— Не делать чего?
На том конце провода послышался судорожный вздох, после чего наступила такая продолжительная пауза, что Джулия даже испугалась. Но в результате она все-таки получила ответ на свой вопрос, и на этот раз слова Зака действительно шли от самого сердца:
— Не переставай любить меня. Слышишь? Никогда не переставай любить меня.
— Я поклянусь тебе в этом перед любым священником, проповедником или даже буддийским монахом.
Обычное остроумие Джулии как всегда безотказно подействовало на Зака, и он нехотя рассмеялся:
— Кажется, здесь кто-то говорит о женитьбе?
— Ты понял меня совершенно правильно.
— Мне следовало еще раньше догадаться, что ты обязательно будешь на этом настаивать.
— А что, у тебя есть по этому поводу какие-то возражения?
По сравнению с ее нарочито легкомысленным тоном ответ Зака прозвучал необыкновенно серьезно и очень торжественно:
— Никогда в жизни ничего не хотел сильнее, чем сейчас хочу жениться на тебе.
— Для этого тебе достаточно сообщить всего две вещи: как мне поскорее добраться до тебя и какой размер кольца ты носишь.
Последовала еще одна затяжная пауза, и в какое-то мгновение Джулии даже показалось, что ее нервы просто не выдержат напряжения. Но вот Зак наконец заговорил, и мучительные сомнения сменились долгожданным облегчением и радостным предвкушением предстоящих перемен.
— Хорошо. Я буду ждать тебя в аэропорту Мехико ровно через восемь дней, во вторник вечером. Рано утром во вторник ты должна будешь сесть в собственную машину и поехать в Даллас. Там ты возьмешь машину напрокат, на свое собственное имя, и поедешь на ней до Сан-Антонио. Добравшись туда, не сдавай машину, а просто оставь ее на платной стоянке в аэропорту. В конечном счете ее наверняка найдут, но если нам повезет, то это произойдет не очень быстро. Скорее всего, власти в первую очередь подумают, что ты будешь ехать на машине всю дорогу, до самой встречи со мной, и лишь потом им придет в голову проверить аэропорты. Поездка до Сан-Антонио займет у тебя всего несколько часов. В аэропорту, в кассе авиакомпании «Аэро-Мексика», тебя будет ждать билет на четырехчасовой самолет. Он будет выписан на имя Сьюзан Арленд. Пока все понятно?
То обстоятельство, насколько хорошо и тщательно был продуман весь маршрут, доказывало, что Зак и не ожидал другого исхода их разговора. Джулия улыбнулась:
— У меня только один вопрос. Почему я не могу приехать к тебе раньше?
— Потому что мне необходимо время для того, чтобы утрясти кое-какие дела. — По его тону Джулия поняла, что на этот раз возражать бесполезно, и стала молча ждать дальнейших инструкций.
— Во вторник утром, когда будешь уезжать из дому, ни в коем случае не бери с собой никаких вещей. Помни, что ни у кого не должно возникнуть и мысли о том, что ты собралась в дальнюю дорогу. По пути внимательно смотри в зеркало заднего обзора. Ты должна быть уверена, что за тобой нет хвоста. Если же ты все-таки что-нибудь подобное обнаружишь, посети несколько магазинов и возвращайся домой. Через некоторое время я снова постараюсь связаться с тобой. В течение следующей недели очень внимательно просматривай всю почту, которая будет приходить на твое имя, даже рекламные проспекты. Если у меня что-нибудь изменится, то я обязательно дам о себе знать либо по почте, либо через какого-нибудь надежного человека. Твоим домашним телефоном мы воспользоваться не сможем — я даю голову на отсечение, что он прослушивается.
— И кто же будет этим «надежным человеком»?
— Пока не знаю, но надеюсь, что, кто бы это ни был, ты не будешь спрашивать у него документы.
— Понятно, — сказала Джулия, делая последние пометки в блокноте, и немного погодя добавила:
— Я не думаю, что за мной продолжают вести постоянную слежку. Судя по всему, Ричардсон и Ингрэм — это агенты ФБР, которые встречали меня по приезде, — окончательно сдались и вернулись в Даллас.
— Как ты себя чувствуешь?
— Великолепно.
— Тебя не тошнит по утрам, голова не кружится? С трудом борясь с угрызениями совести, Джулия постаралась хоть на этот раз не солгать:
— Я очень здоровая молодая женщина. Мое тело просто создано для материнства. Так же как оно создано для тебя.
Судя по всему, ее последние слова вызвали у Зака точно такие же воспоминания, как и у нее самой, потому что в его бархатистом голосе послышалась так хорошо знакомая хрипотца:
— Дразни меня, но в меру. Помни, что придет день, и тебе за все придется расплатиться сполна.
— Обещаешь?
Знакомый гортанный смех в который раз заставил сердце Джулии биться чаще, но уже следующие слова Зака спустили ее с небес на землю:
— Джулия, ты понимаешь, что даже не сможешь попрощаться со своей семьей? Ты, конечно, сможешь оставить им какое-нибудь письмо, но только при условии, что они найдут его лишь через несколько дней после твоего отъезда. Более того, ты должна быть готова к тому, что скорее всего больше никогда уже не сможешь их увидеть.
Конечно же, Джулия все это понимала, но каждый раз даже мысль о предстоящей разлуке доставляла ей почти невыносимые страдания. Крепко зажмурившись, она стиснула телефонную трубку.
— Я знаю.
— Но готова ли ты к этому?
— Готова.
— Кажется, мы нашли не самый лучший путь начать семейную жизнь. Обычно в таких случаях родители невесты проклинают молодых. — Зак отчаянно пытался обратить горькую правду в шутку, но у него это очень плохо получалось.
— Не смей так ни говорить, ни даже думать об этом! — в отчаянии воскликнула Джулия, подавляя невольную дрожь. — Я постараюсь все объяснить в своем прощальном письме. Ведь я покидаю их, чтобы соединиться с тобой… Это тоже совершенно по-христиански! — Несмотря на последнее уверенное заявление, Джулия чувствовала, что и ее настроение, и настроение Зака катастрофически падает. Чтобы хоть как-то предотвратить это, она резко сменила тему:
— А что ты сейчас делаешь? Ты стоишь или сидишь?
— Я сейчас совершенно один в гостиничном номере. Сижу на кровати и разговариваю с тобой.
— Ты что, живешь в гостинице?
— Нет, но мне пришлось снять номер, чтобы дозвониться в Штаты и спокойно побеседовать с тобой.
— Знаешь, сегодня вечером мне бы хотелось представить себе, что я нахожусь рядом с тобой там, где мы скоро будем вместе. Опиши мне свою спальню, а я тебе — свою, если, конечно, захочешь.