– Когда?
Она начала было говорить ему то, о чем они условились с Андре, но передумала. Антуану можно сказать правду. Ведь это он был с ней рядом, когда она, работая на виноградниках, потеряла сознание. Он ведь не дурак и вполне способен сам высчитать срок. Они с Андре не хотели, чтобы об этом знали остальные.
– В октябре, – улыбнулась она, – но официально – на два месяца позже.
Он усмехнулся, оценив ее искренность.
– Я тоже так думал, но не хотел задавать лишних вопросов. – В душе Антуан знал, что отец женился бы на ней в любом случае. – Джон знает?
– Еще нет. Мы скажем ему через месяц, когда поедем на восток.
– Могу вам сказать: папа счастлив. Когда вы вернулись из Сан-Франциско за несколько дней до свадьбы, он был горд, как мальчишка. – Он не спрашивал Сабрину о том, что случилось в городе, но знал, что все изменилось, и изменилось к лучшему.
Словно они наконец узнали, как много значат друг для друга. И он завидовал им. Как бы ему хотелось найти женщину, которую он полюбил бы так же, как отец Сабрину! Но он слишком хорошо знал, что до этого еще далеко. Девушка, с которой он встречался, была веселой, и он заботился о ней. Она не отличалась умом и никогда не смеялась над тем же, над чем и он, а Антуану это казалось очень важным... Он снова посмотрел на Сабрину.
– Я рад за вас обоих, – сказал он и с улыбкой добавил: – Надеюсь, это будет девочка.
– И я тоже, – шепнула Сабрина, пока они шли по тропинке к дому.
Ее беременность становилась заметной, особенно в брюках, которые Сабрина носила дома. Их новый дом должны были закончить через два месяца. Ей хотелось переехать туда еще до рождения ребенка, но рожать она поедет в Сан-Франциско – на этом настаивал Андре. Он хотел, чтобы ей был обеспечен наилучший уход. Но пока беременность ее совершенно не беспокоила, и даже поездку на восток она перенесла на удивление легко. Когда они увиделись с Джоном, атмосфера была натянутая. На мать он смотрел враждебно, а Андре вообще игнорировал.
– Наверное, тебя обрадовали мои новости?
– Какие новости? – озадаченно посмотрела на него Сабрина.
– Я писал тебе на прошлой неделе.
– Я ничего не получала. Должно быть, письмо пришло, когда мы уже уехали.
Сабрина застыла на месте, увидев в его глазах слезы.
– Неделю назад бабушку сбил автобус. Она умерла на месте... Сабрина не сразу поняла, что речь идет о Камилле. Когда до нее дошло, она уставилась на сына, пораженная его искренним горем. Сама она ничего не чувствовала.
– Мне жаль слышать это, Джон.
– Ничего тебе не жаль. Ты ненавидела ее. – Он говорил так, будто снова стал ребенком.
Сидя на подоконнике комнаты Джона, Андре наблюдал за пасынком. Сабрина сидела на кровати. Она явно расцвела, прибавила в весе и не могла больше носить старые платья. Пришлось купить новые, свободного покроя. Именно такое было на ней сейчас – шелковое голубое платье под цвет ее глаз. Андре казалось, что Сабрина выглядит намного лучше, чем раньше.
– Нет, Джон. Как я могла ее ненавидеть? Я ее почти не знала. Но ее поведение мне не слишком нравилось. Согласись, она вела себя не слишком порядочно: пыталась выгнать меня из собственного дома после того, как бросила меня ребенком и сорок шесть лет не интересовалась, жива ли я.
Джон пожал плечами: отрицать это было трудно. И тут он с удивлением посмотрел на мать.
– Ты очень растолстела. Наверное, замужество пошло тебе на пользу. – Замечание было довольно бестактным, но Сабрина только рассмеялась.
– Да, ты прав, но поправилась я вовсе не поэтому.
Рано или поздно ей все равно придется сказать ему об этом. Более подходящего момента, пожалуй, не будет. По крайней мере так она думала.
– Я знаю, что ты удивишься... По правде говоря, мы тоже были удивлены, когда узнали об этом. – Она перевела дыхание. – Джон, к Рождеству у нас родится ребенок.
– У тебя... что? – Джон посмотрел на них и вскочил со стула. – Не может быть! – Он был в ужасе.
– У меня будет ребенок, – спокойно повторила Сабрина. Она продолжала сидеть на кровати, поглядывая то на Андре, то на сына. – Да, поначалу это немного шокирует, но...
– Вы что, одурели? Боже... Да меня же засмеет весь город! Тебе пятьдесят лет, и одному Богу известно, сколько ему...
Да, он с ними не церемонился. Сабрине стало смешно. Он пришел в такую ярость, словно снова стал маленьким мальчиком. Как отличалось его поведение от реакции Антуана, который сразу побежал в магазин и купил плюшевого медвежонка.
– Не забудьте сказать ей, что это от меня! – Антуан был уверен, что родится девочка, но Джону было на это наплевать.
Он в гневе метался по комнате.
– Знаешь, старина, такое случается, – пытался успокоить пасынка Андре.
Ему было неприятно видеть, как юноша ведет себя с матерью, но это его ничуть не удивляло. Джон был инфантилен и безмерно избалован. Складывалось впечатление, что он всегда держит камень за пазухой.
– В конце концов ты к этому привыкнешь, как мы. И как Антуан. А он ведь старше тебя. На целых четыре года.
– Да что он, черт побери, понимает? Он разбирается только в своем винограде. Поймите, ради Бога, что я мужчина!
Андре поднялся на ноги. Ему стоило большого труда сдержать себя.
– И мой сын тоже. Он приходится тебе сводным братом, и я попросил бы тебя говорить о нем с уважением, Джонатан!
Они смерили друг друга взглядом, и Джон отступил. Он не был глуп и понимал, что Андре слов на ветер не бросает. Затем он посмотрел на Сабрину и намекнул, что им пора уходить: у него есть планы на вечер. Завтра они встретятся на церемонии, потом пообедают с ним и его другом, а послезавтра все вместе поедут в Нью-Йорк. Через три дня Джон отправится в плавание на «Нормандии». Все-таки он сумел самостоятельно найти деньги на столь дорогое путешествие... На Сабрину это произвело впечатление. А они с Андре заодно повидаются с Амелией.
– До завтра, Джон. – Сабрина хотела поцеловать сына в щеку, но тот демонстративно повернулся к ним спиной. – Жаль, что он принял все так близко к сердцу, – сказала она Андре, когда они на такси возвращались в отель.
– А ты ждала чего-то другого? Он еще слишком молод. – Андре похлопал ее по руке. – Четыре года в этом возрасте очень большая разница. Антуан уже мужчина, а Джон еще ребенок. Может быть, он чувствует угрозу своему наследству?.. Дом... Земли в Напе...
Это не приходило ей в голову... Интересно, подумал ли об этом Джон?
– Может быть, ты и прав, – кивнула она. – Но подумать только, что случилось с Камиллой!