– Спасибо, ваша честь. Итак, детектив Босх, вы знакомы со случаями аутоэротической асфиксии?
– Да, я работал по трем или четырем таким делам. Я изучал литературу по данному вопросу. На нее даются ссылки в книгах по технике расследования убийств. Я также читал резюме углубленных исследований, проведенных ФБР и другими.
– Это было до данного случая?
– Да.
– Что такое аутоэротическая асфиксия? Как она происходит?
– Мисс Лэнгуайзер... – начал судья.
– Простите, ваша честь. Спрашиваю снова. Что такое аутоэротическая асфиксия, детектив Босх?
Босх отпил воды, чтобы собраться с мыслями. Во время ленча они проговаривали эти вопросы.
– Аутоэротическая асфиксия, или удушье, – это смерть в результате несчастного случая. Она происходит, когда жертва пытается усилить сексуальные ощущения во время мастурбации, прерывая или нарушая приток артериальной крови к мозгу. Обычно это делается в форме лигатуры, то есть повязки на шее. Затягивание лигатуры приводит к гипоксии – уменьшению насыщения кислородом мозга. Люди, которые... м-м... практикуют такую гипоксию, верят, что... получающееся в результате головокружение усиливает ощущения от мастурбации. Однако это может привести к случайной смерти, если человек заходит слишком далеко – до момента, когда он повреждает сонные артерии или теряет сознание из-за туго затянутой лигатуры.
– Вы сказали "он", детектив. Но в данном случае жертва – женщина.
– Данный случай не содержит аутоэротической асфиксии. Во всех делах, содержащих этот вид смерти, которые я видел и расследовал, все жертвы были мужчинами.
– Вы утверждаете, что в данном случае смерть должна была выглядеть как результат аутоэротической асфиксии?
– Да, таким был мой непосредственный вывод. Таким он остается и сегодня.
Лэнгуайзер кивнула, выдерживая паузу. Боек отпил воды. Поднося стаканчик к губам, он бросил взгляд на присяжных. Похоже, все слушали очень внимательно.
– Объясните, детектив. Что привело вас к такому заключению?
– Могу я обратиться к своим отчетам?
– Пожалуйста.
Босх открыл лежавшую перед ним папку. Первые четыре страницы занимал ПАП – первичный акт происшествия, то есть рапорт о предварительном осмотре. Он нашел четвертую страницу – с резюме старшего офицера. На самом деле отчет напечатала Киз Райдер, хотя старшим по делу был Босх. Он быстро просмотрел резюме, чтобы освежить память, потом посмотрел на присяжных:
– Несколько моментов противоречили версии, что эта смерть – несчастный случай, вызванный аутоэротической асфиксией. Во-первых, я сразу же насторожился, потому что по статистике такое редко происходит с женщинами. Примерно одна сотая процента от мужчин. Это заставило меня внимательнее присмотреться к телу и месту преступления.
– Можно ли сказать, что место преступления сразу настроило вас на скептический лад?
– Да, можно.
– Хорошо, продолжайте. Что еще насторожило вас?
– Лигатура. Почти во всех случаях, включая те, что я видел сам или о которых читал в литературе по данной теме, жертва чем-то оборачивает шею, чтобы предупредить возникновение синяков или повреждение кожи. Чаще всего чем-то теплым и мягким, вроде свитера или полотенца. Поверх этой подкладки накладывается лигатура. Благодаря подкладке лигатура не оставляет на шее контузионную линию. В данном случае подкладки не было.
– И что это означало для вас?
– Ну, такое не имеет смысла, если посмотреть с точки зрения жертвы. Получается, что она не использовала никакой подкладки, потому что не боялась, что на шее останутся синяки. Для меня это противоречие между тем, что мы видим на месте преступления, и здравым смыслом. Добавьте к тому, что она была актрисой – это я понял сразу же, потому что на бюро лежала груда снимков, – и противоречие станет сильнее. При поисках работы она полагалась на свои физические данные. Чтобы она стала сознательно заниматься чем-то таким, что оставляет заметные синяки на шее... я в это просто не поверил. Это и другие моменты привели меня к заключению, что мы имеем дело с убийством.
Босх бросил взгляд на стол защиты. Стори по-прежнему сидел, опустив голову, и рисовал в альбоме, словно на скамейке где-нибудь в парке. Фауккс что-то писал в рабочем блокноте. Босх прикинул, не допустил ли он в последнем ответе какой-нибудь оплошности, которую можно как-то использовать против него. Он знал, что Фауккс – специалист по вырыванию слов свидетеля из контекста и приданию им нового значения.
– Что еще добавилось к вашему заключению? – спросила Лэнгуайзер.
Босх снова посмотрел на резюме ПАП.
– Самым серьезным было указание, что, судя по посмертному посинению, тело перемещалось.
– Для неспециалистов, детектив... Что означает "посмертное посинение"?
– Когда сердце перестает прокачивать кровь через тело, кровь собирается в нижней – в зависимости от положения – половине тела. Со временем это создает на коже эффект синяка. Если тело переместить, синяк остается в первоначальном положении, потому что кровь свернулась. Со временем синяк становится более заметным.
– Что произошло в данном случае?
– В данном случае было ясно, что кровь собралась в левой части тела, а значит, тело жертвы лежало на левом боку в момент смерти или сразу после него.
– Однако тело было найдено в другом положении?
– Правильно. Тело было найдено в положении лежа на спине.
– Какой вывод вы сделали?
– Что тело было перемещено после смерти. Женщину положили на спину, чтобы ее смерть казалась похожей на аутоэротическую асфиксию.
– Что, по-вашему, стало причиной смерти?
– Тогда я не мог дать точный ответ. Я просто не поверил, что все произошло так, как представлено. Синяк на шее под лигатурой подсказал, что перед нами удушение – только не от ее собственных рук.
– В какой момент к вам присоединились ваши напарники?
– Когда я проводил первичный осмотр тела и места преступления.
– Они пришли к такому же заключению, что и вы?
Фауккс выразил протест, заявив, что вопрос требует ответа, который основывался бы на чужих словах. Судья удовлетворил протест. Босх знал, что это мелочь. Если бы Лэнгуайзер хотела занести в протокол заключения Эдгара и Райдер, она могла бы просто вызвать их свидетелями.
– Вы присутствовали при вскрытии тела Джоди Кременц?
– Да. – Босх листал папку, пока не нашел протокол вскрытия. – Семнадцатого октября. Под руководством доктора Терезы Корасон, начальника управления судебно-медицинской экспертизы.
– Была ли определена причина смерти?