— Годится! — крикнул Дженкс и выпустил вспышку света.
Я повернулась к Айви, все еще прислушиваясь, нет ли собак.
— Ты можешь взять на себя добычу у Дэвида всех документов, чтобы объявить дело юрисдикцией ФВБ? Я помню, что это собиралась сделать я, но сейчас я не могу появиться в городе прежде, чем мы будем готовы вернуть скульптуру.
— Сделаю, — ответила она, повернувшись к далекому зареву Цинциннати. — Ты куда тем временем?
Я вздохнула, понимая, что им это не понравится.
— В безвременье, — тихо ответила я, и Дженкс метнулся ко мне прямо в лицо, чуть не ослепив.
— Нет! — крикнул он, и дети его на минутку перестали мучить пойманную летучую мышь. — Рэйч, не надо!
— А что мне еще делать? — спросила я, отступая на шаг, чтобы видеть их, обступивших меня в мерцающем отраженном свете реки. — В церковь нельзя. В Цинциннати — тоже нельзя. Трент будет рвать и метать, разыскивая меня. Странно, что еще собаки не лают. — Я поежилась, вспомнив этот звук. — Они по моему запаху пойдут, не по вашему. Вам ничего не должно грозить.
Пирс спокойно кашлянул:
— Я знаю про одно место по эту сторону линий.
Айви смерила его взглядом, подбоченилась.
— Ты знаешь место? Отчего раньше об этом не упоминал?
— Потому что было избыточно ясно, что вы моей помощи не хотите, — ответил он сухо, сцепив руки за спиной. Плащ его шевелило ветерком от реки.
— К себе ты Рэйчел одну не поведешь, — сказал Дженкс с угрозой.
Я нервно переступила, подумав, что на берегу реки, в ожидании охотничьих собак — не лучшее время каяться и извиняться, но делать было нечего.
— Пирс, ты, блин, мой герой, что спас мою шкуру и вывез нас на белом коне, но сейчас речь идет о Тренте. Безвременье — единственное место, где я могу его не бояться. Если побегу, меня найдут собаки.
Я подавила дрожь, но он увидел, и я скрестила руки на груди, делая вид, что дрожу от холода. Трентовых собак я ненавижу. Искренне.
Пирс поднял руку жестом возражения, одновременно вынимая из заднего кармана ножницы для проволоки и перерезая на мне заговоренную ленту.
— Я достаточно сведущ в искусстве ухода от собак, — сказал он, глядя на меня из-под распущенных локонов. — И я знаю место не так далеко отсюда. Совершенно безопасное убежище по сию сторону линий. — Его глаза обратились ко мне — черные в густой безлунной ночи. — И черной магии не будет. Даю в том тебе свое слово.
Черной магии не будет.
Меня снова пробрало холодом — я вспомнила жуткий вой зверей, поющих о моей крови. Из Трентовых лесов мы уже ушли, но он все равно за мной поскачет. Сейчас, наверное, он седлает Тулпу, прочищая ему копыта папиным крючком.
Пирс взял меня за руки. Айви кашлянула, Дженкс застрекотал крыльями.
— Я могу предложить всего лишь дыру в земле, — сказал Пирс. — Но эту дыру никогда не найдут ни собаки, ни вооруженные всадники. В этой дыре прятали тех, кто бежал на свободу, и она сильно заговорена на безопасность. — Он посмотрел на ту сторону реки, будто всматривался в прошлое. — Я был проводником на подземной железной дороге. Разве этот факт не нашел дороги в компьютер Айви? — добавил он сухо.
Я прикусила губу, а суровый лик Дженкса смягчился.
— Это лучше, чем безвременье и Ал, — сказал он, обращаясь к Айви, и она скривилась.
Идти с Пирсом? Одной? Он что, шутит?
Айви явно не была в восторге, но наконец кивнула.
— Все-таки лучше ты будешь по эту сторону линий, — сказала она мрачно.
Пирс скривился от ее недоверия, а Дженкс рассыпал яркую пыльцу. Встав около реки, колдун будто переменился. Настроение у него помрачнело, глаза рассматривали бегущую воду, будто пробуя ее. Сунув руки в карманы плаща, он спросил меня:
— Ты плавать умеешь?
Вдруг безвременье показалось мне заманчивой перспективой.
— Это чтобы я лезла в эту воду? — переспросила я. — Она же ледяная!
Шаги подошедшей Айви прозвучали громко и решительно, но надежда, что она пришла меня поддержать, тут же испарилась, когда она взяла меня за локоть и повела к реке.
— Рэйчел, на этот раз Пирс прав. Цинциннати принадлежит Тренту, это смертельная ловушка. И безвременье не лучше. Иди с Пирсом.
— Айви! — стала возражать я, но тут забрела в воду и выскочила: — Холодно же!
Я отодвинулась, чтобы они меня не достали, и стала смотреть на несущуюся реку.
— Не будь девчонкой, Рэйч, — сказал Дженкс, вися над водой. Вдруг он подпрыгнул на три фута — какая-то рыба прыгнула на него из реки.
— Смотри! — показала я, пятясь уже окончательно. — Там же рыбы!
Пирс пригнул голову, бурча про себя:
— Мне кажется, она боится.
Я фыркнула, но на выручку мне пришел Дженкс.
— Ей не надо бояться. Потому что я иду с ней.
Глаза Айви, черные и блестящие в свете звезд, стали еще больше от страха:
— Ты хочешь меня оставить наедине со своими детьми и этой горгульей?
— Не могу же я детей взять с собой! — возмутился Дженкс. — Айви, ну дай мне передохнуть!
Пирс меня потянул так, что я пошатнулась, вздрогнула, но он уже завел меня на шаг в воду.
— Эй! — заорала я, и голос отдался эхом от поверхности воды. — Я же тебе сказала, что в воду не полезу! Чуть не погибла в прошлый раз.
Воспоминания нахлынули, лед и Трент, я обхватила себя за талию.
Я спасла его, а он меня. Что же с нами случилось?
Айви развернулась ко мне:
— Заткнись и ступай с Пирсом. Дженкс пойдет с вами, чтобы мы знали, где ты, потом вернется домой и расскажет мне. Я возьму детей. О'кей? — Она посмотрела на Дженкса.
— О'кей, — согласился пикси, и я подумала, а правда ли он меня там оставит. Нет, вряд ли останется сам — тогда Айви не узнает, где я.
Я все приготовлю на Фаунтейн-сквер, — говорила она. — Хотя бы про это мы Нику не все рассказали. Скульптура пусть будет при тебе — на случай, если Трент за мной погонится. Я поеду к Ринну, но береженого бог бережет. Лезь в воду, Рэйчел. Досюда они тебя проследят, но дальше след смоет вода. Я думаю, вам стоит спуститься на милю вниз и только там выйти на другой берег.
— Зависит оттого, насколько она хорошо плавает, — заметил Пирс, уже стоящий в воде, и меня пробрало холодом.
— Ребята, это вы плохо придумали, — сказала я, чувствуя, как меня бьет дрожь, но никто не слушал.
— Дженкс вернется, когда я все устрою, и принесет тебе все мелочи, которые тебе могут понадобиться… — Айви начала молоть языком и замолчала, глядя испуганными глазами. Ей не хотелось меня оставлять, и я ее обняла — просто чтобы прервать ее речь.