Она встретилась с ним взглядом и ощутила, что он не сводит с нее глаз.

Это было запрещенным оружием. Если бы он не появлялся хотя бы еще немного, она бы отвыкла от него. Но она, к сожалению, не успела этого сделать.

– Время быстро летит, когда наслаждаешься жизнью, – саркастически заметила она.

Неужели такой большой срок? Наверное, она забеременела в самый первый раз, еще до Рима. Он вспомнил, как был неосторожен, когда хотел заняться с ней любовью в первую же встречу. Но тогда она остановила его.

Он нахмурил брови. Как могло пройти незаметно столько времени? После того как она сообщила ему новость, он ушел с головой в работу. Видимо, это было для него своеобразной терапией. Все это время Лука ждал от нее финансовых требований, которые, по его мнению, обязательно должны были последовать. Он вспоминал, что уже подготовил для нее тест, ожидая ее звонка, потому что имел право на это. Он всегда проверял людей, как в профессиональной, так и в личной жизни, ставя слишком высокие планки и ожидая, что им никто не сможет соответствовать. Ева смогла.

– В любом случае, – она сделала над собой усилие, чтобы ее слова звучали по—деловому, потому что все сводилось к одному, – если ты беспокоишься о финансовой стороне вопроса, то не волнуйся, я справлюсь. – Она бодро ему улыбнулась. – Или тебя интересует что—то еще?

Он скептически посмотрел на нее.

– Ты думаешь, дело лишь в деньгах? Ты надеешься, что я выйду из этой двери, не оглянувшись, и забуду о своем ребенке?

– О своем ребенке. Сильные слова. Страшные слова.

Но Лука и был сильным и страшным человеком.

– Я абсолютно ни на что не надеюсь. И никогда не надеялась, – добавила она.

У него хватило вежливости промолчать.

– Ты лучше расскажи мне, на что ты надеешься? На что—то вроде контракта, я полагаю?

– Контракт! – яростно повторил он. – Какое противное слово!

– Ну, может, оно и противное, но весьма уместное, – язвительно сказала она. – В конце концов, наше хорошенькое дельце принимает плохой оборот, разве не так?

Он встал, подошел к тому месту, где она сидела, и присел рядом. Если бы это была другая женщина, он бы обнял ее, приласкал, успокоил. Но ее независимая поза говорила ему, что не стоит и пытаться.

Всю свою жизнь Лука умел соблазнить любую понравившуюся ему девушку, склонить ее к своим правилам мышления и поведения. Но теперь он видел и понимал, что Ева совсем иная. Она не такая податливая, как прочие. Его глаза натолкнулись на ее идеальные ногти, покрашенные сегодня в кораллово—розовый цвет, и он вспомнил о своих оскорбительных обвинениях.

– Так что ты думаешь по этому поводу? – беспощадно продолжала Ева. – Каждые вторые выходные и несколько дней каникул? Через одно Рождество? Так обычно делают, разве нет?

– Мне наплевать, как это делают обычно!

Он потянулся к ее лицу, обхватил его ладонями и поднял, чтобы она взглянула на него. К его удивлению, она его не остановила.

– Перед нами только один разумный выход, – сказал он и вместо своего идеального произношения вдруг стал говорить на ломаном английском.

Наверно, это было реакцией организма. Всю свою жизнь он бежал от обязательств, но больше не мог.

– Ты выйдешь за меня замуж, Ева, – сказал он твердо.

Она взглянула на него.

– Выйду за тебя замуж? – недоверчиво переспросила она.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

– Вот так обстоят дела, – закончил Лука, пожимая плечами.

– Ну и ну! – тихо сказала его сестра и протянула ему спящего малыша.

Лука удивленно поднял брови, а его руки непроизвольно обхватили маленький теплый сверток.

– Для чего это? – спросил он с усмешкой. – Это что, терапия на привыкание?

– Вздор! Ты блестяще смотришься со своим племянником. И, кстати, всегда смотрелся. Тебе подходит эта роль. Лука.

Малыш зашевелился и вздохнул. Лука взглянул на его красивое личико и смягчился.

– Боюсь, с моим собственным ребенком эта роль мне не пригодится.

– О, Лука, ради бога! Это совсем на тебя не похоже. Ты же не пораженец!

– Я вовсе не пораженец, София! – огрызнулся он.

Ребенок издал писк протеста, и Лука понизил голос.

– Я просто смотрю на вещи трезво. Она живет в Англии, я в Риме. Мы не вместе. Факты просты и грубы.

– Почему бы вам не быть вместе? – спросила сестра. – Ради бога, Лука, ты же не можешь всю жизнь провести в страхе перед обязательствами, мечтая найти идеальную женщину. Тебе просто надо жениться на ней. Полагаю, ребенок – прекрасная причина, чтобы, наконец, прервать столь длительную холостяцкую жизнь. Люди нередко так поступают.

В задумчивости Лука нежно провел пальцами по блестящим черным волосикам племянника, затем взглянул на сестру. Выражение его лица удивило ее.

– Я предлагал ей выйти за меня замуж, – сказал он.

– Ты предлагал?

Он кивнул.

– И?

– Она отказалась.

Наступило минутное молчание. Сестра была потрясена до глубины души. Но, к его изумлению, очень скоро она откинула голову назад, раздался взрыв смеха. Малыш начал ерзать на руках Луки, и он передал его обратно матери.

– Не вижу причин для смеха, – ледяным голосом произнес он.

София вытерла уголки глаз.

– Не видишь? Думаю, она просто сокровище!

Женщина поставила великого Луку Карделли на место. Знаешь, она мне нравится.

– Это не смешно!

– Конечно, – медленно сказала она. – Конечно же, не смешно. Тебе просто необходимо что—то предпринять, Лука.

– Это я и сам знаю, – сказал он.

Красный студийный свет погас, раздались громкие аплодисменты. Ева улыбнулась, завидев режиссеpa—постановщика, идущего в студию с пачкой бумаг в руках.

– Как все прошло? Хорошо?

– Ева, просто блестяще! Здесь у меня впечатления зрителей. – Он размахивал бумагами, как медалью победителя. – И я могу объективно признать, что в руках у нас настоящий хит.

Она знала, что это так. Это было необъяснимое чувство. Когда работаешь на телевидении достаточно долго, чувствуешь удачу на ощупь. С первого дня она верила в этот проект, но нельзя было знать наверняка, пока вживую не проявились зрительские впечатления.

– Пришел мешок писем, электронных и обычных, телефон трещал всю неделю. Задачу нашу можно считать выполненной на отлично.

Все получилось просто идеально, настолько идеально, что ей иногда хотелось себя ущипнуть. Ей даже не пришлось говорить Клэр о своей беременности.