Приходько наклонил голову:
– Гри и Марта Карц были отправлены на задание под видом семейной пары.
Меня незамедлительно укусила ревность. Гри потрясающе красив, дочь олигарха постоянно строила ему глазки. Но ей ни разу не удалось затащить моего мужа в свою постель. Гри очень любит меня. Карц с ее стройной фигурой, миллиардами на счету и дурным характером ему не нужна. Марта легко могла купить одну из африканских стран, приобрести авианосец, обсыпаться бриллиантами размером с кулак боксера Валуева, но вот Гри ей не достался. Представляю, как она ликовала, когда их вместе отправили на задание.
Я чуть не заплакала, услышав сообщение Приходько, но решила изобразить равнодушие.
– Марта? Ты не ошибаешься? Она уехала с любовником в Америку [14] . О ее отъезде пресса орала целый месяц. Даже сейчас, когда Карц перестала появляться на московских тусовках, ее фамилия нет-нет да и мелькнет в глянце. Марта вроде находится в Лос-Анджелесе, поселилась там вместе с отцом, добрый папенька купил дочурке жилье и бизнес. Ряд журналов поместил снимки Карц в шикарном доме, и Марта дала интервью некоторым изданиям.
Шеф уставился в окно.
– Тебя никогда не удивляло, что наследница миллиардов работает в бригаде?
Я ответила честно:
– Несколько раз я задавала себе вопрос: зачем Карц смертельно рисковать?
– И каков ответ? – заинтересовался босс.
Я выдала свою версию:
– Марте не хватало адреналина, она по своей природе авантюристка, ей нравилось щекотать себе нервы. Работа позволяла ей вести привычный образ жизни, Марта тусовалась по клубам и вечеринкам, красовалась на обложках всех журналов, выгуливала шикарные шмотки и брюлики, считалась лучшим представителем золотой молодежи. Папаша-олигарх, давно живущий в Америке, потакал дочери во всем. Думаю, Марта испытывала острые эмоции от работы в бригаде, но потом ей надоело играть в агента, и она сбежала под папино крыло.
– Нет, Карц работает под прикрытием, – повторил Приходько.
– Сильно сомневаюсь, – засмеялась я, – менталитет не тот, да и внешность хорошо узнаваемая. Сейчас она в США, звездит на местных тусовках, думаю, пытается спихнуть с пьедестала Пэрис Хилтон.
Приходько вынул из кармана наладонник и протянул мне:
– Читай.
Я увидела фото Марты и поняла: передо мной первый лист личного дела сотрудницы Карц.
Маргарита Михайловна Карпова. Сирота. Родители не установлены. Воспитанница детдома. В бригаде с шестнадцати лет. Образование специальное. Обладает ярко выраженными артистическими способностями, легко вступает в контакт с представителями любых слоев общества. Владеет оружием и боевыми искусствами, водит автомобиль, имеет права пилота. Муж – Николай Андреевич Болотов. Убит при выполнении задания. Общий балл – двенадцать.
Я уставилась на Приходько:
– А где папа-олигарх?
– Это легенда, – пояснил шеф. – Марту внедрили в тусовку.
– Она гениальная актриса, – прошептала я. – Ни один самый крутой психолог не заподозрил бы в капризной, эгоистичной богачке, избалованной до кончиков ногтей, воспитанницу интерната. И она была замужем?!
– Интересно, правда? – протянул Приходько. – Двенадцать баллов мало кто имеет. Оценка комиссии тщательно скрывается от агента, но при большом желании ее можно выяснить. У меня, к примеру, девять. До высшей отметки не хватает трех.
Мне стало любопытно:
– А сколько у меня?
– Понятия не имею, – поспешил заявить босс.
Я отвела взгляд. Небось заработала всего один.
– Нажми на кнопку со стрелкой, – велел Приходько, – читай дальше.
Теперь передо мной на экранчике появилась газетная вырезка. «Смерть в автокатастрофе. Супруги Валерий и Марина Кузьмины погибли во время ДТП. Пара ехала на работу из города Кровск в деревню Милачено, где Кузьмины основали школу для детей из неблагополучных семей. Внезапно из-за поворота по встречной полосе на них вылетел микроавтобус, за рулем которого находился пьяный Николай Дробот. Сидевшая за рулем Марина не успела среагировать, произошло лобовое столкновение, мини-вэн Дробота и «Жигули» Кузьминых загорелись. Все участники аварии погибли. Валерий и Марина приехали в Кровск из Тамбовской области, целью своей жизни они считали помощь детям из неблагополучных семей. Кузьмины основали фонд «Сердце» и на добровольные пожертвования открыли школу».
Материал иллюстрировался двумя фотографиями. На одной была запечатлена чуть курносая шатенка с круглым подбородком.
– Мысленно измени ей прическу, – сказал Приходько, – представь на голове длинные белокурые волосы, опусти кончик носа, убери из подбородка имплант. Кто получится?
Я уже и сама поняла, что вижу Марту, и сообразила: Валерий Кузьмин – это Гри. Никакая пластическая операция не могла изменить его взгляд. На лице чужого человека сияли глаза моего мужа.
Я отдала наладонник Приходько.
– Спасибо.
– Я думал, ты заплачешь, – растерялся шеф.
– Если это все, что ты хотел сообщить, то я пойду, – сказала я. – Очень устала, хочу спать.
– Таня, я нарушил все инструкции, добывая эти сведения, – продолжил Приходько, – рискнул своей карьерой.
Я кивнула:
– Спасибо.
– Могу я теперь считаться твоим другом? – не отставал он. – Хотя бы товарищем?
– Да, конечно, – согласилась я. – Очень ценю твою заботу.
Лицо шефа разгладилось.
– Отлично. Извини, что принес плохую весть.
– Лучше горькая правда, чем сладкая ложь, – процитировала я Ивана Сергеевича и встала. – Пойду, иначе упаду от усталости.
– Я провожу тебя, – засуетился босс.
– Нет, – отрезала я.
– Ладно, – с разочарованием в голосе произнес Приходько. – Понимаю. Тебе нужно побыть одной.
Я, слишком прямо держа спину, дошла до джипа, завела мотор и помчалась домой. ДТП с пожаром – самый лучший способ замести следы. Ни на секунду не сомневаюсь, что Гри и Марта живы. Я бы непременно почувствовала, если бы с мужем стряслась беда. И Гри обещал мне вернуться, а он меня никогда не обманывал. Нет, они просто убрались из неведомого мне городка Кровск. А теперь у меня появилось множество вопросов. Кто-то подсунул Приходько дезинформацию? Босс поспешил раздобыть сведения, напортачил, некто заметил его оплошность и решил использовать ее в своих интересах? Таинственный совет директоров, членов которого ни я, ни Димон ни разу не видели и не слышали, желает, чтобы я считала Гри покойником? Или Приходько подумал, что известие о смерти супруга лишит меня комплекса Пенелопы? Жизнь, знаете ли, продолжается, похороним своих мертвых и пойдем вперед в обнимку с новой любовью.