Принц заговорил с Джеймсом, когда они встретились на прогулке. Одри была представлена обоим. Джеймс считал, что миссис Симпсон и Одри чем-то похожи друг на друга — обе они американки Одри поразилась ее элегантности, она точно сошла с обложки «Вога»: полотняное платье, красиво уложенные волосы, маленькая соломенная шляпка, изящные туфли, конечно же, сделанные на заказ, дивной красоты жемчужное ожерелье. Одри заметила, с каким обожанием смотрел на нее принц, он тоже был поразительно красив. Одри почему-то взволновала встреча с этой парой. Они с Ви во всех подробностях обсудили романтических влюбленных, поговорили и о поднявшемся вокруг них скандале.
Миссис Симпсон была в разводе со своим первым мужем, и общество было шокировано увлечением принца.
А на виллу приехала другая пара, близкие друзья Вайолет и Джеймса. Баронесса Урсула фон Манн и в самом деле была давней подругой Ви, они когда-то вместе учились в пансионе.
Урсула совсем недавно вышла замуж за экономиста по имени Карл Розен и теперь стала «просто» Урсулой Розен, или Урси, как ее все называли. У нее были светлые волнистые волосы, большие зеленые глаза, ямочки на щеках, она дивно смеялась и рассказывала забавные истории о своих друзьях и о своей семье в Мюнхене. У них в Германии большой замок, она каждый год ездит на Ривьеру, объясняла она, то и дело мешая французские слова с немецкими, а сейчас у них с Карлом медовый месяц. Они уже пожили в Вене и в Париже, сейчас — вот здесь, в сентябре поедут в Венецию и Рим, а потом вернутся в Берлин, Карл живет там. Отец очень хотел купить им огромный дом, он не в восторге, что Карл — еврей, но теперь уж смирился с этим.
Надо признать, в Германии сейчас разжигаются антиеврейские настроения, объясняла Урсула, и отец очень серьезно предостерегал ее, чтобы она ни в коем случае не вступала в спор с какими-нибудь важными нацистами, если им случится встретиться С таковыми. Урсула была убежденной противницей нацистов, но только здесь, на юге Франции, позволяла себе откровенно высказываться в их адрес, однако никто из их маленькой компании не сомневался в том, что Гитлер не осмелится преследовать евреев, занимающих видное положение в обществе. Как-никак Карл имел докторскую степень, был автором нескольких книг и преподавал в Берлинском университете. В общем, в Германии он был человек известный. И к тому же очень веселый, стоило ему выпить несколько бокалов шампанского. Они впятером прекрасно проводили время. Одри немного успокоилась, много и с удовольствием загорала, теперь же, в последнюю неделю августа, решала, что ей делать дальше.
— Поедем с нами в Венецию, — предложила ей Урсула.
Они лежали в шезлонгах на террасе, нежась в лучах солнца.
Урсула нахлобучила на свои золотистые кудри соломенную шляпу Карла, которая ей очень шла. Одри рассмеялась:
— В свадебное путешествие вместе с вами? А что, это мысль. Представляю, в какой восторг придет Карл!
— Конечно, приду в восторг, а как же иначе, — загудел он, появляясь в дверном проеме. Он присел на подлокотник шезлонга к Урсуле. — Отчего бы тебе, Одри, и правда не поехать с нами?
— Не могу. Карл.
— Это почему же?
— Вы должны быть вдвоем. Это ваше свадебное путешествие.
Карл наклонился и прошептал так, чтобы все услышали:
— А мы предадимся menage a trois [8] , ja?
— Nein. — Одри засмеялась.
К вилле подъехала машина, из нее вышли двое: высокая стройная женщина в шляпе с большими полями, в элегантном белом платье с широкими плечами; мужчина расплачивался с шофером, Одри видела только его спину. Ви была в саду, она приветствовала новых гостей на английском, после чего все трое вошли в дом, а слуга понес их чемоданы. Странно, Ви ни словом не обмолвилась, что приедет кто-то еще, и Одри забеспокоилась, не отберут ли комнату у Молли.
— Ты не знаешь, кто это приехал? — лениво спросила Урсула у Одри. Одри отрицательно покачала головой. — Вот и я не знаю. — И улыбнулась своей новой подруге. — Одри, я так рада, что мы познакомились с тобой… и с малышкой Молли.
Урсула мечтала как можно скорее завести ребенка. Они с Карлом уже договорились, что у них будет не менее шести детей, и теперь хотели как можно скорее начать ими обзаводиться.
Как-никак Урси исполнился тридцать один год, а Карлу тридцать пять. Одри у них считалась совсем юной девушкой — ей было всего двадцать девять, и они поддразнивали ее и называли «наша девочка». Друзья продолжали оживленно болтать, когда к ним подошла Ви с большим кувшином лимонада и бросила тревожный взгляд на Одри. Следом за Ви на террасу вошли новые гости. Увидев Одри, мужчина, следовавший за модной англичанкой, изменился в лице и замер на месте. Это заметили все присутствовавшие, кроме Одри — она в это время стояла у столика с напитками и разговаривала с Карлом, а когда повернулась, то словно окаменела, стакан выпал из ее руки, осколки разлетелись по полу, и один из них вонзился ей в ногу. Все бросились к Одри, усадили ее в шезлонг. Карл хотел было приложить к ране камчатную салфетку, но Одри попросила, чтобы кто-нибудь принес ей полотенце, она не хотела портить салфетки Вайолет.
— Ах, Одри, ради Бога, какие глупости! — возмутилась Вайолет и собственноручно приложила салфетку к ране.
Все наперебой давали советы и хлопотали вокруг Одри. Наконец она встретилась глазами с Чарльзом и протянула ему руку:
— Привет, Чарльз! Извини, пожалуйста, из-за меня тут такой переполох. Но я не всегда бываю такой неловкой. — Одри улыбалась, глядя на Чарльза и его жену, хотя она едва унимала внутреннюю дрожь. Никто не догадался представить женщин друг другу. Воздух словно наэлектризовался, стало трудно дышать. — Здравствуйте, я — Одри Рисколл. — Она протянула руку высокой красивой женщине.
Та окинула ее внимательным взглядом и затем протянула руку сама. Глаза ее были холодны.
— Шарлотта Паркер-Скотт. Здравствуйте.
— Пойдемте все в дом, пусть тут уберут — осколки разлетелись по всей террасе. — Нервы у Вайолет были напряжены до предела, она сердцем чувствовала, как страдает Одри. — И все наденьте туфли!
Одри без конца извинялась за суматоху, которую она устроила, но и Урсула догадалась, что все это происшествие связано каким-то образом с новым гостем. Лицо Одри было непроницаемо, когда она, поддерживаемая Карлом, с трудом проковыляла внутрь дома. Карл хотел отнести ее на руках, но она отказалась и скрылась в своей комнате, чтобы обмыть и перевязать рану. Минутой позже в комнату вошла Ви с ужасно расстроенным лицом.
— Одри, я не подозревала… поверь мне… Это так похоже на Чарли — свалился как снег на голову… Мы их не приглашали…
— Не огорчайся, Ви. Все равно это случилось бы. Раньше или позже — это уже не имеет значения.
— Но случилось бы не здесь. Боже мой, ты ведь приехала сюда, чтобы забыть его, так мне казалось.