– Людочка, приветик! – Ксюша выжидательно притихла. Судя по сладкому голоску, ей снова что-то было нужно.
– Не пугай, – напряглась Люда. – Я с твоим мужем больше объясняться не буду! У меня совесть чуть не сдохла в нечеловеческих муках.
– А как же чувство локтя?
– У меня, Ксюха, чувство есть, а локтя нет. Неудобно я себя чувствую, когда вру в глаза.
– Здрасьте, – всплеснула руками Оксана. – Тебе еще замуж выходить! Тренируйся на чужих пока, чтобы со своим не промахнуться. Опыт – великая вещь.
– Зубы не заговаривай, – Люда прищурилась. – Чего хотела? Поздороваться?
– Люд, посиди за меня после обеда… – просительно протянула Ксюша.
– О, деловой разговор пошел. А чего у нас после обеда? Очередной адюльтер?
– Ох ты, какие мы слова знаем, – хихикнула Оксана. – Нет, с мужем буду мосты налаживать. Спаси молодую семью!
– Только не это! – простонала Людмила. – Я вчера одну уже спасала, теперь коленки ободранные и костюм – на помойку только выкинуть.
Вместо того чтобы пожалеть или посочувствовать, Оксана начала хохотать так, что, похоже, забыла про цель звонка:
– Я сейчас умру! Это что – новая методика? Что же это за процесс такой был? Чтоб коленки и все остальное! Нет, не могу!
– Хорош веселиться, – обиделась Люда.
– Прости, прости, дорогая! Но я просто представила!
И секретарша снова залилась жизнерадостным смехом.
– Даже знать не хочу, что ты там представила, – Люда отмахнулась от ее смеха, как от мухи. – Молодежь нынче испорчена до безобразия!
– Только из уважения к твоей старости я заткнусь, – всхлипнула в последний раз Ксюша. – Ну, так как? Посидишь?
– Посижу. А что мне за это будет?
– Выпить? Закусить?
– Лучше натурой.
– Мужа не дам, и не проси, – хихикнула Оксана.
– Себе оставь. Бери официально отгул, чтобы мне потом его вернули.
– Не вопрос, – обрадовалась Ксюша. – Значит, с двух ты в приемной.
Сидеть в приемной Люда не любила. Тем более что, уходя, Ксюша вдруг вспомнила, что придет телефонист менять АТС.
– Мы так не договаривались! – заволновалась Люда. – Что мне с ним делать?
– Ничего. Когда АТС поставит, проверишь телефон, чтобы гудел, и акт подпишешь. У нас с ними никаких проблем. Если что не так, потом переделают. Это семейную жизнь наладить сложно, а проводки подпаять – раз плюнуть.
Только Людмила уселась писать нетленный шедевр, как заявился обещанный телефонист. Он был широкоплеч, улыбчив и скромен. Люда приосанилась, поймав его заинтересованно-стеснительный взгляд. Настроение чуть-чуть поднялось, как увядшая ромашка, спрыснутая дождем.
Парень был всем хорош, кроме того, что от него одуряющее пахло потом. То есть так сильно, что у Люды даже глаза начали слезиться. Сначала она отсела подальше, потом открыла двери в коридор. Помогало это мало. Доступ к окну был перекрыт телефонистом, приближаться к которому категорически не хотелось, а уж протискиваться мимо – тем более.
Бубельчук, заглянувший в приемную с кипой листочков, потянул носом, осуждающе глянул на Люду и быстро удалился, даже не испросив аудиенции.
Бухгалтерша, пришедшая поксерить бумажки, ретировалась уже на второй странице, тоже с некоторым недоумением оглядев офис-менеджера.
Парень тем временем продолжал строить ей глазки и улыбаться. Уходя, он оставил визитку и предложил обязательно обращаться если что. Заверив мастера, что непременно обратится, и, распрощавшись, Людмила бросилась к окну.
– Ужас какой, – пробормотала она, вывалив корпус на свежий воздух.
Но ужас был еще впереди.
В приемную выглянул Борис Степанович:
– Ксюша?
– Вы ее отпустили, – напомнила Люда, сидя на подоконнике. Возвращаться в помещение не хотелось, так как запах продолжал стоять плотной стеной.
– О, черт! – взвыл шеф. – Ко мне сейчас Черкасов приедет, из Москвы! Приготовьте все на выбор: кофе, сливки, чай всякий, минералку, ну, как обычно!
– На мой выбор? – уточнила Люда. Она понятия не имела, что означает формулировка «как обычно».
– На его выбор. Чтобы было все!
Тут директор неожиданно замолчал и принюхался.
– У нас телефонист был, – пояснила Людмила, отчаянно краснея.
– И что? – шеф не понял намек и подозрительно посмотрел на офис-менеджера, еще раз потянув носом.
«Не может же он думать, что это от меня!» – Люда была в шоке.
– АТС сделал, – робко доложила она боссу, надеясь отвлечь от анализа запахов, витающих в приемной.
– Отлично. Проветрите тут.
– Так уже!
Недовольно поморщившись, Жук закрылся в кабинете, а Люда начала метаться по помещению, организовав вентиляцию собственным пиджаком.
– О-па, стриптиз, – обрадовался водитель Слава, вызванный за списком покупок. – А почему такие пляски и без музыки?
– Не дождешься. Быстро дуй в магазин и купи это все. Надо срочно.
– Ясно.
– Слава, срочно!
– Я понял.
– Слава, – в нетерпении повторила Люда, – к шефу приедет какая-то шишка, так что он тебя уволит, если всей этой белиберды не будет.
– Тебя, наверное, тоже уволят, – восстановил справедливость Слава.
– А тебе от этого полегчает?
– Нет. Так что, на заправку и на почту не заезжать?
– Ты меня слышишь? – Необычайно умный Слава бесил тоже необычайно. – Туда и обратно молнией! Все остальное – потом. Магазин вообще за углом, так что машина не понадобится. У тебя пятнадцать минут.
Слава скривился и шагнул к выходу.
– Нормальные писатели работают дома в собственном кабинете, в тишине, им чай-кофе подают, – злобно сообщила Людмила в захлопнувшуюся за Славой дверь. – Это же просто дурдом какой-то!
Чем больше трудностей, тем больше желания их преодолевать. Люда села за компьютер и перечитала последний абзац текста. Не успела она поймать мысль, как в открытое окно вместе со свежим воздухом влетела жирная оса, гудевшая, как тяжелый бомбардировщик. Судя по басистому жужжанию, такая уж если укусит, то укусит. Не хуже аллигатора.
С хриплым воплем Людмила перемахнула через стол, едва не сбив появившегося в дверях визитера, и вытолкала его в коридор.
– Добрый день, – мужчина вежливо кивнул, не отпуская обнявшую его девушку. – Что-то случилось?
Случилось. Больше всего в жизни Люда боялась насекомых. Мыши, змеи, хищники – все ничто по сравнению с желто-полосатой мухой или пауком. Людмила испытывала перед ними какой-то первобытный ужас, от которого руки тряслись, волосы вставали дыбом, а мозг отключался, чтобы его владелец не смог сойти с ума от страха.