– Нам потребуются их фотографии, – спокойно сказал Фернанде Тед, когда все вышли из комнаты. – И описания: рост, вес, особые приметы – все, что вы сможете сообщить нам.
– Неужели это все может пригодиться, если их похитят? – Ей не хотелось даже говорить об этом, но она должна была знать. Ее мысли были заняты одним: что будет, если у нее отнимут одного из ее детей? Думать об этом было страшно.
– Это очень может пригодиться, особенно если коснется такого малыша, как Сэм.
Он не хотел рассказывать ей, что иногда украденных в таком возрасте детей находят лет десять спустя, когда они прожили другую жизнь, с другими людьми, когда их держали в плену в другой стране или в другом штате. Вот тогда отпечатки их пальцев и образчики волос помогают властям опознать их – живых или мертвых. Что касается Уилла и Эшли, то обстоятельства, в которых могут потребоваться отпечатки их пальцев и образчики волос, могут оказаться еще более зловещими. Если, как в данном случае, речь идет о выкупе, детей будут держать, пока выкуп не будет заплачен, а потом вернут. Тед лишь надеялся, что вернут их, если это случится, в целости и сохранности или что похитители хотя бы оставят их в живых. Он был намерен сделать все возможное, чтобы с ними ничего не случилось. Но они должны быть готовы к любым непредвиденным случайностям, поэтому и важно иметь отпечатки пальцев, образчики волос. Он попросил Фернанду как можно скорее сообщить ему остальные необходимые сведения, и вскоре они уехали.
После этого она некоторое время сидела на кухне в одиночестве за столом, на котором стояла пустая коробка из-под пиццы, думая о том, как могло все это случиться и скоро ли все кончится. Она надеялась лишь, что люди, затевающие это преступление – если только это не плод воображения, – будут пойманы. Ей очень хотелось надеяться, что все это плод воображения, настолько страшно было думать, что все это происходит с ними на самом деле. Если думать, то можно впасть в истерику, а этого нельзя допустить, потому что это испугает детей. Ей показалось, что она держит себя в руках и сохраняет спокойствие, пока она не заметила, что поставила в холодильник пустую коробку из-под пиццы, налила апельсиновый сок в чашку чая и бросила в мусорное ведро чистые полотенца.
– Ну-ну, успокойся, – вслух приказала она себе, – все будет хорошо.
Однако, убирая на место полотенца, она обратила внимание на то, что у нее дрожат руки. Все происходящее было так страшно, что она не могла не вспомнить об Аллане и не пожалеть, что его нет рядом. Интересно, что сделал бы он, случись такое при нем? Он бы, наверное, справился с этой ситуацией более умело и вел бы себя гораздо спокойнее, чем она.
– С тобой все в порядке, мама? – спросил Уилл, который пришел на кухню за мороженым.
– Надеюсь, что все в порядке, – честно призналась она. У нее был очень усталый вид. – Не нравится мне все это.
Уилл стал есть мороженое, а она опустилась на стул рядом с ним.
– Ты не передумала и все еще хочешь, чтобы я поехал в спортивный лагерь? – спросил он с озабоченным видом.
Она кивнула:
– Да, дорогой.
Ей бы очень хотелось, чтобы Сэм тоже поехал с ним и чтобы никто из них не ждал вместе с ней каких-то страшных событий в доме. Но Сэм еще слишком мал, и ей придется держать его при себе. Тед посоветовал им как можно реже выходить из дома. Ему не нравилось, что в машине она может попасть в засаду. Они уже обсуждали возможность того, чтобы кто-нибудь из полицейских ездил вместе с ней или сопровождал ее машину. Рик и шеф считали, что за ней следует установить наружное наблюдение. Но в таком случае она вновь становилась живой приманкой. В результате Тед предложил, чтобы она по возможности совсем не выходила из дома.
В тот вечер Фернанда позвонила людям, у которых должна была жить Эшли на озере Тахо, и под строжайшим секретом объяснила им ситуацию. Они выразили ей сочувствие и заверили, что не спустят глаз с Эшли. Фернанда их поблагодарила. Они с пониманием отнеслись к тому, что шериф установит наружное наблюдение, и сказали, что им будет спокойнее, если там будут люди, обеспечивающие безопасность Эшли. Ни Тед, ни Рик не думали, что преступники последуют за ней на озеро Тахо, но оба считали, что меры предосторожности не помешают. Убедившись, что Эшли будет в безопасности, Фернанда вздохнула с облегчением.
В полночь, когда Фернанда уже лежала в постели, раздался звонок в дверь. Это прибыли сразу все четверо офицеров.
Питер Морган к тому времени уже уехал домой и их так и не увидел. Изучив ее распорядок дня, он знал, что после этого времени она из дома не выходит. Он обычно покидал свой пост в половине десятого или в десять часов и редко задерживался позднее. Это бывало только в тех случаях, когда она с детьми ходила в кино. Но в тот вечер он уехал домой рано. И она, и дети весь вечер были дома, поэтому он уехал к себе в гостиницу. Он почти сожалел, что все это подошло к концу. Ему нравилось находиться неподалеку от нее и ее детей, и он любил представлять себе, чем они занимаются, когда время от времени они подходили к окнам.
В тот вечер Фернанда предполагала позвонить Джеку Уотерману, чтобы рассказать, что происходит, но слишком устала. Да и что могла она рассказать ему? Что какая-то шайка плохих людей завела на них досье и что один из них уже несколько недель сидит в машине, припаркованной напротив дома, и ведет за ними наблюдение? И что дальше? До сих пор нет никаких конкретных доказательств того, что кто-то замышляет их похищение, – только бесконечные подозрения. Даже ей все это казалось безумием. Да и он все равно ничего не смог бы сделать. Она решила подождать несколько дней и посмотреть, как будут развиваться события, а уж потом позвонить ему. У него и без того хватает забот с катастрофическим положением ее финансовых дел. К тому же они с Сэмом все равно увидятся с ним в ближайший уик-энд. На следующий день после отъезда Эшли он пригласил их в Напу. У нее там будет достаточно времени, чтобы поговорить с ним. Поэтому в тот вечер она так и не позвонила ему.
Прибывшие в полночь офицеры были чрезвычайно вежливы и, осмотрев дом, решили дислоцироваться на кухне. Там был кофе и была еда. Она предложила приготовить для них сандвичи, но они сказали, что в этом нет необходимости, хотя поблагодарили ее за заботу.
Как и предупреждал Тед, их было четверо: двое из ПДСФ и двое из ФБР. Они, добродушно перешучиваясь, уселись за столом, и она приготовила им кофе. Они знали, что включена сигнализация, и она показала им, как она работает. Двое из них сняли пиджаки, и она увидела, что у каждого их них имеется один пистолет в наплечной кобуре, а другой – в кобуре на поясе. Она вдруг почувствовала себя участницей какого-то движения сопротивления, что делало ее одновременно и уязвимой, и защищенной. Какими бы дружелюбными они ни были, само их присутствие в доме казалось зловещим. Только было она собралась подняться к себе наверх, как раздался звонок в дверь. Двое офицеров быстро вышли из кухни, чтобы открыть дверь. Фернанда с удивлением увидела, что это Тед.