Пруденс прищурила глаза.
– Не искушайте меня, предлагая «продрать вас с песочком».
Он сделал вид, что очень удивлен.
– Моя милая Пруденс, меня поражает, что такие жестокие слова слетают с ваших губ.
– Ну что ж, если бы вы знали сокровенные мысли, которые иногда меня посещают, мои слова поразили бы вас меньше.
Он рассмеялся:
– Вы выглядите словно легкий ветерок в тихой гавани, но, боюсь, вы больше похожи на тайфун, обрушивающийся на скалистый и негостеприимный берег.
– Видите ли, я твердо намерена заработать деньги, которые обещал мне мистер Ривс. А теперь, поскольку попечители будут здесь всего через несколько коротких недель, мы, с вашего позволения, займемся правилами поведения за столом.
– Неужели бесцельная беседа за столом является одним из самых важных уроков? Вы, наверное, шутите?
– Боюсь, что не шучу. Предполагается, что вы должны знать, как поддерживать умную беседу, не делая продолжительных пауз и не допуская грубости, а, кроме того, уметь правильно обращаться ко всем присутствующим за столом лицам.
– Я уже умею разговаривать, как представитель знати. Хотите, продемонстрирую? Ну, говорите со мной.
Она удивленно приподняла брови.
– Прошу прощения?
– Поговорите со мной о чем-нибудь. И я докажу вам, что умею говорить, как прирожденный аристократ.
Пруденс с трудом подавила вздох. Она была совсем не уверена, что это даст положительные результаты. Однако чем скорее она, подыграв ему, докажет, что он не прав, тем скорее они смогут приступить к урокам. Она допила чай и встала.
– Не перейти ли нам поближе к камину? Мы можем продолжить наш разговор там.
Тристан тоже встал, опираясь на трость.
– Разумеется, – сказал он, наблюдая, как она идет к красному креслу, стоявшему рядом с диваном. Ее платье было подхвачено под грудью широкой розовой лентой. Тристан заметил, что, когда она шла, можно было представить себе изгиб бедер, и это занятие поглотило все его внимание.
Она опустилась в кресло.
– Прошу вас, присядьте, милорд.
Он уселся, вытянув перед собой ноги и поставив рядом трость. Пруденс заметила, что прядь волос упала ему на лоб, немного затенив глаза, отчего они казались не такими яркими. Глаза у него потрясающие, а ресницы густые-густые и...
О Господи! Только этого ей не хватало! Делай свою работу и не отвлекайся.
– Самый лучший способ показать, что вы можете поддержать приятную беседу за столом, это побеседовать.
– Очень хорошо, – сказал он, явно забавляясь. – Что я должен делать?
– Сделайте вид, что я герцогиня Девоншир...
Он даже растерялся.
– В чем дело? – спросила Пруденс.
– Вы знакомы с герцогиней?
– К сожалению, да, – призналась Пруденс. – Эта женщина – ужасная кокетка, и у нее крайне жеманные манеры.
– В таком случае, почему вы хотите быть ею?
– Я не хочу быть ею! – теряя терпение, сказала Пруденс. – Я всего лишь хочу, чтобы вы попрактиковались в использовании титулов и надлежащих форм обращения. Поэтому я и сказала, что буду герцогиней.
Он улыбнулся, поблескивая глазами. К ее досаде, он мало-помалу сползал к краю дивана, так что его колено теперь почти прикасалось к ее коленям. Она подобрала юбки. Они то и дело прикасались к ногам Тристана, и это по какой-то непонятной причине настолько отвлекало ее внимание, что мешало сосредоточиться на разговоре.
А она-то думала, что готова противостоять заигрываниям герцога! Вчера она весь вечер повторяла себе, что должна держаться от него на почтительном расстоянии и не отклоняться от обсуждаемой темы. И тогда все будет в полном порядке.
Пруденс даже заранее решила, что сядет в кресло, а не на диван, потому что это не позволит герцогу придвинуться к ней слишком близко. Она взглянула вниз, где теперь его нога прижималась к ее ногам. Очевидно, она неправильно рассчитала.
Отодвинув ногу, она решительно сказала:
– Прекратите, пожалуйста. Давайте представим себе, что я герцогиня, и мы с вами сидим рядом на одном из суарэ...
– Суарэ?
– Ну да. Это вечеринка.
Он наклонился вперед и уперся руками в колени. Теперь его руки находились в каком-нибудь дюйме от ее руки, лежавшей на подлокотнике кресла.
– Если вы желаете быть на суарэ, то пусть будет по-вашему. Однако прежде чем мы продолжим, ответьте на один вопрос: что на вас надето, когда вы присутствуете на суарэ?
Она удивленно поморгала:
– Надето?
– Да, я хочу получить полную картину. Что будет надето на вас, сладострастной герцогине Девоншир, ради такого случая?
– Я не говорила, что она сладострастная.
– Но так оно и есть.
– Ну, это спорный вопрос, – сказала Пруденс. По какой-то причине ее задело, что капитан назвал герцогиню «сладострастной». Интересно, что он под этим подразумевал?
Он накрыл рукой ее руку, лежащую на подлокотнике. Пруденс высвободила руку.
Хохотнув, он наклонил голову так, что его глаза оказались на одном уровне с ее глазами.
– Если герцогиня хоть немного напоминает вас, то она очень чувственная особа.
– Лорд Рочестер, не делайте все это таким...
– Забавным? Интересным? А может быть, приятным? – закончил он фразу за нее, прикоснувшись тыльной стороной руки к ее щеке.
Она отпрянула от него.
– Пожалуйста, милорд.
– Вот оно, это слово, которое я люблю слышать от женщины: «пожалуйста». – Он положил руку на подлокотник дивана, так что его пальцы свешивались через край совсем рядом с ее рукой. – Итак... что на вас надето, дорогая моя леди Девоншир?
– Вы невозможны, – вздохнула она.
Он притворился обиженным.
– Я всего лишь спросил, что на вас надето, чтобы лучше представить себе эту картину. Но если вам это трудно...
– Не трудно, – пробормотала она. – Если это заставит вас работать, я скажу. На мне надето белое с голубым шелковое платье в голубую и розовую розочку.
Он чуть отклонился назад и обвел ее взглядом с головы до ног, как будто представляя себе это платье. Мгновение спустя он наклонился к ней:
– Леди Девоншир, позвольте заметить, что нынче вечером вы выглядите чрезвычайно привлекательно.
Пруденс одобрительно кивнула:
– Это весьма уместное замечание.
– Спасибо, – сказал он. – Но это... вы говорите? Или герцогиня?
– Я. Герцогиня, возможно, сказала бы что-нибудь вроде: «Ах, какой приятный комплимент, милорд! Спасибо».