Оля разрыдалась. Накопившееся в ней за эти дни напряжение выплеснулось со слезами и с причитаниями. Захлебываясь слезами, она что-то объясняла, пыталась рассказать, но сбивалась и принималась то плакать, то смеяться.
– Рита, – робко произнесла Татьяна. – Ты меня сможешь когда-нибудь простить?
– А ты бы смогла?
Татьяна сникла.
– А я вас обеих прощаю, – великодушно подвел итог встречи Николай. – Хоть вы мне и много горя и зла причинили, но что с баб взять? Я ж понимаю, природа у вас такая, нас, мужиков, обгрызать.
– Я это все слушать не собираюсь. Кому охота, на здоровье, а у нас есть дела поважнее. Оля, вставай, поедем.
– Я сейчас, – заторопилась девушка. – Мне одеться, куда я такая…
– Любовь слепа, – улыбнулась Маргоша, – так что можешь особо не напрягаться. Если любит, примет любую.
Пока Ольга бегала по комнате, Рита подсела к сгорбившейся Татьяне.
– Я зла не держу. Мне тебя, если честно, даже жаль. Жизнь тебя так наказала, что ни с какой человеческой местью не сравнится. Неужели будешь с ним жить?
– Да, – покраснела Таня. Ей было стыдно за собственную неразборчивость. Но как объяснить свое положение женщине, у которой она отняла когда-то счастье, обернувшееся огненной кометой, спалившей все вокруг и оставившей лишь черное выжженное пятно на месте беззаботной юности. – А ты простишь?
– Я просто постараюсь забыть. Постараюсь, но не обещаю.
Рита, вздохнув, встала и одобрительно посмотрела на умытую и причесанную Олю. У сына оказался неплохой вкус.
– Ну, счастливо оставаться! – Маргоша махнула рукой притихшим родителям.
Татьяна потупилась, а Колясик сурово сдвинул брови, пытаясь изобразить гордость и независимость.
Две женщины сидели рядом в салоне летящей по весеннему проспекту машины. Юная, восторженно смотревшая вперед, сквозь голубой горизонт, на яркую звезду, в которой сосредоточилось ее понятие счастья, и зрелая, уже немного разочарованная, но не потерявшая оптимизма, мудро оглядывавшаяся назад, на ту же самую крохотную искрящуюся точку. По тротуару спешили люди: они двигались по только им видимым линиям, пересекавшимся в пункте, условно называемом счастьем. Кто-то был близок к цели, кому-то предстоял долгий путь, а некоторые этот этап уже прошли. Счастье, похожее на многогранник, вращалось огненным клубком, поворачиваясь к каждому одной из своих сторон, освещая или ослепляя, одаривая или сжигая, обнадеживая или испепеляя. Далеко не всегда, ощущая себя на гребне волны и купаясь в теплых лучах любви, мы действительно счастливы. Порой кажется, что счастье у нас в руках, – а это еще не оно. Или уже не оно. У судьбы – свой календарь и свой Новый год, к которому она готовит нам подарки. Главное – нарядить елку и ждать!