду.
Покой мой был нарушен самым злодейским образом: сверху на меня упало что-то маленькое, но чертовски тяжелое. Хвала Магистрам, во сне я закрыл голову рукой, поэтому синяку теперь предстояло появиться на предплечье, а не под глазом — и на том спасибо! За этим ударом последовало еще несколько, правда не столь сильных.
— Что это, Шурф? — пытаясь стряхнуть с себя остатки сна, спросил я.
Черт, до сих пор я никогда не задумывался о том, что отсутствие крыши — скорее серьезный недостаток конструкции, чем очаровательное достоинство большинства современных амобилеров!
— Ничего из ряда вон выходящего. Просто град, — невозмутимо ответил Лонли-Локли.
Одну руку он держал на рычаге, а другой ловко отбивался от многочисленных градин. Мне показалось, что сражение протекает весьма успешно: круглые ледяные шарики не могли добраться до его макушки, как ни старались.
— Это очень интересный град, Макс, — добавил мой друг. — Если ты поднимешь голову, то увидишь, что прямо над нами плывет совсем крошечная тучка — чуть больше, чем наш амобилер.
Я осторожно посмотрел наверх и обомлел: тучка, о которой говорил Шурф, зависла всего в нескольких метрах над нами, что совершенно не согласовывалось с моими представлениями о законах природы.
— Я уже пробовал ее уничтожить — ничего не получается, — сообщил Лонли-Локли. — Впрочем, я догадываюсь, откуда она взялась.
— Откуда?
— Ну как же. Сегодня утром я основательно испортил настроение сэру Джуффину Халли. Насколько я успел его изучить за долгие годы нашего знакомства, сэр Джуффин — человек властный и чрезвычайно темпераментный, но мудрый и расчетливый. И я не удивляюсь, что в данной ситуации он решил ответить тем же: немного испортить нам поездку и получить удовольствие от этой маленькой мести. Это действительно гораздо разумнее, чем надолго затаить обиду, верно?
— Думаешь, это Джуффин развлекается? — недоверчиво переспросил я.