— Да, ничего, терпимо, — согласился Воротилов.
— Бывает и хуже, — ответила сороконожка, — просто во время комендантского часа нужно держаться подальше от открытой местности, и все будет в порядке. Да, и это, — добавило существо, — смотри не попадайся на глаза нукерам местного пахана.
— А кто этот пахан? — спросил Воротилов, но длинное существо ответить не успело, исчезнув в пасти громадного хромированного тираннозавра, одетого в светлые арестантские штаны в полоску.
Смачно отрыгнув, робот-инопланетянин кровожадно посмотрел на “мерседес”.
— Даже и не думай об этом, — сказал в микрофон Воротилов.
Робот задумался.
— Меня посадили, — рычаще заявил он, — за то, что я не уступил в звездолете место старушке.
Видимо, это заявление должно было братков ужаснуть.
— И правильно сделали, — буркнул в микрофон Воротилов, приказав сидящему за рулем Крючку жать на сцепление.
Машина медленно поползла назад.
Зубастый монстр качнулся в ее сторону, после чего с воем провалился под землю, исчезнув в сомкнувшихся челюстях жуткого червя.
— М-да, приятное место, — констатировал Воротилов, наливая себе бокал мартини из бара автомобиля.
Хлысты роботов били током.
Согнав разрозненных братков в единую кучу, роботы принялись чего-то ожидать.
Вскоре с неба опустилась небольшая летающая тарелка, из которой выбрался толстый гуманоид в мундире и каком-то ночном горшке на голове.
Остановившись перед братками, он достал из кармана длинный непонятный список
— Ага, — сказал он, — вот вы значит какие, засране.
— Земляне, — оскорбленно поправит гуманоида Степаповский
— Да по мне хоть венериане, — фыркнул толстяк, — главное, что вас посадили сюда за дело. Где же это тут было у меня записано, ага, вот: за деструктилизацию цивилизованного общества.
— Чего? — не понял Степановский. — Это что, ваш местный матюг?
Гуманоид удивленно вытаращил свои три глаза на рэкетира.
— Ладно, ты, красномордый, не выделывайся, — сказал он, — а то угодишь у меня прямехонько в космический зоопарк на Плутоне. Там давно уже хотят иметь у себя в клетке парочку засрян, поскольку ваша принадлежность к разумным существам еще не доказана.
— А вот за козлов ты ответишь, — пригрозил Степановский, истолковав слова гуманоида по-своему, — да и вообще, кто ты, блин, такой?
— Я? — удивился гуманоид. — Я комендант Цербера-3 Люфт Заоаар.
— Кто? — снова не понял Степановский. — Лифт Самовар?
Комендант нервно дернулся.
— Слышь, мужик, ты определись, — не унимался рэкетир, — Лифт ты или Самовар.
— Да чайник он, — крикнул кто-то из братков, — что, сразу не видно?
— Ну, знаете, — обиделся комендант, — таких наглецов я еще не видел. И вообще у меня в списке вас пятьдесят пять. Где еще трое?
Братва притихла, а Степановский, лукаво усмехнувшись, нагло заявил:
— А мы их съели.
— А, ну это нормально, — кивнул комендант, что-то вычеркивая в своем списке, — так и запишем. Ну, а теперь по камерам, так сказать, погуляли и хватит.
— По каким камерам? — испугался Степановский. — Здесь же вся планета и так сплошная тюрьма.
— А у меня вы записаны как особо опасные преступники, — возразил комендант, и роботы хлыстами погнали братков в сторону леса.
Следует отметить, что и Сан Саныч с братьями Крючками, разъезжающие по планете "в шестисотом “мерседесе”, не избежали участи своих коллег.
“Мерседес” был выслежен и окружен группой роботов-надсмотрщиков, электрические хлысты которых вызывали у авторитета гомерический хохот.
— А это что за клоун? — удивился Воротилов, когда с неба опустилась тарелка коменданта планеты-тюрьмы.
Люфт Заоаар с интересом рассматривал сидящих в бронированном автомобиле землян.
— Ага, — сказал он, сверяясь со своим списком, — а вот и эти пропавшие засране.
— Че? — взревел Воротилов. — Ты как меня, инопланетная вонючка, назвал?
Но на этот раз комендант предусмотрительно надел на уши специальные чехлы с фильтрами, и потому ругательств авторитета не слышал.
— Странно, — вслух размышлял он, — что это за металлическая передвижная оболочка, в которой они находятся. Неужели у засрян настал период спаривания?
— Что? — ревел Сан Саныч. — Какой период?
— Определенно нас ждет в скором времени появление их потомства, — продолжал рассуждать комендант, — надо бы сообщить об этом в Лигу.
— Давай сообщи, придурок, — кричал Воротилов, — с тебя пол галактики смеяться будет.
Люфт Заоаар сделал пометку в своих списках и приказал роботам-надсмотрщикам оттранспортировать инкубатор с готовящимися к спариванию особями в отдельную камеру.
— И смотрите, поосторожней, сильно инкубатор не трясите, — добавил он, залезая обратно в свою тарелку.
Вытаращив глаза, обалдевший Воротилов увидел, как роботы бережно приподняли “мерс” над землей и осторожно понесли его в глубь города, ловко лавируя между бараками.
А комендант, тем временем вернувшись в тарелку, вызывал по видеофону крейсер “Смердящий”, дежуривший с некоторых пор на орбите Цербера-3.
Экран видеофона мигнул, и на нем появился бравый капитан Румбель в элегантной синей форме офицера космофлота.
— А, это ты, Заоаар, — сказал капитан, дружески улыбаясь, — что случилось, приятель?
— Гм… — комендант прокашлялся, — понимаешь, Румб, у меня тут на планете сложилась весьма деликатная ситуация.
— А точнее?
— Точнее, — Заоаар замялся, — проблема связана с этими недавно поступившими к нам землянами.
— Ну и?
— Боюсь, что они собираются размножаться.
— Как? — опешил капитан. — Ведь они все вроде мужики.
— А ты уверен? — переспросил комендант. — Похоже, что они привезли с собой секс-инкубатор. Капитан присвистнул.
— Да, этого мы не учли.
— Что же делать, Румб? — отчаянно спросил комендант. — Я в замешательстве, ты же знаешь, по инструкции я должен немедленно отправить их с Цербера в любое иное место с более благоприятными для родов условиями.
— Да, проблемка, — согласился капитан, — ну хочешь, дружище, я расстреляю их с орбиты ракетами, а в Лигу доложим, что в них попал метеорит.
— Нет, — покачал головой комендант, — мне за это точно башку снесут. С этими землянами и так мороки выше крыши: особый контроль, строгий надзор, еженедельные доклады об их поведении.