Соперница Зигрид, Анато, по причине своего увечья была назначена надсмотрщицей на строительстве. Это повышение примирило ее с Нобуру. Она ходила взад и вперед между работниками с хлыстом в руке, чтобы подстегивать лентяев. После короткого отдыха, когда снова принялись тянуть канат, она вдруг стала обращать слишком много внимания на Зигрид и несколько раз стегнула ее по плечам, чтобы «научить вести себя как остальные».
Остров качало все больше и больше. Поскольку поворот руля заставлял его бороться с течением, остров встал боком к водному потоку, и волны, встречая препятствие в своем естественном движении, обрушивались на берег с силой, увеличивающейся с каждой минутой.
— Ганбатте! (Держитесь!) — завопил Нобуру. — Мы почти справились. Продолжайте в том же духе, и через четверть часа мы вырвемся из этого течения.
Зигрид казалось, что голова сейчас треснет, а все мышцы разорвутся. Ее ладони, липкие от крови, все чаще соскальзывали по шершавой пеньковой веревке. Мускулы спины стоявшего перед ней юноши выступали, как на анатомической доске.
— Еще! Еще! — кричал Нобуру.
Зигрид закрыла глаза. Ей казалось, что она натягивает гигантский лук, предназначенный для пуска стрелы, которая должна была пробить сердце гиганта, бога или дракона.
И вдруг произошло самое страшное: течение развернуло руль обратно. Сила, которая превосходила их всех по мощи, вернула балку в начальное положение. Канат проскользнул между пальцев подростков с такой скоростью, что они не успели, да и не сообразили, отпустить его. За мгновение нити пенькового каната превратились в подобие терки, пилы, которая содрала кожу и мускулы. Кожа на ладонях молодых людей стерлась до костей, и трос стал красным от крови. Зигрид больше не могла выносить эту боль и потому очень удачно отпустила канат как раз в момент катастрофы. От боли все закричали. Один юноша упал на колени в песок и с ужасом глядел на свои ладони, кожа с которых была полностью содрана, так что теперь они стали похожи на ладони скелета. Канаты перерубили головы тем несчастным, которые оказались на их пути. За несколько секунд песчаный берег превратился в поле битвы, усыпанное увечными. Зигрид сжала зубы, чтобы не закричать. Она поняла, почему поначалу место строительства произвело на нее столь ужасное впечатление. Нобуру, конечно же, не стал объяснять им, что каждая попытка повернуть руль заканчивалась бойней.
Когда Зигрид попыталась встать, Анато бросилась к ней, чтобы оглядеть ее руки.
— Конечно же! — стала смеяться покалеченная. — Все в порядке. За тебя всегда расплачиваются другие! Ты ведь только делала вид, что тянешь! Я все расскажу Нобуру. Не думай, что тебе удастся выпутаться.
Зигрид пожала плечами и пошла помогать раненым. Деревенский старейшина дал волю гневу, он забылся до такой степени, что надавал пинков тем несчастным, что попались ему под руку.
— У нас почти получилось! — повторял он с пеной у рта. — Нам всего-то нужно было еще небольшое усилие! Вы все бездельники.
Увечья были столь сильными, что Зигрид не могла прийти в себя. Никто не мог принести ей бинты для перевязки. Некоторые подростки были в состоянии шока, и у них стучали зубы. Надо было предупредить врача. Она сказала об этом Нобуру, но тот грубо осадил ее.
— Нет времени! — крикнул он ей в лицо. — Пусть увечные теперь разбираются сами, идут по домам и не мешают работе. Через два часа, когда придет подмога, мы снова попытаемся повернуть руль.
— Вы искалечите всю молодежь острова! — бросила ему Зигрид с красными от гнева щеками.
— Ну и что? — ответил Нобуру. — Ты знаешь, как поступить по-другому? Ты предпочитаешь добраться до ледников на полюсе? Как ты собираешься согреваться, когда снег покроет Амото? Ты об этом подумала?
Девушка отступила.
— Пусть раненых перевяжут и отнесут отсюда, — прорычал старейшина. — Не хочу, чтобы они напугали новеньких своим видом. И держите язык за зубами! Тот, кто будет пытаться сломить дух товарищей, получит хлыстом.
Никто ничего не сказал. Избежавшие гибели отошли в сторону и смотрели вокруг полными ужаса глазами. Зигрид насчитала около тридцати девушек и юношей, которые были «невредимы». Все они стали отрывать от кимоно тонкие полоски ткани, чтобы защитить руки. Зигрид стала делать как они, хотя и сомневалась в действенности данного способа. Она видела, как пеньковый трос пролетел перед ее носом, словно пила. Еще бы мгновение, и ее тоже бы покалечило. Она осмотрела свои ладони. С удивлением девушка обнаружила, что из них росли волосы, стоявшие дыбом! Но приглядевшись, она поняла, что это ниточки пеньки, оторвавшиеся от каната и врезавшиеся в кожу, превращая руки в клубок колючек. Зигрид стала вынимать эти «колючки» одну за одной, стараясь не кривиться от боли. Она задумалась, хватит ли у нее сил снова взяться за трос через два часа.
Анато решила эту проблему, передав подросткам чугунок с коричневой мазью.
— Это мазь на основе опиума, — объяснила она. — Натрите ею руки и вы ничего не почувствуете. Я знаю, о чем говорю, с тех пор как мне отрезали пальцы, я испытываю страшные муки.
Зигрид скривилась, догадываясь, что эта коварная фраза была направлена против нее. Она не была наивной и понимала, что со временем, из-за причитаний Анато у жителей острова возникнут сомнения.
Зигрид решила на время забыться и набраться сил. Чтобы укрыться от ветра, от которого она покрылась гусиной кожей, она вырыла в песке яму. Вокруг нее девушки и юноши жались друг к другу, чтобы согреться. Первым делом Зигрид захотелось оттолкнуть руку незнакомца, что пытался обнять ее, но потом она согласилась. Чувствовать тепло молодого человека, прижимающегося к ее спине, было приятно.
— Меня зовут Такеда, — прошептал незнакомец. — Я из деревни Огата, с восточной стороны. А ты? Ты — упавшая с неба чужестранка, девушка с голубыми волосами. Кажется, все юноши боятся тебя. Они говорят, что ты похожа на демона. Но я не боюсь. Мне даже кажется, что ты очень красива, хотя у тебя и странные круглые глаза.
— Спасибо, — ответила Зигрид, стараясь не смотреть на него. — Это любезно с твоей стороны, хотя момент для ухаживаний неподходящий.
— Когда нужно будет снова тащить канат, — прошептал юноша, — встань за мной, и я смогу защитить тебя в случае катастрофы. Кикен десю. Я здесь уже две недели, теперь я знаю, в какой момент канат срывается. Я слышал, что ты сказала старейшине. Ты права: чтобы развернуть остров, старики без раздумий пожертвуют нами, молодежью. Надо быть очень осторожными.
На этот раз Зигрид глянула через плечо, чтобы разглядеть юношу. Он не был красив, но от его изможденного лица исходила какая-то энергия, а пронзительные глаза напоминали волчьи.
Потом еще целый час они сидели молча, и Зигрид в конце концов заснула. Но как только колонна с подмогой появилась среди дюн, вопли Нобуру разбудили ее. Это были пятнадцать подростков, набранные в прибрежной деревне. Они растерянно смотрели, ошеломленные видом огромного руля, основная балка которого качалась на стержне среди беспорядочного нагромождения коричневых канатов.