— Я хочу, чтобы ты сделал меня своей, совсем своей. Я хочу, чтобы ты взял меня, чтобы сделал это по-настоящему!
Эти слова звенели в ушах Этьена. Натали, изгибаясь под его пальцами, ласкающими стройные загорелые бедра, тихонько вскрикнула от наслаждения. Сделать это по-настоящему. Господи, если бы она только знала…
Рациональный ум Этьена боролся с чувствами, но страсть была слишком сильна. Желание обладать этим хрупким телом, неутолимый голод, который еще больше разжигали поцелуи Натали… Он чувствовал, что больше не выдержит, он уже открыл рот, чтобы сказать ей правду. Но в последний момент, когда слова готовы были сорваться с губ, Этьен понял, что этим разрушит все, возникшее между ними.
— Сделать это по-настоящему, любимая? — хрипло прошептал он в горячую кожу Натали. — Разумеется. Но я обещаю тебе также что-то особенное. Я обещаю тебе медовый месяц, который ты не забудешь никогда.
— Иди ко мне! — Это была и мольба, и приказ, которому невозможно не подчиниться. — Скорее иди ко мне!
Натали лепетала в беспамятстве, прижимаясь ко рту Этьена, и он ощущал сладкий вкус ее мягких чувственных губ. Не открывая глаз, она торопливыми пальцами нащупывала и расстегивала пуговицы его рубашки. Потом распахнула ее и прижалась обнаженной грудью к груди Этьена. Почувствовав прохладное прикосновение ее розовых, нежных, как лепестки, сосков, он глухо застонал.
Опустившись на колени, он одним движением сорвал с Натали крохотные шелковые трусики и бросил их на ковер. Потом прижался губами к рыжему треугольнику волос и, медленно поднимаясь, покрыл поцелуями ее плоский живот, грудь и шею. Натали трепетала в его руках. И он, выпрямившись, обнял ее так крепко, что она задохнулась, почувствовав всю силу и мощь его страсти.
— О, продолжай… Я не могу больше… Он подхватил Натали на руки и бережно перенес на кровать. Подушки и одеяло полетели на пол, следом за ними забытая ночная сорочка и одежда Этьена. Натали, раскинувшаяся на льняной гладкости простыни, была нестерпимо соблазнительна. Ее стройное тело, разметавшиеся кудри, алый румянец на щеках. Этьен вытянулся рядом, прижавшись к ее бедру.
— Я знал, что это случится, — прошептал он хрипло. — Знал с того момента, когда впервые поцеловал тебя. Ты ответила с такой чувственностью, что я едва не сошел с ума от желания. Я и сейчас не могу ни о чем думать…
Этьен, склонившись, прикоснулся губами к груди Натали, затем медленно обвел языком кончики напрягшихся сосков. Натали вздрогнула и тихонько застонала от наслаждения.
— И ты не можешь. Знаешь, глядя на тебя, я совершенно теряю голову… — Он едва слышно рассмеялся. — Кто бы мог подумать…
— Действительно. — Натали улыбнулась, открывая глаза. — Для меня это полная неожиданность…
Легчайший вздох изумления вырвался у нее, когда она увидела, как великолепен был обнаженный Этьен. Стройное смуглое тело, сильные руки, узкие бедра. Дрожащими пальцами Натали провела по его животу, обводя впадинку пупка, и спустилась ниже, в густые вьющиеся заросли, к тому, что заворожило ее своей мощью. Под ее ладонью тело Этьена напряглось, он глубоко вздохнул и застонал.
Натали торжествовала. Он был полностью в ее руках — во всех смыслах слова. Как просто оказалось подчинить своей воле этого хладнокровного мужчину. Еще час назад она не смела поднять на него глаз. А теперь он вздрагивает от ее ласк, и она может делать с ним что угодно.
— Ты ведьма! — Упрек Этьена прозвучал восторженно. — Если продолжишь в том же духе, я не отвечаю за последствия.
— А может быть, меня интересуют как раз последствия. — Синие глаза Натали насмешливо поблескивали из-за упавших на лицо волос. — Может быть, я хочу…
— Я точно знаю, чего ты хочешь! — Этьен схватил ее за плечи и опрокинул на спину. — Ты хочешь узнать, что я чувствую. И хочешь испытать это на себе. Отлично. Когда ты дотрагиваешься до меня здесь…
Он медленно, едва касаясь, провел кончиками пальцев по всем изгибам тела Натали, от лодыжек до подбородка, потом задержал ладонь на сокровенном холмике.
— Это чувствуется так…
Этьен прижался к Натали горячим телом и, наклонив голову, захватил губами ее напряженный сосок. Свободной рукой он обхватил вторую грудь и легонько сжал. Его жаркое дыхание овевало кожу Натали.
— А иногда это чувствуется так…
Он медленно провел губами по ее животу, нежно коснулся языком пупка. Затем спустился еще ниже, к треугольнику рыжеватых волос, и, слегка раздвинув бедра Натали, стал целовать ее в самое сокровенное местечко, все глубже и сильней. Острое, как боль, наслаждение пронзило тело Натали, и она не смогла сдержать крика.
— Этьен!
Она забилась в его руках, переживая мгновения сладкого и мучительного восторга. Ничего больше не существовало в мире, кроме горячей волны страсти, захлестнувшей ее, кроме жарких губ в самой сердцевине ее тела.
— Этьен, пожалуйста!
Натали, приподнявшись, обхватила его руками, притягивая к себе, ногтями вонзаясь в плечи. Она безумно хотела его. Хотела почувствовать его силу в себе, хотела испытать чувство наполненности, дающее такое блаженство, утоляющее страстный голод плоти.
— Скажи мне, чего ты хочешь, любимая. — Голос Этьена был прерывистым, как его дыхание. — Я обещал тебе… Все, что хочешь… Только скажи мне…
— Ты знаешь, что я хочу!
Натали изогнулась на простыне и развела в стороны колени так, чтобы тело Этьена оказалось между ее приподнятых бедер. Она не могла ждать дольше. Единственное желание затопило ее, помрачая сознание.
— Я хочу тебя!
Но он, не торопился. Слегка отстранившись, он пристально смотрел на раскрасневшееся лицо Натали, на ее зовущие губы.
— Произнеси мое имя! — хриплым шепотом потребовал он. — Скажи: я хочу тебя, Этьен.
Натали сейчас сказала бы все, что угодно. Ее разум отключился, полностью подчиняясь желаниям тела. Зачем сдерживаться, когда они зашли уже так далеко? Тем более, что ей не придется лгать, в данное мгновение это была чистейшая правда.
— Я хочу тебя, Этьен!
Натали задохнулась под тяжестью мужского разгоряченного тела. И, слабо всхлипнув, застонала, почувствовав в себе его напрягшуюся мощь, медленные и сильные движения. Она обхватила руками его шею, стремясь слиться с ним в одно целое, губами прижимаясь к его полураскрытым губам. Ей казалось, что их сплетенные тела отрываются от смятой простыни, поднимаясь вверх, туда, где не существовало ничего, кроме этого все убыстряющегося движения.
Под закрытыми веками Натали пронеслась яркая вспышка. Она застонала, запекшимся ртом ловя воздух, дрожь прошла по коже. Наслаждение было подобно обмороку — или она действительно на мгновение потеряла сознание? И прежде, чем Натали успела опомниться, вторая волна блаженства буквально взорвала ее тело, закружила в водовороте, где не было ни времени, ни пространства.