Чеслав закинул ногу на ногу.
– Начинай.
Вываленная Кошмаровым история меня совсем не удивила. К Осипу обратился бизнесмен N, очень богатый человек, который хотел поселить в старомосковском доме свою любовницу с новорожденной дочерью. Олигарх считал, что особых трудностей на пути не встретится, он действовал по стандартному плану: предложил Куклиной и Бурмакиной симпатичные квартиры в новых районах. Матрена согласилась сразу, а Тамара Владимировна категорически отказалась. Богач не расстроился, он и не ожидал легкой победы, поэтому начал переговоры с минимальной суммы. Но спустя некоторое время N занервничал. Матрена была готова перебраться по любому новому адресу хоть завтра, а Куклина оказалась гранитной скалой. В конце концов N вручил Осипу коробочку и сказал: «Спрячь у стервы в апартаментах. Это вонючка, она будет издавать нестерпимый запах, и баба сдастся».
– Ну это мы и без тебя знали, – не вытерпел Димон, после того как Осип закончил каяться. – Маленькая деталь: в коробке не пара кусков селедки, а источник разрушительного для здоровья звука.
Кошмаров начал креститься.
– Ей-богу, именно так все и было, как я вам рассказал. Я внутрь не лез. Богач объяснил: «Примостишь вонючку, нажмешь на кнопочку – и отваливай».
– Я бы не удержался, спросил: «Как это работает?» – вздохнул Димон.
Осип исподлобья взглянул на хакера.
– Мне объяснили. Там, внутри, батарейка и вещество, при нагревании оно издает смрад.
– Как далеко зашел прогресс! – восхитилась я.
– Не я это придумал, – неожиданно разозлился Кошмаров.
Чеслав похлопал «адвоката» по плечу.
– Спокойно. Сообщи координаты своего клиента, и я подумаю, как помочь тебе вытащить хвост из грязи. Выбирай: или имя олигарха, или я соединяюсь с Мартыновым.
Осип заерзал на стуле.
– Каждый кузнец своего несчастья, – улыбнулся босс и вынул мобильный.
– Стойте, – перепугался Кошмаров, – Игорь Венев. Отец у него Григорий, очень богатый, да и сам парень при бабле. Но вы же ему не расскажете, кто его сдал?
– Остался адресок, – напомнил Димон, – где обитает олигарх?
– Улица Верхние Лужи, – угрюмо ответил Осип.
– В Москве есть такая? – удивилась я. – Может, ты перепутал с поселком Верхние Поля?
– А кто говорил про Москву? – возразил Осип. – У него дом в Давыдове.
– Мда, – крякнул Коробок, – городок явно не для миллиардеров.
– Давыдов? – прищурился Чеслав. – Где такой?
Димон сверился со своим наладонником.
– Есть еще у Коробкова память! Не растерял я нейроны! Когда-то там у меня жила… неважно! Давыдов – городок, фактически слившийся с Москвой, но сохранивший юридическую автономность. Ехать до него всего ничего, и, на мой взгляд, странно, что олигарх там поселился.
– Почему? – тут же спросила я.
– Неподалеку огромная свалка, вид и запах соответствующий, – пояснил Димон, – есть в «уютном» месте и улица Верхние Лужи, не знаю, почему ее столь поэтично обозвали.
– Отлично, – потер руки Чеслав, – двигайте туда, а мы с Осипом здесь пока поскучаем.
Коробков мастер быстрой езды, а на дорогах неожиданно не оказалось пробок. Летом многие автовладельцы уезжают из столицы, поэтому до Давыдова мы добрались быстро и обнаружили, что ни на одном из домов нет табличек с названием улиц. Коробков высунулся в окно и спросил у подростка лет двенадцати:
– Девочка, где здесь Верхние Лужи?
Школьница скорчила гримасу.
– Мама не разрешает мне разговаривать с чужими дядями в джипах!
Я высунулась из своего окошка.
– Дядя с тетей.
Девчонка сморщилась еще сильнее.
– Педофилы часто вместе с помощницами ходят. Я кино видела. Если дадите сто рублей, сообщу, где улица!
– Разговаривать нельзя, а деньги брать можно? – возмутилась я, глядя, как Димон открывает кошелек.
– Молча в нужную сторону ткну, – объяснила юная взяточница, получила розовую бумажку и указала пальцем на тротуар.
– Не понял! – сказал Коробок.
– Вы стоите на Верхней Луже, – ехидно ухмыльнулась нахалка, – она здесь одна! Других в Давыдове нет.
– Супер! – заорала я. – Дом номер пятнадцать где?
– А вам зачем? – проявила любопытство девчонка.
– Надо, – ответила я.
– Вам надо, вы и ищите, – вспылила она и убежала.
Мы с Димоном принялись осматриваться. В Москве есть несколько таких мест, зарулив куда, вы подумаете, что находитесь в глухом селе где-нибудь в тайге. Один из таких уголков расположен в непосредственной близости от улицы Королева, той самой, где высится здание телецентра. Надо миновать огромный дом, из которого ведут вещание центральные телеканалы, повернуть направо на шумную улицу, затем взять левее и… опля, вы въезжаете в микрорайон, состоящий из деревянных избушек. Летом здесь повсюду буйно цветет сирень и вовсю заливаются птицы, просто какая-то дыра в пространстве и времени. Могу назвать еще одну зону возле академии имени Тимирязева: там тоже начисто пропадает ощущение враждебного мегаполиса. Зато появляется уверенность, что ты стоишь на окраине сонного, провинциального поселения. И вот теперь в мою коллекцию добавилось Давыдово.
Парадоксальным образом сюда не долетал шум от московской кольцевой дороги, которая располагалась за узкой полоской леса. По бокам улочки стояли развалюхи, более напоминавшие сараи, чем жилые дома, ни одного магазина, никакой рекламы и полнейшее отсутствие людей.
– Думаю, лучше постучать кому-нибудь в дверь, – предложил Димон.
Я кивнула. Мы вылезли из джипа и внезапно услышали странное чавканье. Звук шел сзади, я обернулась и попятилась. По тротуару шагало странное существо. Короткое, тщедушное тело обтягивал зеленый костюм, голова была лысой и тоже имела цвет молодого салата, на месте глаз сверкали круглые банки, нос заменял шланг, присоединенный к мешку на поясе, на ногах – калоши, они были чуть велики владельцу и издавали тот самый чавкающий звук. В руках существо сжимало острую пику.
– Марсианин, – ошарашенно вымолвил Димон.
– Давай сядем в машину и заблокируем двери, – прошептала я.
Инопланетянин спокойно протопал мимо. Мы с Коробковым интересовали его меньше, чем прошлогодний снег.
– Че? Испугались? – спросил пронзительный голос.
От неожиданности я подпрыгнула и увидела все ту же девочку. Теперь она свисала из окна одной из сараюшек.
– Дайте сто рублей, расскажу, кто он, – снова продемонстрировала смекалку вымогательница.
Я вынула из портмоне купюру.
– Вот. Здесь пятьсот! Отвечаешь на все наши вопросы.