— Что делать, что же делать?! — жалко причитал Клистириус, доведший царя своими микстурами до столь плачевного состояния.
Важнейшая кульминация брачной церемонии, апофеоз праздника — все срывалось по его вине!
— Может, сделать ему промывание? — вслух предложил лекарь, задумчиво глядя на сидящего на полу Полидекта.
— Дружище, — улыбаясь, произнес царь, сильно растягивая слова -я тебя уважаю…
Грех было не воспользоваться таким удобным случаем, и Клистириус тут же ловко ввернул:
— В таком случае, прямо сейчас объяви меня своим наследником!
— Э… н-нет… нет-нет, — дурашливо захихикал Полидект. — Н-н-н… н-не могу. По закону не положено!
«Все сечет, сволочь! — неприязненно подумал лекарь. — Даже в таком вот одурманенном состоянии!»
— Ладно, сатир с тобой, — зло прошипел Клистириус, доставая из-за пазухи волшебный корень карликового деревца жень-жень. — На, жри!
— Чт-то эт-то?!
— Это вернет тебе утерянные силы! — нетерпеливо пояснил лекарь.
— А… а зачем они мне?
— Жри, кому говорят!
Одурманенный травами царь подчинился.
— Держи узурпатора! — внезапно раздалось за спиной.
Мгновенно побледневший Клистириус резко обернулся.
По коридору с грохотом мчались вооруженные до зубов стражники.
— Вот он! На нем царская корона!
Лекарь в ужасе схватился за голову, пытаясь снять проклятую железку, но та крепко запуталась в его длинных волосах.
— Хватайте изменника!
Клистириус бросился наутек, но не тут-то было. Пришедший в себя после употребления волшебного корня Полидект зубами вцепился в ногу лекаря.
— А-а-а!.. — завопил эскулап и огрел кусающегося царя кулаком по голове.
Полидект крякнул, но ногу отпустил.
Клистириус стремглав припустил по коридору, солдаты с лязганьем устремились следом за ним. Кое-кто в спешке наступил на валяющегося в углу царя, но Полидекту это пошло лишь на пользу. Бедняга окончательно пришел в себя и, почувствовав небывалый прилив сил, попробовал безуспешно вспомнить, в какой стороне находится его спальня.
— Держи-и-и заговорщика! — истошно донеслось издалека, после чего послышался звон бьющегося стекла.
— Ох-хо-хо… — сокрушенно покачал головой царь. — Значит, Клистириус! Кто бы мог подумать? Никому нет веры в наше смутное время!
Кое-как отыскав свою спальню и получив в темноте по морде от полководца Эматоса (Полидект вначале случайно ввалился в покои бравого вояки), царь облегченно перевел дух. Затем потянул на себя украшенную золотом дверь и…
— Куда лезешь, рожа?!
Очнулся Полидект снова на полу.
Встал на ноги, подергал ручку.
Спальня не открывалась.
Что же с ним, в конце концов, произошло? Царь напряг остатки извилин и вспомнил. На пороге собственной спальни Полидекта встретил здоровый бородач средних лет, весь в золотистом сиянии и с лавровым венком на голове.
— Нет-нет, этого просто не может быть! — вслух произнес царь, потирая настрадавшуюся за последние несколько часов голову.
Но ведь он точно видел!
Видел, как из собственной спальни его бесцеремонно выставил сам… страшно сказать… САМ ЗЕВС. Дело приобретало опасный оборот.
— С кем же я связался на свою голову? — спрашивал себя Полидект, трясясь всеми членами, но отнюдь не от возбуждения, а от самого настоящего страха.
М-да, просто масса острых ощущений, и всё за каких-то десять бочек золота.
Но волшебный корень жень-женя делал свое черное дело, и через несколько минут Полидекту снова захотелось сексуальных приключений. Захотелось, как говорится, по самое «не могу». Но добраться до проживающих во флигеле роскошных гетер царю в ту ночь было не суждено.
— Держи узурпатора!
Полидект вздрогнул.
Из-за поворота выскочил в золотой короне взмыленный Клистириус и ловко сиганул прямо в распахнутое окно.
«А этаж-то четвертый», — отметил про себя царь.
Следом за эскулапом высыпали раскрасневшиеся разъяренные солдаты.
— Вот он! — зловеще взревели они, указывая на застывшего посреди коридора царя. — Его сообщник!
— Идиоты! — истошно взвизгнул Полидект, уворачиваясь от брошенного копья.
— Ату его, братцы!
Ничего не поделаешь, пришлось побежать, ибо спорить с вошедшими в боевой раж вояками — пустая трата времени.
Орущая толпа с топотом промчалась мимо царской спальни.
Дверь спальни приоткрылась, и в коридор выглянула лукавая физиономия Зевса. Тучегонитель жизнерадостно ухмылялся.
— Милый, прикрой, пожалуйста, дверь, а то сквозит что-то, — проворковала возлежащая на одре любви Даная.
— Иду, дорогая, уже иду… — поспешно отозвался Зевс, с удовольствием вслушиваясь в удаляющиеся вопли.
Такая вот ретроспектива.
* * *
Высадиться на остров Персей решил как можно незаметней, приказав кормчему подвести корабль к старой заброшенной бухте, где, по слухам, водились призраки погибших моряков. Но дело было утром, и потому матросы возражать против такого приказа не стали.
— Можно ли и нам сойти на берег? — с надеждой спросили они, вынимая из воды тяжелые весла.
— Можно! — великодушно разрешил герой. — Но с одним условием…
Моряки тут же погрустнели, а кормчий, так тот вообще от досады даже в море сплюнул.
— Да — да, с одним условием, — веско повторил Персей, — запрещаю напиваться, дебоширить и развлекаться с девицами.
— Так на кой в таком случае нам вообще на берег высаживаться? — недовольно зароптала команда.
— Как хотите, — пожал плечами герой, — но дело в том, что я очень скоро собираюсь отплыть к острову Аргос. Повидаюсь с матерью — и сразу туда. Те из вас, кто отправится в плаванье вместе со мной, получат по пятьдесят талантов на рыло. Хотя, конечно, решать вам…
И поправив за спиной свой верный смертоносный мешок, Персей с чувством выполненного долга высадился на берег.
Стоит ли удивляться тому, что ни один моряк так и не ступил на сушу. Пятьдесят талантов — дело нешуточное. За такие деньги можно и корабль свой прикупить для рыбного промысла, а то и для морского разбоя. А еще лучше, для того и другого.
Доски старой пристани кое-где сильно прогнили, и Персей внимательно смотрел себе под ноги, боясь провалиться.
Заброшенная бухта впечатляла, все находилось в глубоком запустении. Прямо на берегу, у подножия высокой скалы, приткнулось перекошенное деревянное строение — судя по выцветшей вывеске, древнее питейное заведение. Называлось сие веселое место соответствующе — «Хвост Тритона».