– Плохо, – честно призналась я. – Жестко ужасно! У меня теперь синяки по всему телу.
– Ой-ой-ой… – презрительно скривилась тетя. – Вы, городские, прямо прынцессы! Матрас на лежанке новый. Чем ты недовольна?
– Словно на булыжниках лежала, – залепетала я, – честное слово, все болит.
– Фу-ты ну-ты, ножки гнуты! – противно засмеялась Анна. – Ни к чему не приспособленная девчонка! Ну ничего, поживешь тут лето, обвыкнешься, подстилка пухом покажется.
Не успела я ужаснуться перспективе коротать не одну ночь на железяках, как сын Анны, Володя, пробасил:
– Ма! Скажи-ка, куда ты Мишкин велик спрятала?
– Нечего двоечнику на колесах по округе мотаться. – ринулась в бой тетя Аня. – Мальчишке надо заниматься, а то на второй год останется! Бестолочь! Никаких развлечений! Я надежно спрятала велик!
– Так я с тобой и не спорю, – вздохнул Владимир, – только скажи, где сховала.
– Внучек не сыщет! – гордо заявила Анна. – Я в чулане его пристроила, положила на кровать, сверху матрас навалила, простыней застелила. Вот!
Володя захохотал.
– Лихо! И туда же Таньку дрыхнуть отправила. Здорово ей на велосипеде спалось! Натуральная принцесса… на железе!
Анна заморгала, а я захихикала. Историю потом рассказали бабушке, это одно из самых забавных воспоминаний моего детства. И сейчас мне показалось, что я вновь нахожусь у тетки. Под задницей какие-то каменные кочки, а по лицу бегут ледяные потоки. Анна любила по утрам так будить заспавшихся членов семьи – она не тратила слов зря, зачерпывала эмалированной кружкой воду из ведра и плескала соне на лоб…
– Эй, ты как? – раздался женский голос.
Я открыла глаза и огляделась. Сижу под вешалкой, филейная часть покоится на чужих ботинках, рядом стоит Ирина, в одной руке у нее пустая бутылка из-под минералки, в другой мое рабочее удостоверение.
– Прости, – сказала Ефремова, – не рассчитала сил, я спортсменка.
– Ты очень сильная, – простонала я. – Так меня затылком о стену тюкнула!
– Извини, – повторила хозяйка, – злость вскипела, вот я и не сдержалась, приложила тебя от души. Я ведь чемпионкой была, центровая на волейбольной площадке. До сих пор играю, но уже для своего удовольствия, хожу в клуб. Так могу залепить, никому мало не покажется. Уж не сердись, я залезла в твою сумку, а там полный набор документов. Пошли, поговорим!
Я с трудом встала на ноги.
– Ну, цела? – прищурилась Ира, вводя меня в кухню-столовую.
– Вроде да.
– Вот и хорошо, – кивнула хозяйка, – если хочешь, можешь лечь на диван.
– Лучше сяду, – простонала я. – Тебе чаю не жаль?
– Организую, – улыбнулась Ирина. – А что ты так на меня смотришь?
– Олег умер, – повторила я.
– Знаю, – без особого горя в голосе ответила хозяйка.
– Ты же его сестра!
– И что? Интересуешься, почему я не плачу, не бьюсь в истерике от горя? Я свое уже отголосила, – пожала плечами Ефремова, – лично для меня он давно умер, душой. Думаю, тебе меня трудно понять!
– Я попытаюсь.
Ирина начала накрывать на стол.
– Ты зачем сюда пришла? Откуда узнала адрес? Кого ищешь?
– Сейчас постараюсь удовлетворить твое любопытство, – борясь с подступающей к горлу тошнотой, пообещала я, – но взамен рассчитываю на твою откровенность …
– Первоапрельская история, – подытожила Ирина, когда я завершила рассказ.
– Это сплошная правда, – обиделась я.
Ирина встала, походила по кухне, потом села, облокотилась о стол и сказала:
– Родители наши давно умерли, и даже если правда наружу выплывет, им уже все равно. Меня все произошедшее никак не задевает, я работаю инструктором в фитнес-клубе, не богата, не знаменита. Кому я интересна? Семьи не имею, мужа или ребенка не потеряю, бояться кривой наследственности некому. У Олега, слава богу, несмотря на всех его шлюх, детей не было. Думаю, Господь решил: незачем Ефремовым размножаться. Ну и правильно. В принципе, надо похоронить прошлое, молчать о нем. Олег умер, вот он панически боялся, что истина на свет выплывет. Боролся с болезнью до конца! Сделал карьеру, зарабатывал офигенные деньги. Если узнаешь, каких усилий ему это стоило, зауважаешь мужика. Да только его, как всегда, баба подвела. Катерина мужа убила! Это ее рук дело.
Я выпила чай и спросила:
– Вы с невесткой в плохих отношениях?
– В ужасных, – подтвердила Ира. – Как только Олег привел ее в дом, я сказала брату: «Связался с шалавой, хищницей, она тебя выпотрошит и выбросит».
– Думаю, узнав о характеристике, Катерина не прониклась к вам любовью.
– Плевать! – отбрила Ира. – Олег не слушал моих предостережений. И что? Он погиб! Катька – убийца. И ей это не должно сойти с рук.
– Ты так уверена в виновности его жены! Но я была около Олега в момент его смерти. В доме находились еще два человека: Ирина-Лида и Вера Петровна. Никакой Катерины там и близко не было! А Ефремов сам схватил пузырек, на моих глазах.
– Вот-вот, – закивала Ира. – Что и есть главное доказательство. Сам, говоришь, к шкафу бросился? Да Олег с юности, когда у него истерика начиналась, к гардеробу кидался, он там успокоительное держал. Брат пытался скрыть, что болен, стеснялся признаться, что пользуется транквилизаторами, поэтому и держал капли не в аптечке, а на полке среди белья. Глупо и смешно! Я, естественно, знала о его привычке, и Катерина, конечно, тоже. Да и как было не узнать, если Олег, понервничав, опрометью летел к шифоньеру. Всегда! Ну прямо условный рефлекс у него сформировался. Да, он сам схватил пузырек и автоматически вылил в рот все содержимое. Олег принимал настой трав, двадцать пять миллилитров ему помогали. Большая доза, но вреда она ему не причиняла. Думаю, убийца на то и рассчитывал. Олег в момент всплеска эмоций плохо соображал, действовал как робот. Он боялся своей вспыльчивости, предвидя, чем может завершиться его припадок. А убийца, безусловно, хорошо его знал, вот и подменил лекарство. И наверняка этот спектакль устроен Катькой. Ха, да ведь ты ни о чем не догадываешься! Сейчас покажу. То-то я обалдела, когда тебя увидела…
Ирина вышла в коридор, а я стала рассматривать интерьер. Наверное, фитнес-клуб хорошо платит своим сотрудникам. Или, что вероятнее, покойный управляющий банка поддерживал сестру материально. Кухня оборудована по последнему слову техники, а мебель явно сделана на заказ.
– Вот, смотри, – возвестила Ефремова, вернувшись с пачкой фотографий. – Здесь наша семья. И не могу сказать, что в самые счастливые времена. Мама уже больна, папа весь на нервах, у Олега первые признаки болезни, одна я в полном порядке, делаю успехи в спорте. Наивная дурочка! Думала, стану чемпионкой, слава на всю жизнь… Куда там! Едва с пьедестала слетела, все обо мне забыли. Да не о том речь. Это кто, как ты думаешь?