Затылок – круглый и коротко подстриженный – держался на белой шее изумительно прямо и убедительно доказывал, что тело пребывает под острым и точным контролем мозга.
Следующие несколько миль прошли в полном молчании.
– Бокс-Хилл, – бросил Хилери. – Здесь со мной случилось происшествие, о котором я тебе никогда не рассказывал, хотя не могу его забыть. Оно подтверждение того, что мы все удивительно близки от грани безумия. – Он понизил голос и продолжал: – Помнишь весёлого священника Даркотта, нашего общего знакомого? Я ведь не сразу попал в Хэрроу – сначала учился в Бикере. Он там преподавал. Как-то в воскресенье он пригласил меня прогуляться на Бокс-Хилл. Возвращались поездом. В вагоне никого, кроме нас, не было, и мы немножко повздорили. Вдруг на него нашло какое-то бешенство, глаза стали голодными и дикими. Я, конечно, ничего не понял и страшно перепугался. Затем, так же внезапно, он овладел собой. Все это как гром среди ясного неба! Тут и подавленные желания, и краткий приступ безумия… Словом, ужас! Между прочим, очень хороший парень. Да, Эдриен, в нас всех живут какие-то силы!..
– Демонические. И как только они вырвутся… Бедный Ферз!
Голос Флёр донёсся до них:
– Мотор чихает. Пора заправляться, дядя Хилери. Здесь есть колонка.
– Чудно!
Машина остановилась у заправочной станции.
– До Доркинга всегда тащишься медленно, – сказала, потягиваясь, Флёр. – Зато теперь нажмём. Осталось всего тридцать две мили, а времени ещё целый час. Ну, подумали?
– Нет. Мы избегали этого, как чумы, – ответил Хилери.
Глаза Флёр, сверкнув яркими белками, бросили на него один из тех быстрых проницательных взглядов, которые лучше всего убеждали окружающих в её уме.
– Вы намерены увезти его обратно? На вашем месте я этого бы не делала.
И, достав сумочку, она подкрасила губы и попудрила свой короткий прямой носик.
Эдриен следил за ней с почти благоговейным любопытством: ему не часто приходилось сталкиваться с современной молодёжью. На него произвели впечатление не лаконичные фразы Флёр, а заключённый в них глубокий подтекст. Грубо говоря, вот что она хотела сказать: "Пусть он идёт навстречу своей судьбе. Вы бессильны". Права ли она? Может быть, он и Хилери просто потворствуют свойственной им, как и всем людям, страсти вмешиваться не в свои дела и заносят святотатственную руку на самое Природу. И всё-таки ради Дианы они должны узнать, что делает Ферз, что он задумал сделать. Ради самого Ферза они должны позаботиться, чтобы он не попал в дурные руки. Хилери чуть заметно улыбается. У него есть дети, думал Эдриен. Он знает молодёжь или, по крайней мере, понимает, как далеко она может зайти в своей ясной и безжалостной философии.
Флёр вела машину по нескончаемой улице Доркинга, пробиваясь сквозь суетливый поток автомобилей и пешеходов.
– Теперь уж ясно: вы его поймаете, если только действительно хотите поймать, – бросила она через плечо и дала полный газ. Следующие четверть часа они летели мимо пожелтевших рощ, полей и покрытых дроком пастбищ, где разгуливали гуси и старые клячи, мимо деревенских домиков, огородов и прочих атрибутов сельской жизни, все ещё не желающей уйти в прошлое. А затем машина начала скрежетать и подскакивать, хотя до этого шла очень плавно.
– Баллон спустил, – объявила Флёр, оборачиваясь к братьям. – На что-то напоролись.
Она остановила машину, и они вышли. Задняя шина была проколота.
– Не было печали! – воскликнул Хилери, сбрасывая пальто. – Поддомкрать машину, Эдриен, а я сниму запасное колесо.
Голова Флёр исчезла в багажнике, где лежали инструменты, и оттуда донеслось:
– Слишком много нянек. Я лучше сама.
Познания Эдриена по части автомобилей равнялись нулю, – он был беспомощен во всём, что касалось машин. Поэтому он покорно отошёл в сторону, восхищённо наблюдая за Флёр и братом. Они работали хладнокровно, чётко, споро, но и у них почему-то домкрат оказался не в порядке.
– Вот так всегда, когда торопишься, – заметила Флёр.
Прошло двадцать минут, прежде чем они тронулись.
– К поезду мне теперь не поспеть, – объявила Флёр. – Но при желании вы легко обнаружите следы Ферза. Станция – сразу за городом.
Они проскочили на полной скорости Биллингхерст, Пулборо и Стопхемский мост.
– Поезжайте прямо в Петуэрт, – попросил Хилери. – Если он со станции пойдёт обратно к городу, мы его встретим.
– Остановиться в таком случае?
– Нет. Проезжайте мимо и сразу разворачивайтесь.
Они проехали Петуэрт и полторы мили, отделяющие город от станции, но так и не встретили Ферза.
– Поезд уже минут двадцать как пришёл. Давайте спросим, – предложил Эдриен.
Носильщик действительно принял билет от джентльмена в синем пальто и чёрной шляпе. Нет, багажа у него не было. Он пошёл к холмам? Когда? С полчаса будет.
Они вскочили в машину и направились к холмам.
– Насколько я помню, чуть дальше – поворот на Саттен. Вопрос в одном: повернул он или пошёл прямо. Там, кажется, есть несколько домов. Мы наведём справки, – может быть, кто-нибудь его видел.
Сразу за поворотом оказалась почта, располагавшаяся в маленьком домике. Со стороны Саттена к нему приближался почтальон на велосипеде.
Флёр остановила машину у обочины:
– Вы не встретили по дороге в Саттен джентльмена в синем пальто и котелке?
– Нет, мисс, ни души не встретил.
– Благодарю. Поедем дальше к холмам, дядя Хилери?
Хилери взглянул на часы:
– Помнится, отсюда до вершины холма, что около Данктен Бикон, примерно с милю. От станции мы проехали полторы. Значит, у него не больше двадцати пяти минут форы, и, поднявшись наверх, мы, видимо, нагоним его. С холмов видно далеко, так что он не скроется. Если не обнаружим его и там, значит, он пошёл в обход. Но какой дорогой?
Эдриен понизил голос до шёпота:
– Он держит к дому.
– То есть на восток? – спросил Хилери. – Поехали, Флёр, только помедленней.
Флёр повела машину к холмам.
– Залезьте в карман моего пальто, – скомандовала она. – Я захватила с собой три яблока.
– Что за головка! – восхитился Хилери. – Но они вам самой понадобятся.
– Нет. Я худею. Впрочем, оставьте мне одно.
Братья, жуя яблоки, внимательно следили за лесом, тянувшимся по обе стороны шоссе.
– Нет, заросли слишком густы, – решил Хилери. – Он должен держаться дороги. Если увидите его, Флёр, жмите на все тормоза.
Но Ферза они не увидели и, все медленней преодолевая подъем, достигли вершины холма. Справа – купа буков: роща Данктен Бикон, слева – гряда Меловых холмов. Впереди по дороге – никого.