– Я ошиблась, – усмехнулась Сабрина.

– Естественно. Готов поклясться, ты здорово удивилась. Так тебе и надо!

У нее расширились глаза.

– Если бы ты знал, как я была потрясена...

При этих словах в памяти обоих встали страшные воспоминания, и, когда Андре заговорил, голос его был суровым:

– Сабрина, что бы ни случилось с тобой в этой жизни отвратительное, страшное, грязное, грустное, я должен знать обо всем. Нет ничего, что ты должна была бы скрывать от меня. Ничего. Ясно?

– Да. Прости меня... – Она снова заплакала, и Андре крепко обнял ее. – Я почти... – Сабрину снова затрясло, и он принялся качать ее, как ребенка.

– Не думай об этом. Нам посчастливилось. Я следовал за тобой от самого дома. – Сабрина застыла на месте. – Не знаю почему. Я прыгнул в машину через несколько минут после твоего отъезда. У меня было предчувствие, будто должно случиться что-то ужасное. И я оказался прав. Но теперь все позади. – Андре улыбнулся и заглянул ей в лицо. – У нас будет ребенок, любимая. Ты не чувствуешь гордости?

– Чувствую. Правда, все это выглядит глуповато. Я ощущаю себя бабушкой.

– Ну, до бабушки тебе еще далеко. Эти слова напомнили ей о другом.

– Как ты думаешь, Джон и Антуан ужасно расстроятся? Пожалуй, Джон расстроится, а Антуан едва ли... Впрочем, это его нисколько не волновало. Теперь его заботило только одно – здоровье Сабрины и их будущего ребенка.

– Если и расстроятся – tant pis pour ils [14] . Это наша жизнь и наш ребенок. Они оба взрослые люди, которым пора жить своим умом. Когда у них будут дети, они не будут спрашивать, что мы этом думаем. Вот и мы не будем спрашивать их мнения.

Она засмеялась: до чего легко у него все получается!

– Как просто! Ну что ж, все решено.

– Нет, не все, – улыбнулся он. – Ты забываешь об одной мелочи. Следует признать, что это пустая формальность, но тем не менее... Надо позаботиться о том, чтобы наш ребенок был рожден в законном браке. Сабрина, дорогая, ты выйдешь за меня замуж?

Она усмехнулась:

– Ты серьезно?

Андре снова засмеялся и показал на пока еще плоский живот Сабрины, сидевшей у него на коленях.

– А это серьезно?

– Да, – тоже рассмеялась она. Глаза Сабрины были еще красны от слез, но она была несказанно счастлива. – Очень серьезно.

– Значит, и я серьезно. Ну?..

Она обвила руками его шею.

– Да, да, да... Да!

Андре крепко поцеловал ее в губы, понес по лестнице и осторожно положил на кровать. На этой кровати она родила Джона, но оба они знали, что в этот раз все будет иначе: Сабрина уже не в том возрасте, чтобы рожать дома. Андре хотел соблюсти все предосторожности. Но сейчас они думали не о родах, а о свадьбе.

– И когда же ты выйдешь за меня, любимая? – Андре стоял, скрестив на груди руки, улыбался, и не было на свете мужчины красивее его.

– Не знаю... Может быть, подождем до весенних каникул Джона? Как было бы хорошо, если бы он приехал!

Андре громко рассмеялся и снова показал на живот Сабрины.

– А ты ничего не забыла?

Тут засмеялась и Сабрина.

– Гм-м... Может быть, ты и прав... Наверное, нам следует поторопиться.

– А когда роды? – спохватился он.

– Доктор сказал, что в октябре. – Через семь месяцев.

Придется сделать вид, что ребенок родился раньше срока. В ее возрасте вполне возможно родить ребенка на два месяца раньше срока... но не более.

– Как насчет этой субботы?

Откинувшись на подушку, Сабрина улыбалась ему, и не было на свете женщины прелестнее ее.

– Звучит чудесно... Но ты уверен, что действительно хочешь этого?

– Да. Я захотел этого с первого взгляда. Жаль только, что мы так долго ждали. Жаль, что это не произошло двадцать лет назад.

Она подумала о том же. Сколько времени потеряно впустую... Что ж поделаешь, видно, такова их судьба.

– Но суббота еще не скоро!

Она вновь счастливо улыбнулась:

– Давай позвоним и все расскажем Антуану!

– Я позвоню ему попозже и скажу, что все в порядке. Но сначала тебе следует отдохнуть, – заворчал он. – Для будущей мамы это был не самый удачный день; теперь я сам позабочусь о тебе. Поняла? – Он взглянул на часы – начало девятого. – Сейчас я приготовлю тебе что-нибудь. Помни, отныне ты ешь за двоих! – Он наклонился, снова поцеловал ее и побежал вниз готовить ее любимый омлет la francaise [15] .

Но когда Андре вернулся, она не смогла поесть даже за одного. Изнеможение от того, что ей довелось пережить, и ребенок, подраставший в ее чреве, взяли свое: Сабрина крепко спала.

Глава 33

В четверг Андре и Сабрина вернулись в Напу, оставив ее машину в городе. Андре специально встал пораньше, чтобы пригнать ее и поставить в арендованный гараж напротив дома Терстонов. Завидев их приближение, Антуан ушел с поля и направился к дому. Был прекрасный солнечный день. Ему навстречу шагнула Сабрина, счастливая, как молоденькая девушка. Трудно было поверить, что это та же женщина, которая только вчера уехала отсюда. Накануне вечером Андре звонил Антуану, и в голосе отца слышалось облегчение. Андре ничего не объяснил, но Антуан догадался, что все в порядке. Сейчас он в этом убедился. А вечером Андре налил сыну бокал шампанского, и они приступили к беседе.

– Нам надо кое-что сказать тебе.

Антуан развлекался как мог: они были похожи на смущенных подростков. Он уже догадался, что это за новость, но лишь частично. Андре и Сабрина решили пока не говорить ему о ребенке.

– Попробую-ка я отгадать, – дурачился он. – Похоже, что... Сабрина хихикала, а Андре расплылся в улыбке.

– Все правильно, малыш, ты всегда был умницей. В субботу мы женимся.

– Так скоро? – Это было единственное, что его удивило.

Он-то думал, что они сообщат ему о своей помолвке... Вдруг его осенило. Он внимательно оглядел Сабрину, но ничего особенного не заметил. «Наверное, еще слишком рано», – подумал Антуан.

Но если это правда, то он счастлив за них. Как ему в голову не пришло, чем объяснялась болезнь Сабрины? Он наклонился и расцеловал их в обе щеки. Андре попросил его быть шафером, и в субботу в маленькой городской церкви Антуан стоял рядом с отцом, а Сабрина была одна. Кроме их рабочих, в приделе не было никого. Священник произнес торжественную речь, по щекам невесты потекли слезы, и с этого момента Андре и Сабрина стали мужем и женой. А потом был праздничный обед, приготовленный мужчинами, на котором они выпили целый ящик шампанского. Правда, Сабрина ограничилась лишь одним бокалом. Антуан отвел ее в сторону и нежно обнял.