– Вставай, дорогуша, пора бежать! – будил он меня каждое утро, и кто бы мог подумать, что я окажусь способна вставать каждый раз. Иногда матерясь, иногда дрожа от холода, накрывшего Москву раньше, чем начало отопительного сезона. Когда Владимир заставил меня бегать по первому снегу, я действительно чуть не соскочила, не сбежала, как крыса с корабля, но он не поленился и забежал за мной лично. Вытащил из-под теплого одеяла, смеясь, умыл, сунул в руку зубную щетку и, игнорируя все мои причитания, заставил пробежать положенные километры.
– Ты просто зверюга! – жаловалась я, но он только смеялся.
– Ты способна на большее, чем думаешь, – говорил он. И через несколько месяцев я сама была готова поверить в это. Хотя в одну вещь – с трудом. В то, что смогу бросить курить.
– Я сойду с ума. Сойду с ума, точно, – мотала головой я, когда он требовал, чтобы я окончательно и бесповоротно завязала с никотином.
– Да ты просто наркоманка, – поддевал меня он.
– Пусть так, только… я не готова бросить курить совсем. Знаешь, если я больше двух суток не курю, сигареты мне начинают сниться. Я курю во сне, понимаешь? Я пробовала, знаю. Однажды я не курила неделю, просто нечего было. Я была на даче у Сергеевой мамы.
– Это та дама, которая так мило тебя консультировала по поводу овуляции? – уточнил он.
– Да. Она самая. Она не курит, только пьет, – пояснила я. – Так вот, я тогда уже готова была на людей бросаться. И когда увидела, как какой-то мужик около калитки стоит и курит, я просто рванула с мансарды.
– Попросила? – укоризненно посмотрел Владимир.
– А как же! «Беломор». И выкурила как миленькая, еще парочку про запас выклянчила. Так что вот и думай, как мне бросить.
– Я подумаю, – пообещал он. И я с некоторой опаской поежилась, потому что все, о чем Владимир обещал подумать, становилось реальностью. Рядом с ним мне казалось, что я тоже могу жить какой-то другой жизнью. Периодически, сидя у него дома, в тишине его полной книг и спокойствия квартиры, я чувствовала, что на самом деле хочу изменить что-то. Перестать жить в полном кавардаке и разрухе, для начала. Может быть, окончить институт.
– Отличная идея, я не знал, что ты недоучилась.
– Как-то все тогда так сложилось, – пожала плечами я. – Хотя, чтобы быть честной, я даже не знаю точно, что именно заставило меня тогда бросить институт. Катерина… да, она уговаривала этого не делать, но я почему-то была так измотана. И не понимала, где взять силы. Что-то было со мной не то. Я просто еле находила силы, чтобы вставать по утрам. Не то что учиться.
– Все это поправимо. Можно пойти на вечернее отделение, – воодушевлял меня Владимир, но я сомневалась.
– А что, если я уже завтра все-таки забеременею?
– Мы справимся.
– Я не уверена. Не знаю. Так много всего надо сделать.
– Мы справимся! – еще увереннее сказал он, обняв меня за плечи. – И потом, ты же пока не беременна, верно? Кто знает, сколько еще пройдет времени?
– Это да, – уныло кивнула я. Это было огорчительно. Наше партнерство длилось уже несколько месяцев, мы прошли все анализы, Владимир натащил разных книг, по которым мы начали питаться и заниматься спортом. Все было нормально, но врачи сказали, что предсказать что-либо точно по срокам нельзя. Владимир не переживал, говорил, что если два адекватных, вполне здоровых человека решили завести ребенка, в какой-то момент это обязательно случится. Особенно если так стараться и работать над этим, как мы! Он подходил к этому и легко, и серьезно в одно и то же время. Мы проводили столько времени вдвоем, что со стороны можно было подумать, будто мы почти живем вместе, хотя в большинстве случаев я ночевала все-таки дома, а у него оставалась чаще по выходным или если он что-то планировал для нас на вечер. Иногда он приглашал в дом своих друзей и любил, чтобы я тоже приходила на эти посиделки.
– У тебя есть друзья?! – поразилась я, когда впервые получила приглашение на сеанс преферанса.
– А что, я похож на буку, с которым никто не хочет общаться? – усмехнулся Владимир.
– Честно? Когда я тебя еще не знала, я была уверена, что ты бука.
– А теперь?
– Ну, теперь я так думаю только иногда. Когда ты заставляешь меня делать зарядку.
– А! – хмыкнул он. – Ну, друзей я зарядкой не беспокою, так что им со мной повезло больше.
– А кто они?
– В основном мои однокурсники и коллеги. Ты им понравишься.
– Ты уверен? – волновалась я, и не совсем напрасно. Друзья у него были сплошь уже матерые, взрослые, с детьми и семьями по большей части. Они солидно одевались, имели регалии, преподавали где-то, так что поначалу я их очень пугалась. Но это быстро прошло. Они называли меня деточкой и требовали от Владимира, чтобы он перестал растлевать малолетних. Владимир отшучивался, отвечая, что я сама могу совратить даже святого.
– Посмотрите на меня, ведь я до нее практически жил, как отшельник.
– Да уж, хорошо, что хоть кто-то тебя растормошил, – смеялись они и сдавали карты. Все они думали, что у нас с Владимиром очень хорошие отношения и одобряли меня, о чем без стеснения говорили вслух. Впрочем, это было даже удобно. Мы не собирались всем и каждому рассказывать, что именно нас объединяет. Пусть отношения между нами выглядят нормальными, так будет лучше и для ребенка, который, как мы надеялись, появится в один прекрасный день. Хотя тот факт, что ничего не происходит так долго, меня уже начинал беспокоить. Несколько тестов на беременность, купленные Владимиром, уже были использованы по назначению, но без эффекта.
– Ты должна перестать нервничать. И начать жить спокойно.
– Звучит, как название книги, – усмехнулась я. Но как и всегда, Владимир был прав. Его спокойствие, его готовность к любому исходу событий просто поражала. Честно говоря, рядом с ним и я становилась другой. Я решилась и съездила в институт. Оказалось, что все гораздо проще, чем я думала. Они готовы были восстановить меня прямо с зимней сессии, на вторую половину четвертого курса. Правда, только на платное отделение, но вечерний факультет стоил недорого.
– Я с удовольствием оплачу, если для тебя это проблема, – моментально отреагировал Владимир.
– Не проблема, нет.
– Все равно, – помотал головой он.
Так я стала снова ездить на лекции. Странное это было чувство: снова, как в старые добрые времена, садиться в троллейбус, который кружит и кружит по пробкам, пока выруливает к старому двухэтажному зданию. На вечернем отделении многие, как и я, уже не вполне соответствовали студенческому возрасту, но это очень быстро перестало нам мешать. Мы общались, смеялись, перезванивались, спрашивая домашние задания. Готовились к семинарам, списывали друг у друга. Все, как в старые добрые времена, только без Катерины и безумной любви к Сергею. И знаете, что? Я была абсолютно счастлива. Иметь все это: уютную работу, интересных друзей, учебу в университете и Владимира, с которым можно о чем угодно говорить, который смеется над моими страхами перед экзаменами и зачетами.