Ей повезло, она осталась цела и невредима.
Но остальные…
О господи. Сколько же вокруг крови. Она стояла под охраной пирата, распространявшего вокруг себя мерзкий запах, а на глазах у нее чужие, страшные люди бродили между убитыми и ранеными матросами из экипажа ее отца, забирали все, что представляло хоть какую — то ценность, и выбрасывали тела за борт.
В живых остались только двое.
Ужас. Кругом царил ужас. Кассандра слышала крики несчастных, которых сталкивали в море, обрекая на неминуемую смерть. Но ведь так нельзя. Так быть не должно. Даже тех разбойников, что болтались на виселице в центре города, не обвиняли в подобной бесчеловечной жестокости. Да, они убивали в бою, но оставшимся в живых позволяли взять шлюпки и уплыть. Те пираты не убивали ради забавы, ради собственного удовольствия.
— Ради бога, — молил ее отец, — я отдам вам все, только не трогайте мою дочь.
— Заткнись, старик, — оборвал его кто — то.
— Негодяй, — бросил ее отец. — Пиратская шваль.
«Нет, папа, нет. Не надо спорить с ними, — мысленно обратилась она к нему. — Они же просто… убьют тебя».
— Пиратская шваль? — прозвучал глубокий, низкий голос. Голос, который она несомненно где — то слышала.
Голос властный и спокойный, словно человек, произнесший два этих слова, предлагал им выпить по чашечке чаю.
Она обернулась и увидела спускающегося на палубу мужчину. Он был высок и потому казался сухопарым, но, присмотревшись внимательнее, каждый замечал массивные плечи и широкую грудь, говорившие об огромной физической силе и здоровье.
Звали его Блэр Кольм, и Кассандра вспомнила, что встречалась с ним летом, на барбекю в Чарльстоне. Тогда он прибыл в город с письмами для губернатора от короля Георга. Некоторые из ее подружек хихикали у него за спиной и шепотом рассказывали о его темном прошлом.
Уже тогда от одного лишь его вида по спине у нее поползли мурашки.
Было в нем что — то особенное. Холод в глазах. Порочность под маской любезности.
— Сэр Кольм! — воскликнул в изумлении ее отец. — Вы? Вы здесь… с этими пиратами?
К полному ее удивлению, Блэр Кольм покачал головой и рассмеялся:
— Боже мой, за кого вы меня принимаете? Это у вас свидание с пиратами. Это вы с вашим несчастным капитаном поддерживаете связь с пиратом, известным под именем Ред Роберт.
Он подошел ближе. В блеклых серых глазах как будто застыл вечный холод, губы кривились в омерзительной усмешке.
А ведь ему нравится убивать, подумала Кассандра. Его это развлекает.
Ее отца трясло. Но не от страха. Он был смелый человек и сражался вместе с командой до последнего, пока к горлу дочери не приставили острие сабли. Сейчас его трясло от злости и негодования. Он видел, как Блэр Кольм обошелся с матросами и капитаном.
Их всех убили.
А раненых сбросили за борт.
Как мусор.
Блэр Кольм остановился и ткнул в него пальцем:
— Вы, лорд Беттани, намеревались войти в сношение и заключить тайное соглашение с самым отвратительным и безжалостным из всех ходящих под черным флагом разбойников, но шторм нарушил ваш план. Неужели вы думаете, что губернатор не знает о том, какой вы хитрый, коварный человек? Неужели вы думаете, что ему неизвестно о ваших замыслах? Вы ведь намеревались поднять мятеж против государства, властей колоний и самого короля и его верных слуг, не так ли?
В первый момент лорд Беттани только открыл в изумлении рот, но уже в следующее мгновение лицо его посуровело, а дрожь прошла. Выпрямившись в полный рост, он презрительно посмотрел на своего врага.
— Никогда, ни в делах, ни в помыслах, я не предавал моего короля и не злоумышлял против нашего губернатора. Вы, сэр, издеваетесь над законом и глумитесь над правосудием.
— И это говорит человек, на шею которого палач вот — вот набросит петлю. — Блэр Кольм с притворным сожалением покачал головой. Брошенные в лицо обвинения, похоже, нисколько не смутили негодяя.
— Ошибаетесь, это вы закончите свои дни на виселице, — заявил лорд Беттани.
— Не думаю. Это ведь я, действуя от имени Бога и короля, расправился с врагами нашей дорогой родины. Я — герой. Я — победитель. И вы прекрасно это знаете.
Глаза ее отца полыхнули таким гневом, что даже Кассандра остолбенела.
— Герой? Вы — убийца, и Господь тому свидетель! — Он не повысил голос, но произнес эти слова тоном глубочайшего презрения и с таким напряжением, что на шее проступили жилы. — Ваше место в аду, и туда вы несомненно попадете за все ваши прегрешения. До меня доходили слухи о ваших темных делах. Вы поступаете неосторожно, продавая ваших пленников в колонии, где об их судьбе известно уже многим. Должен признать, к своему стыду, что я отказывался верить распространяемым о вас слухам, считая их наветами несчастных, лишившихся любимых и близких и потерявших свои дома из — за вооруженного противостояния короне. Да простит Господь меня и всех тех, кто, обладая властью, не смог узреть правду и не добился того, чтобы вас отправили на эшафот.
Блэр Кольм лишь улыбнулся, но внимательно наблюдавшая за ним Кассандра заметила, как побледнело его лицо, — похоже, слова и гнев ее отца дошли до цели.
Все еще улыбаясь, негодяй склонил голову, а потом вдруг выпрямился и ударил старика с такой внезапностью и силой, что тот упал на колени.
Кассандра вскрикнула и, воспользовавшись секундным замешательством стражей, бросилась к отцу и опустилась рядом с ним на колени.
— Папа!
— Осторожнее, дитя мое, — прохрипел старик, едва шевеля разбитыми в кровь губами.
В следующее мгновение ее уже схватили, а лорд повернулся к Блэру Кольму:
— Тронете мою дочь, и, клянусь всеми святыми, ее мать восстанет из могилы и воздаст вам по справедливости.
Кассандра молилась, чтобы у него выдержало сердце. Ничем другим она помочь отцу не могла — ее держали за руки сразу двое.
— Ваша дочь достойна наказания уже за то, что якшается с пиратом.
— Лэрд Хаггерти не пират! — возразила Кассандра.
— Сейчас он заодно с Редом Робертом. И за это станцует джигу на пеньковой веревке, — с важным видом объявил Блэр. — А вы, юная леди, прикусите язычок, и тогда я, может быть, окажу вам милость. Ведите себя примерно, и вашу судьбу решит суд. — Он повернулся к своим людям. — Отведите их вниз!
Лорд Беттани попытался подняться, но, еще не оправившись от удара в лицо, покачнулся, и его просто поставили на ноги.
Потом пленникам связали руки, отвели по трапу вниз и бросили в грязный и вонючий трюм.
Еще недавно, стоя на палубе, Кассандра думала, что вони хуже, чем та, что распространяли подручные Блэра Кольма, и быть не может, но в трюме пахло так, словно где — то поблизости находилась помойная яма.