Надо же было ухитриться встретить девчонок, похожих друг на друга как две капли воды! Такого совпадения нарочно не придумаешь. Будто одно лицо, голос. Имена и то одинаковые. Правда, говор у них несхожий. Костя стал придирчиво сравнивать двух Ник и решил, что все-таки они очень разные. Постепенно ему стало казаться, что между бойкой лесной хохотушкой и холодной "дворцовой" Никандрой нет ничего общего.
Как ни крути, а из-за глупой ошибки он оскорбил больную девчонку, и нечего обижаться, что она его обругала. А если ей обо всем рассказать? Не подлец же он в самом деле, чтобы нарочно над ней смеяться!
Короткая летняя ночь готовилась упорхнуть на бархатных крыльях. Небо наливалось рассветом, когда Костя окончательно решил, что первым делом с утра пойдет и объяснит Никандре все как есть. Ему сразу стало легче, будто камень с души свалился. Он повернулся на бок и тотчас заснул.
Костю разбудил громкий стук: Зоя Петровна вызывала его при помощи "шваброфона" - устройства, изобретенного, чтобы ей лишний раз не подниматься на чердак. Как и все гениальное, конструкция аппарата была проста в обращении и абсолютно надежна. Достаточно было взять швабру и колотить ручкой в потолок до тех пор, пока абонент не откликнется.
Ошалевший после сна, Костя разлепил глаза.
- Ты скоро наспишься? Десятый час уже! - крикнула Зоя Петровна.
- Мам, у меня же каникулы, - продолжая лежать, нехотя отозвался Костя.
- Да что же это такое? Сто раз на стол накрывать? А то мне без того дел мало! Скоро человек на примерку придет, а блузка еще не смётана.
И тут Костя вспомнил, что ему тоже предстоит довольно противное дело. Сон как рукой сняло. День начинался паршиво. Костя натянул джинсы и босиком прошлепал вниз. Пару раз плеснув из умывальника на лицо, он завершил водные процедуры, и тут, как всегда некстати, на ум пришло, что вчера он решил обливаться по утрам холодной водой, чтобы тренировать силу воли. Искоса поглядев на шланг, Костя вздохнул и принял поистине волевое решение: отложить тренировку до завтра. Сегодня и так забот хватает. Ему не терпелось поскорее отвязаться от неприятного визита. Наспех проглотив яичницу, он отказался от чая.
- Я потом, - сказал он, выскакивая из-за стола.
- Потом суп с котом. Поел бы по-человечески и свободен. Куда ты все несешься?
- Сейчас, ма, век скоростей. Слыхала?
- Все у тебя насмешки. Ладно, беги, - улыбнулась Зоя Петровна.
Костя побежал к Никандре. Скоро, запыхавшийся и решительный, он стоял возле знакомой калитки. Утро еще не пришло в этот огромный дом. Напрасно солнце обрушивало на него потоки огненных стрел - задернутые шторами глазницы окон были слепы, а обитатели спали. Потоптавшись у запертой калитки, Костя поплелся домой. По мере того как он удалялся, его обуревали сомнения. А что, если Ника будет не одна и придется объясняться при родителях? Может, лучше отложить этот поход, а после подстеречь ее на веранде?
Вернувшись домой, Костя столкнулся со Степкой, Михой и его сестрой Анькой.
- Ты где бродишь? Пошли на пруд.
Предложение было заманчивым. Костя заколебался, но в памяти снова возникла неловкая сцена у Никандры. Что скажет отец, если узнает, что он смалодушничал и не пошел извиниться?
- Я потом подойду. Мне надо матери в огороде помочь, - отказался Костя.
Он с тоской поглядел вслед ребятам, зашел во двор и нос к носу столкнулся с матерью.
- Никак медведь в лесу сдох! Что это вдруг в тебе трудолюбие взыграло? Говори начистоту, что натворил? - подозрительно спросила Зоя Петровна, глядя Косте в глаза.
