Мередит удивленно уставилась на девушку:
— Мэтт сумел… что?!
— Получить степень магистра по управлению предприятием. Ее получают после степени бакалавра, — пояснила девушка. — В колледже Мэтт специализировался по двум предметам — экономике и финансам. У нас в семье все головастые, — добавила она, но, увидев потрясенное лицо Мередит, остановилась и нерешительно пробормотала:
— Ты… на самом деле… ты ничего о нем не знаешь, верно?
«Только как он целуется и занимается любовью», — со стыдом подумала Мередит.
— Не много, — тихо призналась она вслух.
— Ну не стоит так уж винить себя. Большинство людей считают, что Мэтта не так-то легко узнать, а вы были знакомы всего два дня.
Это прозвучало таким осуждением, что Мередит отвернулась, не в силах встретиться с ней взглядом, и, подняв кружку, начала старательно вытирать ее.
— Мередит, — шепнула Джули, тревожно глядя на нее, — тут нечего стыдиться, я хочу сказать… для меня все одно, беременна ты или нет.
Мередит уронила кружку, и она покатилась по линолеуму под раковину.
— Но это так, — настаивала Джули, нагибаясь и подбирая кружку.
— Это Мэтт сказал вам, что я беременна? — едва выговорила Мередит. — Или ты сама догадалась?
— Мэтт потихоньку шепнул отцу, а я подслушала, хотя к тому времени уже поняла все сама.
— Чудесно, — пробормотала Мередит, сгорая от стыда.
— Вот именно, — согласилась Джули. — То есть до того, как Мэтт все рассказал отцу о вас, я чувствовала себя так, словно осталась единственной шестнадцатилетней девственницей в округе…
Мередит закрыла глаза, понимая, что вот-вот лишится сознания от унижения и гнева на Мэтта. Как он мог обсуждать ее с отцом!
— Должно быть, они здорово посплетничали на мой счет, — с горечью бросила она.
— Но Мэтт не сплетничал о тебе. Просто объяснил па, какая ты на самом деле.
Мередит стало неизмеримо легче, и, увидев это, Джули немного изменила тему:
— Тридцать восемь из двухсот девушек в нашей высшей школе забеременели в этом году. По правде говоря, — призналась она с некоторым унынием, — мне не приходилось беспокоиться об этом. Большинство парней боятся даже поцеловать меня.
Чувствуя, что от нее ждут какой-нибудь реплики, Мередит, откашлявшись, спросила:
— Почему?
— Из-за Мэтта, — с удовольствием поведала Джули. — Любой мальчишка в Эдмунтоне знает, что Мэтт — мой брат. И представляет, что он сделает с ним, если обнаружит, что он распускает руки. Если речь идет о защите женской добродетели, иметь Мэтта в родне все равно что носить пояс целомудрия.
— Мне почему-то… — выпалила Мередит, не сумев сдержаться, — мне не кажется это правдой.
Джули рассмеялась, и Мередит неожиданно засмеялась вместе с ней.
Когда они присоединились к мужчинам в гостиной, Мередит ожидала, что ей предстоит провести два скучных часа у телевизора, но Джули вновь взяла инициативу в свои руки.
— Что будем делать? — спросила она, выжидающе переводя взгляд с Мередит на Мэтта. — Может, сыграем в карты? Нет, подождите, как насчет чего-нибудь совсем дурацкого?
Джули повернулась к книжным полкам и провела пальцем по коробкам с играми:
— «Монополия»! — объявила она, оглядываясь.
У Мэтта не было никакого желания играть, особенно в «монополию», и он уже хотел было предложить Мередит прогуляться, но подумал, что, вероятно, ей лучше снять напряжение, а их беседа может опять расстроить ее. Кроме того, Мередит подружилась с Джули и освоилась с ее присутствием. Он кивнул, пытаясь сделать вид, что в восторге от предложения, и вопросительно взглянул на Мередит. Та тоже, казалось, не слишком обрадовалась, но улыбнулась, и кивнула.
Два часа спустя ему пришлось признаться себе, что игра в «монополию» оказалась неожиданно интересной, и даже он постепенно увлекся. Джули веселилась от, души, и не без ее влияния игра постепенно стала чем-то вроде фарса, причем обе девушки из кожи вон лезли, чтобы победить Мэтта, а если это не получалось, бессовестно жульничали. Дважды он поймал Джули на том, что та успела стащить выигранные им деньги, а теперь Мередит выдвигала самые невероятные причины, чтобы не платить ему штраф.
— Никаких извинений на этот раз, — предостерег он Мередит, когда ее фишка оказалась на собственности, которой он владел. — За это ты должна мне тысячу четыреста долларов.
— Ни за что! — самодовольно ухмыльнулась она и, показав на маленькие пластиковые макеты отелей, которые он построил па своей земле, постаралась незаметно подвинуть один из них кончиком пальца.
— Этот отель построен на моей земле, так что плати за незаконное вторжение.
— Я сейчас захвачу все, что у тебя есть, — пригрозил он, — если не отдашь моих денег. Мередит, смеясь, повернулась к Джули:
— У меня только тысяча. Одолжишь мне?
— Конечно, — заверила та, хотя уже успела потерять все деньги. Потянувшись к груде банкнот, лежавших рядом с Мэттом, она выхватила пару пятисотдолларовых бумажек и протянула Мередит.
Несколько минут спустя Мередит признала поражение. Джули отправилась собирать книги, а Мередит убрала игру и поднялась, чтобы поставить ее на книжную полку. Патрик Фаррел встал.
— Мне пора, — объявил он. — Мэтт, ты оставил грузовик в гараже?
Мэтт кивнул и сказал, что утром попросит кого-нибудь подвезти его в гараж. Патрик обернулся к Мередит, На протяжении всей веселой игры она чувствовала на себе его взгляд. Теперь же он улыбнулся — нерешительной, угрюмой улыбкой:
— Спокойной ночи, Мередит.
Мэтт тоже встал и спросил, не хочет ли она пойти на прогулку. Радуясь каждой отсрочке, которая могла бы помешать ей отправиться спать, вне себя от тревоги, Мередит кивнула:
— С удовольствием.
Ночной воздух был теплым и свежим, а луна проложила по двору широкую дорожку. Не успели они спуститься с крыльца, как сзади возникла Джули с перекинутым через плечо свитером и учебниками в руках:
— До завтра! Джоэль ждет меня в конце подъездной дорожки. Я еду к ней домой готовить уроки. Мэтт, сдвинув брови, резко обернулся:
— В десять часов вечера?
Джули на миг остановилась, опершись на перила, и раздраженно улыбнулась.