Саша налила себе еще молока и задумалась, что же делать дальше. Она решила, что не может не вмешаться. Если мистер Джейкоб Виндзор так безразличен к переживаниям и бедам собственного сына, она обязана направить его на путь истины. Этот мужчина должен наконец понять, что его сын страдает и что ему нужно помочь.
Холодный и чопорный голос в телефонной трубке кратко сообщил ей, что преподобный Джейкоб Виндзор немедленно приедет, чтобы забрать Корделла.
Минут через пятнадцать раздался вкрадчивый стук. Саша утратила дар речи: на пороге стоял потрясающе красивый мужчина.
Он даже выше меня, подумала она. Саша попыталась подавить какое-то странное чувство, возникшее в душе.
- Кажется, мой сын здесь, - тихо сказал мужчина низким, хрипловатым голосом.
- Ой! Да, он здесь. Во дворе играет. - Саша кивнула, шире открывая дверь. Возьми себя в руки, приказала она себе. Подумай о мальчике. - Я, гм, хотела бы сначала поговорить с вами. Меня зовут Саша Ламберт. - Она протянула ему руку и удивилась сильному пожатию его узкой ладони.
Он был высокий, не ниже чем метр девяносто. И худой. Строгое лицо с аристократическими чертами. Иссиня-черные волосы, на висках слегка припорошенные сединой, зачесанные назад. Взгляд серых глаз, серьезных и печальных, был словно затуманен.
- Джейкоб Виндзор. Я новый священник на Первой улице.
Саша кивнула в ответ, садясь на табуретку.
Суровый и рассудительный; это имя подходит ему так же, как и профессия.
- Полагаю, вы хозяйка этого магазинчика, - сказал он. - Надеюсь, Коди ничего не разбил.
Это был печальный голос человека, заранее готового услышать горькую правду.
Саша окинула взглядом его длинную худощавую фигуру, обратив внимание на старомодные брюки с рубашкой и поношенный пиджак с заплатами на локтях.
- Я только что сварила кофе, - сказала она, выдавив улыбку и надеясь не задохнуться от избытка чувств. - Хотите?
- Пожалуйста, не надо заботиться обо мне.
Я только заберу Коди домой и оставлю вас в покое.
Он резко повернулся к задней двери, но Саша преградила ему дорогу.
- Нет, прошу вас. - Она схватила его за рукав, оттаскивая от раздвижной двери, за которой Коди гонял по рельсам паровозики. - Я хочу поговорить с вами, и это легче сделать за чашкой кофе, вы согласны?
Взгляд стальных серых глаз многозначительно остановился на ее руке, и Саша тут же ее отдернула, как будто обожглась. Джейкоб Виндзор, не торопясь, сел за стол и, прищурившись, посмотрел на собеседницу.
- И о чем вы намерены со мной говорить? - спросил он. В его низком, раскатистом голосе прозвучала ирония.
Саша глубоко вздохнула.
- О Коди, - ответила она, ставя перед ним чашку кофе и огромный кусок свежего яблочного пирога. - Я хочу побеседовать с вами о вашем сыне.
Изогнув бровь, он задумчиво взглянул на пирог, затем отломил от него небольшой кусочек и с видом знатока положил его в рот.
- Вкусно, - заметил он. - Но вам не обязательно кормить меня. Вдовцы привыкли кормить себя сами. Ради чего все это, мисс Ламберт?
Что-то в его голосе резануло Сашу. За этими невинными словами скрывался какой-то тайный смысл, который должен был предостеречь ее от дальнейших расспросов.
Его лицо с резкими чертами будто окаменело.
- Вы хотите помочь мне в воспитании моего несчастного, осиротевшего сына. - В его улыбке не было ни капли дружелюбия. - Вы хотите разделить со мной тяжесть заботы о ребенке. Вы хотите избавить Коди от отца, который манкирует своими обязанностями.
Саша подлила свежий кофе в его опустевшую чашку, встала и подошла к кухонному столу, чтобы поставить на место кофейник.
- Хотите еще пирога? Я не собираюсь манкировать своими обязанностями хозяйки. - Она повернула голову, взглянув в его сердитое лицо. - Итак, о чем мы говорили?
Джейкоб нахмурился.
- Не помню, - сухо произнес он. - А вы всегда так ловко уходите от темы?
- Да. - Саша усмехнулась.
Но Джейкоб Виндзор даже не смотрел на нее, а оглядывался по сторонам. Саша заметила выражение любопытства на его подвижном лице.
Поджав губы, он не сводил глаз с мягкого пурпурного кресла, которое Саша обила сама. Затем его взгляд упал на такого же цвета диван.
- Достаточно.., э.., необычный подбор мебели.
Саша расхохоталась. Она не могла удержаться от смеха. Жители Аллен-Спрингса давно уже так думали, но до сих пор ни один из них не осмелился сказать ей это прямо в лицо.
- Характер у меня такой, - язвительно пояснила она и добавила:
- Говорят, я склонна к резким и непредсказуемым перепадам настроения.
Джейкоб кивнул.
- Да, - согласился он. - Заметно. Так что у нас с Коди?
- А, Коди! Замечательный ребенок, - воскликнула Саша. - Но у него есть проблема.
Джейкоб Виндзор улыбнулся. По крайней мере, это можно так назвать. Его губы сложились в сухую, безрадостную усмешку, от которой его лицо показалось ей каменной маской.
- Уверен, что вы правы. И даже не одна, а больше. - Его серые глаза наполнились стальным блеском. - Но здесь нет ничего, с чем я бы не справился. Уже привык к этому. Ведь я его отец.
- Да. - Саша кивнула. - Это в вашей юрисдикции. Но я не думаю, что у вас так уж хорошо получается.
Его черные брови насмешливо поползли вверх.
- Юрисдикция? - Он покачал головой. - Да, наверное. Слушайте, мисс Ламберт, я прекрасно могу справиться с моим сыном и его проблемами без помощи женщины.
Саше не понравился его взгляд, но она молча смотрела, как он встает из-за стола.
- Мы не нуждаемся в женской заботе и прекрасно обходимся сами. Позвольте, я заплачу вам за ущерб, который причинил мой сын, и мы мирно разойдемся. - Он вынул несколько купюр из старого, потертого кожаного бумажника. - Это покроет ущерб?
Саша решительно покачала головой.
- Нет, - буркнула она, пораженная его словами.
Мистер Джейкоб Виндзор достал еще несколько долларов, не обращая внимания на ее иронию.
- Знаете ли, - задумчиво сказала Саша, наклонив голову и внимательно изучая его суровое лицо. - Я всегда думала, что священник должен обладать особой чуткостью, позволяющей ему видеть страдания и сомнения людей, сопереживать их бедам. Но вы утратили эту чуткость в отношении Коди.
Джейкоб Виндзор залился краской до самых корней волос.
- Я отниму у вас еще одну минуту. Вполне допускаю, что со стороны может показаться, будто Коди испытывает трудности.
Тупой, самовлюбленный идиот, раздраженно подумала Саша. А еще заносчивый и грубый.