На ходу Маккалеб позвонил Джей Уинстон, однако нарвался на автоответчик. Отключился, не оставив сообщения, и отправил сообщение на пейджер. Она перезвонила через четыре квартала, когда Маккалеб уже подходил к "Залогам Валентино".
– У меня ничего, – доложил он.
– Ничего?
– Ни Таферо, ни Босха.
– Черт!
– Это могло быть на отсутствующих сорока восьми минутах.
– Нам следовало бы...
– Сначала пойти на почту. Знаю. Моя вина. Единственным результатом стал штраф за неправильную парковку.
– Прости, Терри.
– Это по крайней мере дало мне идею. Дело было прямо перед Рождеством, тут толпа. Если он был в пятнадцатиминутной зоне, то, возможно, просрочил, пока ждал в очереди. Головорезы из парковочной полиции как нацисты. Поджидают в тени. Есть шанс, что его оштрафовали. Надо бы проверить.
– Сын Сэма?
– Именно.
Она говорила о серийном убийце из Нью-Йорка, который в семидесятые годы погорел как раз на штрафе за парковку в неположенном месте.
– Я попробую. Посмотрим, что получится. Что собираешься делать?
– Хочу проверить "Залоги Валентино".
– Он там?
– Он, наверное, в суде. Я собираюсь туда. Может, сумею поговорить с Босхом.
– Осторожнее там. Твои друзья из Бюро сказали, что встретятся с ним за ленчем. Они могут еще быть поблизости, когда ты придешь.
– А что, они ожидают, что Босх тут же признается, ошарашенный их костюмами?
– Не знаю. Наверное. Они собирались прижать его. Записать какую-нибудь ерунду на диктофон, а потом отыскать противоречия. Ну, знаешь, обычнейшая словесная ловушка.
– Гарри Босх – не обычный объект. Они зря тратят время.
– Я сказала им. Но ведь агенту ФБР бесполезно что-либо говорить.
Маккалеб улыбнулся.
– Эй, если дело выгорит и мы собьем Таферо, я хочу, чтобы мой штраф оплатил шериф.
– Ты больше не работаешь на меня. Ты работаешь на Босха, помнишь? Пусть он и оплачивает штраф. Шериф заплатит только за оладьи.
– Хорошо. Мне надо идти.
– Звони.
Маккалеб сунул телефон в карман ветровки и открыл стеклянную дверь "Залогов Валентино".
Перед ним была маленькая белая комната с кушеткой для посетителей и конторкой. Маккалебу она напомнила кабинет в мотеле. На стене висел календарь с изображением пляжа в Пуэрта-Вайярта. Какой-то парень за конторкой, склонив голову, решал кроссворд. Позади него была закрытая дверь, вероятно, в другой кабинет.
Маккалеб приклеил налицо улыбку и целеустремленно двинулся в обход конторки:
– Руди? Руди, вылазь оттуда!
Парень оторвался от кроссворда, когда незваный гость уже миновал его и открыл дверь. Маккалеб шагнул в кабинет, превосходящий приемную более чем вдвое.
– Руди?
Человек из-за конторки вошел следом.
– Эй, ты что делаешь?
Маккалеб повернулся, оглядывая комнату:
– Ищу Руди. Где он?
– Его нет. А теперь, если ты сделаешь еще шаг...
– Он сказал, что будет здесь, что в суд ему надо будет позже.
Осматривая кабинет, Маккалеб заметил, что задняя стена увешана фотографиями в рамках. Он шагнул ближе. В основном это были моментальные снимки Таферо со знаменитостями, которых он либо брал на поруки, либо консультировал по вопросам безопасности. Часть фотографий явно относилась ко времени работы в участке на соседней улице.
– Ты, собственно, кто такой?
Маккалеб бросил на парня такой взгляд, словно тот оскорбил его. Судя по виду, это мог быть младший брат Таферо. Те же темные глаза и волосы, та же грубоватая красота.
– Его приятель, Терри. Мы в свое время вместе работали – через улицу.
Маккалеб указал на групповой снимок на стене. Несколько мужчин в костюмах и несколько женщин стояли перед кирпичным фасадом голливудского участка. Команда детективов. В заднем ряду Маккалеб увидел и Гарри Босха, и Руди Таферо. Босх стоял, слегка отвернувшись от камеры. Во рту сигарета, и поднимающийся от нее дым частично скрывал его лицо.
Парень повернулся и уставился на фотографию.
Маккалеб еще раз обежал кабинет взглядом. Очень милая обстановка: слева письменный стол, справа – два кресла и восточный ковер. Он шагнул к столу, чтобы посмотреть на толстую папку с документами, лежащую в центре на книге для записей, но на обложке ничего не было написано.
– Какого черта, тебя там нет!
– Есть-есть! – воскликнул Маккалеб. – Я курил. Моего лица не видно.
Справа от книги для записей была стойка, заставленная папками. Маккалеб наклонил голову, чтобы видеть ярлыки. Масса имен, некоторые из них принадлежали звездам эстрады или актерам, но ни одно из них не связано с его расследованием.
– Не заливай, приятель, это не ты. Это Гарри Босх.
– Да ну? Ты знаешь Гарри?
Парень не ответил. Маккалеб обернулся. И встретил сердитый, подозрительный взгляд. Только теперь Маккалеб заметил, что в руке у парня старая полицейская дубинка.
– Дай-ка мне взглянуть.
Маккалеб подошел и посмотрел на фотографию в рамке:
– А знаешь, ты прав, это Гарри. Я, наверное, был на снимке, сделанном годом раньше. Когда делали этот снимок, я работал под прикрытием.
Маккалеб невозмутимо шагнул к двери. Внутренне он готовился прорываться.
– Просто скажи ему, что Терри заходил, лады?
Он направился к двери, и тут его взгляд привлекла еще одна фотография. На ней бок о бок стояли Таферо и другой мужчина, вместе держа в руках полированную деревянную тарелку. Снимок был старый, Таферо выглядел лет на десять моложе. Глаза блестели ярче, улыбка казалась искренней. Сама тарелка висела на стене рядом с фотографией. Маккалеб наклонился ближе и прочитал надпись на медной пластинке, закрепленной на дне.
РУДИ ТАФЕРО
СПЕЦИАЛИСТ ПО МАГАЗИННЫМ КРАЖАМ
ГОЛЛИВУДСКИЙ ДЕТЕКТИВ МЕСЯЦА
ФЕВРАЛЬ 1995 ГОДА
Маккалеб бросил еще один взгляд на фотографию и вышел в приемную.
– Терри – а дальше? – сказал ему вслед парень.
– Просто Терри.
Он вышел и не оглядываясь зашагал по улице.
Маккалеб сидел в машине перед почтой. Ему было не по себе, как всегда, когда он знал, что ответ близок. Чутье подсказывало: он на правильном пути. Таферо, частный детектив, скрывающий высококлассную голливудскую клиентуру за поручительским закутком, был ключом. Маккалеб просто не мог пока найти дверь.