- Ничего я не натворил.
- Не юли. Все равно ведь узнаю.
Костя смотрел на мать и думал о том, до чего же родители странные люди! Не помогаешь - плохо, а стоит предложить помощь, как тут же начинаются подозрения. Конечно, нельзя сказать, чтобы они были совсем необоснованными.
- Поругался, что ли, с кем? - допытывалась Зоя Петровна.
- Ни с кем я не ругался, - Костя отвел глаза.
Часто его удивляла проницательность матери. И как только она обо всем догадывается?
- Не хочешь говорить, не надо. Коли ты такой работящий, поди у клубники усы подергай, а то совсем заросла. Все прок будет, - мать повернулась и пошла в дом.
Только теперь до Кости дошло, на что он напросился! Это же полдня на грядке сидеть придется! Трудовой порыв в нем заметно поугас. Он безо всякого энтузиазма принялся за обработку клубничных кустов. Работа не отвлекала от назойливых мыслей о предстоящем неприятном разговоре. Он сто раз мысленно прокручивал, что скажет Никандре, но с каждым разом речь получалась все более неуклюжей. А может, все-таки посоветоваться с матерью, как поступить?
Зоя Петровна перебирала обрезки кружев и тесьмы. Поглощенная работой, она не заметила, как в комнату вошел сын.
- Ма, я тут спросить хотел.
- Глянь, эти кружавчики подойдут? У меня как раз хватает. Все не покупать, - не отрываясь от работы, сказала Зоя Петровна.
Костя посмотрел на ненавистные кружавчики. Ему вдруг расхотелось говорить о своих проблемах. В конце концов, он уже взрослый, чтобы решать их самостоятельно.
- Пойдут, - буркнул он и повернулся уходить.
- А что ты там спросить хотел?
- Да так, может, я часть грядок сейчас оборву, а часть вечером?
- Наработался, горе луковое? Ты уж хоть к концу недели оборви, - вздохнула Зоя Петровна.
Когда Костя предпринял вторую попытку навестить Никандру, шторы на окнах были отдернуты, но веранда по-прежнему пустовала. Нужно было на что-то решаться, не караулить же Нику целыми днями. Костя поглядел на звонок прощальным взором человека, идущего на казнь, и с такой силой нажал на кнопку, будто она была его личным врагом.
На крыльцо вышла полноватая женщина. Костя иначе представлял себе хозяйку "дворца". В строгом платье из темной материи, с волосами, стянутыми на затылке в старушечий узел, она была похожа на старую деву. Во всяком случае, Ника нисколько не походила на мать.
- Здравствуйте. Можно с Никой поговорить? - спросил Костя и для вежливости добавил: - Пожалуйста.
Женщина смерила его недовольным взглядом, молча подошла к калитке, открыла щеколду и, не произнося ни слова, провела его по дорожке до дома.
"Немая, что ли? - подумал Костя. - Вот семейка: немая и хромая".
Костя прошествовал в дом. Невольно подчиняясь царящей в нем тишине, он старался ступать как можно беззвучнее. Проведя гостя через веранду, женщина открыла дверь в гостиную.
- Ника, к тебе пришли, - монотонным голосом доложила она.
"Значит, не немая", - пронеслось у Кости в голове.
Он зашел в комнату и застыл на месте. То, что он увидел, не укладывалось в представление о дачном доме. Конечно, в кино показывают и не такое, но Костя не представлял, что люди могут жить так взаправду. Первое, что бросалось в глаза, - стоящий посередине рояль, и не какой-нибудь обшарпанный, как в школьном актовом зале, а белый, как в музее. Мебели почти не было, если не считать пары просторных диванов, нескольких кресел, старинных напольных часов и камина. В углу возвышалась огромная декоративная ваза. Паркетный пол устилал ковер в бело-розовых тонах. Среди этой немыслимой роскоши в инвалидной коляске сидела Ника. Она в упор смотрела на Костю и, судя по всему, радости от встречи не испытывала.