Надев свою самую лучшую меховую куртку из белого медведя, Бельды быстро добрался до нужного проспекта, поймав такси.
С первого взгляда было видно, что народ собирался в “Эльпасо” крутой: шестисотые “мерседесы” у входа сменяли навороченные джипы и вскоре появился даже красный “феррари”, из которого выбрался некий невысокий господин явной кавказской наружности с двумя длинноногими топ-моделями, которые были выше его на три головы.
Бельды зорко наблюдал за каждым прибывающим из тени соседнего здания, ожидая, пока все соберутся, и тогда в казино смогут войти простые смертные имеющие у себя халявные приглашения.
Ждать пришлось недолго.
Поток иномарок схлынул ровно через двадцать минут после открытия игрального заведения, и Бельды, предусмотрительно надев себе на шею толстую золотую цепь, уверенно направился ко входу в казино.
Кроме золотой цепи, без сомнения, способной внушить уважение любому встречному новому русскому. чукча надел на пальцы многочисленные золотые перстни и даже хотел вставить в нос платиновое кольцо, но в последний момент передумал, решив, что это будет слишком.
Верный Снежок так же был экипирован должным образом.
Перед походом в казино Бельды успел заскочить в собачий салон красоты, где лайку помыли и вычесали, сделав модную завивку на хвосте. Также своему четвероногому другу чукча презентовал золотой ошейник, инкрустированный самоцветами, дорогой и стильный.
Охранники, стоящие на дверях просто офигели, когда увидели подымающегося по ступенькам, казалось, только что материализовавшегося из воздуха хана Батыя.
— Ну, че уставились, лохи, — удачно копируя говор братвы, сказал им чукча. — Тимура, что ли, не узнали.
Окончательно обалдевшие секьюрити даже не спросили у нагло прошедшего мимо них чукчи приглашения, настолько появление необычного посетителя их ошарашило.
— Нет, ты видал, — с уважением протянул один из них, — вот же ведь люди живут, цепь золотая в три пальца.
— А у собаки, — подхватил второй, — штуки на три баксов ошейник потянет… ну и дела.
Чукча тем временем был уже в холле, где напрочь отказался сдавать медвежью куртку в гардероб, круто обругав персонал, и, растопырив на правой руке пальцовочку, ввалился в первый игорный зал.
Местная братва сразу же обратила свое внимание на новичка, золотая цепь и дорогая боевая собака-телохранитель которого мгновенно поразили их примитивное воображение.
Миновав несколько залов, Бельды сразу же проследовал к рулетке, предварительно купив фишек на шесть тысяч долларов.
— Ну, блин, вот это играет мужик, — восхитились заинтригованные появлением Бельды братки, — сразу видно: по понятиям человек живет, с размахом.
У рулетки чукча крутился недолго, да это в принципе и не входило особо в его планы.
Быстренько с веселой ухмылкой спустив все деньги, он проследовал в бар, ущипнув по дороге за тощий зад какую-то шваброобразную девицу, которые среди голливудской братвы последнее время были в большой цене.
Девица, тут же дурацки захихикав, побежала следом за Бельды, обосновавшимся за самым видным столиком в баре. Длинноногая дама сразу же подсела к нему и была вознаграждена стодоллоровой купюрой, засунутой ей щедрым чукчей прямо в декольте ее наверняка силиконовых прелестей.
Умный Снежок улегся прямо у ног хозяина и стал зорко следить за окружающими.
Худосочная девица несла какую-то откровенную чушь, Бельды зевал и вяло потягивал фруктовый коктейль.
Но его ожидание вскоре вознаградилось.
К столику, за которым он сидел, неторопливо приблизился крутоплечий молодой человек в черном френче и развязно представился:
— Я — Вася Питерский, а ты кем будешь?
Снежок, приподняв голову, угрожающе зарычал.
Вася Питерский с недоумением перевел взгляд на собаку.
Но Бельды лишь немного повел бровью, и лайка мгновенно успокоилась. На Васю Питерского это произвело очень сильное впечатление, осторожно пододвинув свободный стул, он присел рядом.
— Меня зовут Вася Питерский, — снова, но уже несколько иным тоном повторил он.
— Ая — Тимур Ордынский, — сухо представился Бельды, — небось, слыхал о таком.
Наморщив крутой лоб, Вася Питерский на несколько секунд задумался. Извилин у него, конечно, было немного, но их все же хватило на то, чтобы ответить утвердительно. Хотя, конечно же, ни о каком Тимуре Ордынском он с пятиклассным образованием никогда не слыхал. Но мужик перед ним был, судя по всему, крутой, и потому обидеть его, Вася Питерский не посмел, а то и вовсе побоялся: уж больно клыки у собаки этого Тимура были большие.
— Так вот, — импровизировал на ходу Бельды, — подо мной вся ордынская братва ходит.
Вася Питерский снова задумался, и это его мозговое усилие могло кончиться весьма плачевно, поскольку вредно ему было перенапрягаться, это тебе не тренажерный зал, пойди попробуй с пустой головой мыслями ворочать.
Естественно, что об ордынской братве он также ничего никогда не слышал и где вообще находится город Ордын, не знал, но Тимур вдруг сам пришел к нему на помощь, видя умственные страдания собеседника:
— Я из Азии к вам в гости приехал, — пояснил Бельды, — на несколько дней. Хочу в вашем городе храм буддийский построить…
— У, круто, — согласился Вася Питерский, — это тебе, братело, с Сан Санычем Воротиловым побазарить надо. Он у нас в городе все дела держит.
При упоминании фамилии нужного ему человека, глаза чукчи хищно заблестели, но заметил это разве что всепроницательный Снежок.
— И где же мне этого вашего пахана городского найти? — небрежно спросил Бельды. — Чтоб сбазариться с ним по понятиям.
Вася Питерский расцвел ничего не выражающей бессмысленной улыбкой. Тут ведь и особо думать-то не нужно было, где жил Сан Саныч Воротилов в городе знали практически все.
— Если хочешь, — сказал браток, — я дам тебе телефон его помощника Бориски Убийвовка, ты ему на трубу звякнешь и забьешь с Сан Санычем встречу.
Бельды благосклонно кивнул, а Вася Питерский, достав блокнот из крокодиловой кожи, коряво записал нужный телефон и, вырвав листок, отдал чукче.
— Ты, в общем, если что, братан, обращайся! Васю Питерского в Хрючевске уважают, и любой тебе подтвердит, что я не какой-нибудь лох ушастый, а реальный пацан, торговлю бензином в городе контролирую.
Бельды снова кивнул, и Вася, тяжело выбравшись из-за стола, оставил его наедине с несколько разомлевшей от содержательного разговора длинноногой девицей.
— Ну что, пупсик? — обиженно надув пунцовые губки, спросила она. — Мы наконец поедем к тебе или нет.
— Не сегодня, детка, — Бельды по-отечески потрепал девицу по колену, — вот тебе немного зелени на мелкие расходы, встретимся завтра в восемь утра у памятника хрючевским оленеводам.