— Стой!
К изумлению Гвинет, ее враги остановились.
— Лорд Брюс, вам нужно мое поместье. А его вы сможете получить, только если женитесь на мне. Вы верите, что сможете совершить надо мной насилие, а потом я буду вынуждена выйти за вас. Вы ошибаетесь. Если вы желаете владеть моими землями, то должны заставить меня считать вас достаточно привлекательным женихом.
Его губы медленно изогнулись в улыбке.
— Вы невероятная женщина.
Фергус шагнул к нему:
— Она играет с тобой, Брюс! Не верь ей!
Неожиданно в лесу затрещали ветки. Все повернулись на этот шум, и Гвинет широко раскрыла глаза, увидев, как на поляну вышел странный человек.
На нем были только чулки, штаны и запачканная грязью белая исподняя рубаха. И еще листья в волосах и поверх одежды — так много листьев, словно он сорвал всю листву с окружающих деревьев.
Он шел, странно покачиваясь. Неподалеку от стоявшей на поляне группы людей он остановился и огляделся вокруг.
— Вот так раз! Праздник в самом сердце леса! Добро пожаловать, дорогие господа! — воскликнул он и низко поклонился. — Вы вошли в мое королевство. Я Пан, лесной бог. Добро пожаловать, особенно если у вас есть с собой хорошее пиво.
Гевин!
— Это сумасшедший, — с презрением сказал Брюс. — Прогоните его.
— Прогнать меня? — запротестовал Гевин. — Это вы пришли в мой дом. Я никуда не уйду.
— Сделайте с ним что-нибудь! — потребовал Брюс.
— Оставьте его в покое, — твердо сказала Гвинет. — Если вы причините вред одному из несчастных Божьих созданий, вы не будете тем, за кого я хочу выйти замуж.
Фергус вышел вперед, подошел к ней, подбоченившись, и громко произнес:
— Ах, какая вы разборчивая, миледи! Считаете, что вы редкая драгоценность, верно? Женщину можно выдать замуж и насильно. Так с вами и будет.
— Это ничего не будет значить, если брак не благословит королева, — заверила его Гвинет.
— Благословить может и король, — самодовольно заявил Фергус.
— У вас, похоже, меньше ума, чем у того несчастного, который здесь стоит, — любезно улыбнулась Гвинет. — Вы думаете, это случится так легко? Сначала Джон Гордон должен сегодня выиграть сражение. А я не думаю, что он победит войско королевы. Я думаю, мой дорогой, что вас повесят. — Она повысила голос, оглянулась на конных и пеших солдат, занимавших всю поляну, и добавила: — Если все будет потеряно, ваши люди тоже будут повешены!
Солдаты Брюса, все как один, отступили назад — правда, всего лишь на полфута. Увидев это, Рован, даже в таких обстоятельствах, не удержался от мрачной улыбки.
— Не позволяйте шпионке королевы запугать вас! Только страх может вас победить! — крикнул Фергус, взглянув на Брюса, и, разжигая в себе ярость, закричал: — Возьми ее! Возьми сейчас, и кончим с этим! Она тебя дурачит, Брюс! Будь мужчиной!
Насмешка Фергуса заставила Брюса перейти к делу. Он потянул Гвинет к себе, но она не собиралась сдаваться так легко. Девушка рванулась вперед. Рован услышал, как Брюс взревел от боли, потом, хромая, отошел от нее.
Рован понял, что это его единственный шанс, и за долю секунды принял решение.
Он достал лук, натянул тетиву и выстрелил. Стрела попала Брюсу прямо в грудь. Он не сразу понял, что это его конец. Мгновение он еще продолжал стоять, глядя на Гвинет, а потом упал как подкошенный.
— Нас окружили! — испуганно крикнул кто-то.
Отряд Макайви начал разбегаться. Кони пугались и неслись наугад, люди громко кричали.
— Стоять! — бешено заорал Фергус, бросился к Брюсу, нагнулся над ним и увидел, что его родственник мертв.
Потом, выпрямившись, взглянул на Гвинет с такой яростью, что ее защитник не смог устоять на месте.
Рован ударил коленом Стикса и напролом помчался через лес. Лук и стрелы теперь были бесполезны, и он вынул из ножен меч.
Когда Фергус, не обращая внимания на отдававшийся эхом среди деревьев шум этой скачки, шагнул вперед, готовый задушить Гвинет, та была уже наготове. Она выскользнула из его рук и помчалась по поляне к деревьям, надеясь укрыться за ними. Как только она добежала до них, на поляну, размахивая мечом, вылетел Рован.
Фергус яростно выкрикнул приказ: не все его бойцы успели разбежаться. Лес мгновенно наполнился людьми: одни бежали на поле боя, чтобы сразиться с врагом за свой клан, другие, наоборот, с него, спасая собственную жизнь.
Первоначально Рован хотел сразиться с Фергусом, но мчавшиеся вперед солдаты помешали ему. Гевин тем временем перестал изображать сумасшедшего, подбежал к телу Брюса и вынул из ножен меч убитого.
Люди Брюса не были серьезными противниками для Рована и Гевина, которые учились владеть оружием у шотландских мастеров, когда находились при шотландском дворе, и у английских, когда были гостями английской королевы. Солдаты Макайви начали падать вокруг них.
— Рован! — раздался крик Гвинет.
Один из врагов мчался к нему сзади.
Безоружная Гвинет все же нашла комок грязи и бросила его в лицо врагу, и нападавший на время ослеп. Предупреждение и этот бросок дали Ровану время, чтобы обернуться.
Через несколько секунд они услышали треск и грохот: большой отряд всадников яростно пробивался через лес. Это прибыли солдаты королевы. Всего через несколько минут сражение было закончено.
Справившись со своим последним противником, Рован слез с коня и, пытаясь сдержать свой гнев, подошел к Гвинет.
— Вы просто дура, миледи! Вы рисковали своей жизнью, жизнью Энни, Гевина и моей! — бросил он.
Гвинет застыла как каменная, пристально глядя на него. Она была полна достоинства и выглядела величественно, несмотря на испачканное сажей лицо и полный беспорядок в одежде.
— Я здесь по приказу королевы, — сообщила она Ровану.
Его рот закрылся сам собой. Против такого довода трудно было спорить, поэтому он отвернулся от девушки.
— Вас не просили рисковать жизнью! — крикнула она ему в спину.
Рован выпрямился. Он не повернулся снова к Гвинет, а пошел к Стиксу. Она здесь по приказу королевы, верно? Раз так, пусть собственная охрана королевы и возвращает Гвинет невредимой к ее госпоже.
Кроме того, он не хотел, чтобы Гвинет увидела, что он шатается.
Схватка на поляне была костюмированным представлением по сравнению с тем, что ждало их впереди. У Рована не было времени волноваться о том, что произойдет между Гвинет и королевой. Сейчас для него важнее всего было встать во главе его собственных солдат: вот-вот должно было начаться настоящее сражение. Кроме того, он не мог скрыть, как зол на королеву, и понимал, что по этой причине должен держаться подальше от нее. Рован был ошеломлен тем, что Мария явно не доверяла его советам, раз решила проверить его слова. И был в ужасе оттого, что она позволила одной из своих фрейлин идти на такое опасное дело. Она не полагается на людей, которых честь обязывает служить ей даже ценой собственной жизни.