Что явно противоречило времени, зафиксированному на видеозаписи как начало стрельбы, а именно 22:41:37.
Маккалеб снова просмотрел отчеты, надеясь, что он пропустил страницу, где объясняется этот разрыв во времени, — но тщетно. Он снова задумался, машинально постукивая пальцами по столу. Посмотрев на часы, он увидел, что уже пять часов. В это время следователей в отделе, как правило, уже не застанешь.
Терри вновь и вновь разглядывал составленный им временно́й график событий, отыскивая объяснение этому расхождению. Он снова проверил, когда был зафиксирован второй звонок в службе спасения. Эллен Тайфф, услышав выстрелы, позвонила со своего мобильного телефона в 22:43:21, но ей сказали, что об этом уже известно.
Маккалеб думал. Учитывая сообщение Тайфф о стрельбе в магазине, следователи зафиксировали время убийств сразу после 22:40 — начала программы новостей. Тем не менее, когда она позвонила по 911, там уже все было известно. Почему она ждала целых две минуты? И спрашивали ли Эллен, видела ли она Доброго Самаритянина?
Маккалеб быстро пролистал документы, пока не нашел свидетельские показания Эллен Тайфф. Это была одна страница с напечатанным текстом в один абзац и подписью внизу. В показаниях не упоминалось о том, сколько времени ждала свидетельница, прежде чем позвонить в «911». Зато там говорилось о двух машинах перед магазином, но ни марки, ни того, сидел ли кто-нибудь в машинах, свидетельница не запомнила.
Терри проверил сведения о самой Тайфф. Тридцать пять лет, замужем. Живет в Нортридже и работала исполнительным директором в фирме по «переманиванию» сотрудников. Она возвращалась домой из кино в «Топанга Плаза», когда услышала выстрелы. Ее домашний и рабочий телефоны были указаны в картотеке с информацией о свидетелях. Маккалеб набрал ее рабочий номер. Ответила секретарь, поправив произношение фамилии начальницы, и сообщила, что та уже уходила, он буквально «поймал» ее в дверях.
— Эллен Тейфф слушает, — произнес голос.
— Здравствуйте, миссис Тейфф. Вы меня не знаете. Моя фамилия Маккалеб. Я расследую убийство, которое произошло пару месяцев назад на Шерман-роуд. Помните выстрелы, о которых вы рассказывали полиции?
Терри услышал, как ее дыхание участилось, очевидно, звонок вывел ее из равновесия.
— Простите, я не понимаю. Я говорила со следователями. Вы из полиции?
— Нет, я… Я веду расследование по просьбе родных женщины, которую застрелили. Вам неудобно говорить?
— Да, я стою в дверях. Я не хотела бы попасть в пробку… И честно говоря, мне нечего добавить. Все, что мне было известно, я рассказала в полиции.
— Я отниму у вас ровно одну минуту. У меня несколько коротких вопросов. Понимаете, у той женщины остался маленький сын. И я хочу найти ту мразь, которая отняла у нее жизнь.
В трубке снова послышалось учащенное дыхание.
— Хорошо, я постараюсь помочь. Какие у вас вопросы?
— Спасибо. Вопрос первый: сколько вы ждали, прежде чем позвонить в «911» с вашего телефона в машине после того, как услышали выстрелы?
— Нисколько. Я позвонила сразу же. Я выросла среди оружия. Мой отец был полицейский, и я иногда ездила с ним на стрельбища. Я знаю звук выстрела. Поэтому позвонила немедленно.
— Понимаете, я просмотрел полицейские отчеты, и там говорится, что выстрелы вы услышали в десять сорок, а позвонили в диспетчерскую в десять сорок три. Я не понимаю…
Женщина не дала ему закончить.
— Жаль, что в этих отчетах не сказано, что я услышала автоответчик. Я набрала 911, но все линии были заняты, и мне предложили подождать. Не представляю, как долго. Я была вне себя от злости. И вот, когда я дозвонилась, мне сказали, что уже знают о стрельбе.
— И все-таки, сколько, по-вашему, вы прождали?
— Говорю же вам, я не знаю. Может, с минуту, а может, больше. Или меньше. Не знаю.
— Хорошо. В отчете сказано, что вы услышали выстрел и выглянули из окна машины, пытаясь что-нибудь рассмотреть. Потом услышали еще один выстрел. Вы видели две машины на парковке. Отсюда второй вопрос: вы видели кого-нибудь возле магазина?
— Нет. На улице никого не было. Полиции я об этом говорила.
— Если магазин был освещен изнутри, вы могли увидеть, сидел ли кто-нибудь в машинах.
— Если там кто и сидел, я их не видела.
— Не была ли одна из машин внедорожником наподобие «чероки»?
— Я не в курсе. В полиции этим тоже интересовались. Но я смотрела на магазин, а не на автомобили и не обратила внимания.
— Вы не припомните, они были светлого или темного цвета?
— Я правда не помню. Повторяю, что обо всем этом меня подробно спрашивали в полиции. У них есть.
— А третий выстрел вы слышали?
— Третий? Нет, я слышала только два.
— Но было три выстрела. То есть вы не можете сказать, вы слышали два первых выстрела или два последних.
— Совершенно верно.
Подумав секунду, Маккалеб решил, что, скорее всего, невозможно было определить наверняка, какие выстрелы слышала женщина.
— Это все, миссис Тейфф. Я вам благодарен. Вы мне очень помогли, и прошу прощения за беспокойство.
Это короткое интервью помогло Терри выяснить лишь один вопрос, а именно почему свидетельница не дозвонилась в «911» сразу после выстрелов. Но оставалось непонятным противоречие во времени между звонком Доброго Самаритянина в службу спасения и тайм-кодом на видеозаписи камеры в магазине. Маккалеб снова взглянул на часы. Был уже шестой час. Все следователи наверняка разошлись, но он все-таки решил позвонить. К его удивлению, набрав номер отделения Вест-Вэли, он услышал, что и Арранго и Уолтерс были на месте, и был поставлен перед выбором. Терри решил поговорить с Уолтерсом, поскольку тот был более лоялен при их вчерашней встрече.
Уолтерс поднял трубку после третьего гудка.
— Это Терри Маккалеб. По делу Глории Торрес.
— Да, да.
— Наверное, вы в курсе, что все отчеты по делу я получил у Уинстон в Управлении шерифа.
— Да уж. Не могу сказать, что это нас осчастливило. Нам, кроме того, звонили из «Слаймз». Тоже по этому поводу. Журналистка. Это не очень умно с твоей стороны. Не знаю, с кем ты там разговаривал.
Маккалеб прервал Уолтерса.
— Слушай, твой партнер загнал меня в угол, и мне пришлось добывать информацию по своим каналам. А насчет «Таймс» не беспокойся. Они заинтересовались, а дела-то никакого нет. Пока мне им нечего сказать.
— Хорошо бы так все и осталось. Я вообще-то занят. Что у тебя ко мне?
— Что, новое дело? — поинтересовался Терри.
— Точно. Здесь, в Вест-вэли, они плодятся как мухи.
— Я тебя не задержу. У меня один-единственный вопрос, на который ты, вероятно, сможешь мне ответить.