— Господи, конечно же, нет! Я первая поздравлю вас, когда вы обменяетесь брачными клятвами. Ваш возлюбленный для меня словно кость в горле!
— О, Дэнни, он совсем не так плох, как вы о нем думаете.
— Вы просто не замечаете недостатков этого человека, потому что влюблены в него, — возразила Даниэлла, снова почувствовав угрызения совести: ведь как-никак Адриан спас ее лошадь. — И конечно, — добавила она, — он отвечает вам взаимностью.
Джоанна промолчала.
— Джоанна, Мак-Лахлан виноват в том, что помог взять штурмом Авий, и поэтому я не могу относиться к нему по-доброму. Он представляется мне настоящим драконом, а мне бы вовсе не хотелось, чтобы вы выходили замуж за чудовище. Думаю, и мне вы этого не желаете.
Джоанна рассмеялась:
— Не такой уж он и дракон. Ах, Дэнни, если бы вы только знали, что я чувствую, когда Адриан смотрит на меня, обнимает меня… О Господи, не слушайте меня… Я просто фантазирую. Как бы мне хотелось, чтобы мой рыцарь сейчас был здесь! Я так по нему соскучилась! Даниэлла, мне кажется, что вы здесь счастливы. В Гаристоне чудесно.
— Да, мне здесь очень нравится. Здесь почти так же хорошо, как…
— В Авийе?
— Авий — мой дом.
— Здесь тоже ваш дом.
— Да, это дом моего отца. Я слышала о нем много чудесных рассказов. Гаристон такой же красивый и гостеприимный, каким был мой отец. Мне здесь действительно нравится, и я уверена, что и вы полюбите Гаристон.
— Я уже его полюбила. Мне только жаль, что мы с Адрианом разминулись в пути и что он напрасно рискует своей жизнью. Дэнни, все сейчас бегут из городов. Повсюду смерть.
— Я знаю, — ответила Даниэлла, вспомнив печальную похоронную процессию и того несчастного отшельника, который так напугал Звездочку. — Слава Богу, что в Гаристоне пока никто не болеет.
— Вот и чудесно, — согласилась Джоанна. — Дэнни, не могли бы вы показать мне мои покои? У меня были трудные дни, и я очень устала. Если вы не возражаете, мне хотелось бы до ужина немного поспать.
— Конечно, не возражаю.
Даниэлла позвала служанку. На ее зов появилась Эмм, одна из кухарок.
— Готова ли третья башня? — спросила Даниэлла.
— Да, миледи. Я попрошу горничную проводить туда леди Джоанну.
— Нет, Эми, я провожу ее сама.
Они направились к выходу, но внезапно Джоанна пошатнулась и схватила Даниэллу за руку.
— О, Дэнни, я, кажется, устала больше, чем думала. Я едва держусь на ногах.
Даниэлла подхватила Джоанну и стала звать на помощь. В это время по двору проходил Симмс, здоровенный мужик, неся на кухню туши мяса. Сбросив на землю свою ношу, он прибежал на помощь юной графине.
— Симмс, пожалуйста, отнеси ее ко мне. Я думаю, так будет лучше, — приказала Даниэлла.
Когда Джоанну уложили в постель, Даниэлла попросила Симмса принести ей тряпку и свежую холодную воду, а также пригласить доктора Кутэна. Симмс ушел выполнять поручения, а Даниэлла села у кровати и положила руку на лоб Джоанны. Ее лоб был словно в огне.
Симмс принес воду и встал в дверях, наблюдая за хозяйкой. В его больших темных глазах светился страх.
— Пожалуйста, дай мне воду, — сказала Даниэлла.
— А я к ней прикасался, — простонал Симмс.
— Давай сюда воду! — приказала Даниэлла.
Симмс словно прирос к месту, и хозяйка сама взяла у него воду и тряпку. Опустившись на кровать рядом с Джоанной, она вымыла ей лицо и руки. Сердце ее сжималось от страха.
Даниэлла хорошо понимала, какой ужас испытывает Симмс.
Они думали, что находятся в полной безопасности, и вот чума пришла в их дом.
Появился доктор Кутэн и обследовал больную.
— «Черная смерть»? — спросила Даниэлла.
— Да, миледи. Мне очень жаль. Я делаю все, что могу, но, как вы сами понимаете, здесь я почти бессилен… — Доктор откашлялся и, немного поколебавшись, сказал: — но не леди Джоанна принесла к нам «черную смерть». Ваш повар из Авийя заболел первым. Он скончался несколько минут назад.
— Господи, — крестясь, прошептала Даниэлла.
— Крепость охвачена паникой. Уже много заболевших. Вы же знаете, что чума не щадит никого. Мне надо бежать к больным. Оставляю Джоанну на ваше попечение.
— Я останусь с ней рядом и не покину ни на минуту, — заверила доктора Даниэлла.
Состояние Джоанны быстро ухудшалось, но юная графиня терпеливо ухаживала за ней. От слуг она знала, что весь замок охвачен ужасом. Грум, пробегавший по двору, на ходу свалился на землю и через час умер. Один за другим отходили в мир иной крестьяне, ремесленники.
К вечеру умерли еще трое.
Доктор Кутэн предупредил девочку, что положение будет ухудшаться с каждым днем. Он, как и Даниэлла, сам переболел чумой, когда жил еще в Авийе.
— Иногда смерть бывает мгновенной, — сказал он, но большинство людей расстаются с жизнью через два, а иногда и через пять дней. Будем надеяться, что господь пошлет нам всем выдержку и обитатели замка не будут покоряться судьбе, а найдут в себе силы и волю к жизни.
На следующее утро заболели сэр Текери и Монтейн.
Все в крепости словно посходили с ума. Когда Даниэлла пришла на кухню за помощью, она увидела, что служанке полуголые танцуют с конюхами. Потрясенная девочка смотрела на них и не знала, что делать. Свен, молодой конюх завидев графиню, на секунду прервал танец и заявил:
— За нами пришла смерть, леди. Надо спешить брать от жизни все, что можно.
— Смерть может миновать многих! — закричала Даниэлла. — Я видела «черную смерть» и раньше и знаю, что многие могут выжить! Мне нужна ваша помощь по уходу за теми, кто уже заболел.
Одна из кухарок, Молли, танцевавшая с обнаженной грудью, захихикала:
— Кто-то умрет, кто-то выживет, леди! — Внезапно ее смех сменился отчаянным рыданием. — Нарывы! Они уже покрыли все мое тело! О Господи, Господи!
— Доктор Кутэн вскроет ваши нарывы, если вы перестанете вести себя, как сумасшедшие! — закричала Даниэлла. Ей на ум пришли слова доктора: «Чтобы выжить, надо иметь силу и волю к жизни». Сэр Текери болен, доктор Кутэн занят с больными, поэтому только она одна может привести слуг в чувство.
Молли продолжала то смеяться, то плакать. Плясавшие на кухне были охвачены истерикой, и к ним прибывали все новые люди: ремесленники, воины, крестьяне. Было раннее утро, а половина из них уже накачалась элем. Некоторые напились до такой степени, что уже не могли встать на ноги. Другие, чтобы обрести забвение, готовы были до самой смерти продолжать этот страшный танец без музыки.
Свен схватил на руки полуголую девушку, и она разразилась громким смехом. Даниэлла, глотая слезы, бросилась к дубовому разделочному столу, где среди разделанного мяса, теста и овощей увидела чугунный горшок. Бессильный гнев охватил ее. Если бы здесь сейчас был Мак-Лахлан, никто из них не посмел бы вести себя подобным образом, какой бы страшной ни казалась им смерть.