О, кажется, только в тот момент я отлично поняла, что такое мой бывший муж Сергей Сосновский! И как только я могла жить все это время, не видя таких простых вещей? Ему же просто хочется иметь все лучшее – это раз. И особенно то, чего нельзя, – это два. Бедный малыш, теперь ему никак не получить меня. И «Мерседес», как стало совершенно ясно, тоже ему не по карману, так что я предчувствовала огромные проблемы у Катерины в будущем. И кажется, я наконец догадалась, отчего она стала такой тревожной, такой худой, отчего у нее так заострились все черты. Еще бы, врагу не пожелаешь следить за тем, чтобы Сергей Сосновский оставался тепленьким в лоне семьи, любящим мужем, хорошим отцом. Чтобы выполнять такую непосильную задачу, ей наверняка пришлось положить на это все: силы, здоровье, бессонные ночи. Проверять его мобильники, следить, как его машина приезжает во двор, бесконечно звонить ему на работу и слушать автоответчик или звук его факса. Устраивать сцены, добиваться внимания, требовать участия в семейной жизни. Улыбаться, чтобы он не почувствовал, как ты несчастна. Я знала все это, ведь я уже это проходила. И теперь вдруг, стоя рядом с Владимиром, поняла, что моя игра действительно окончена. Я ни за какие коврижки не хотела бы получить этот клад обратно. Нет, уж лучше я пешком постою! Мне и тут хорошо, пусть и без любви, зато рядом с человеком, который никогда не будет доводить меня до слез и говорить, что я – отвратительная жена. Почему? Да как минимум потому, что мы не собирались жениться.
– Спасибо, что соврал! – тихонько шепнула я Володе, когда мы поднимались по лестнице на мой пятый этаж.
– Соврал? – удивился он.
– Ну, что мечтаешь стать мужем и все такое, – я выразительно сверкнула глазами. – Знаешь, мне на него совершенно наплевать, а все-таки это просто отлично. Пусть знает, как все прекрасно и здорово у меня теперь без него.
– Маленькая, но вкусная месть? – поднял бровь Владимир.
– Она самая, – рассмеялась я. – Пусть знают оба. И он, и особенно она. В общем, спасибо.
– Всегда пожалуйста, – тихо улыбнулся он. – Лишь бы ты была счастлива. Ты уверена, что ничего не хочешь попить?
Стоило ли бежать за мной три квартала, только чтобы сказать, как я тебе безразлична?
«Риторическое»
Беременность – это самая удивительная пора в жизни женщины, и не думаю, что кто-нибудь станет с этим спорить. Во всяком случае, я только и делала, что удивлялась. Тому, как мое тело вдруг становится значительно сильнее моего сознания. Вроде бы я – человек разумный, гомо сапиенс, но если мой беременный организм отдавал какую-то команду, я моментально исполняла ее, без даже секундной задержки. Засыпала на рабочем месте, положив голову на клавиатуру. Бросалась ночью к холодильнику, потому что срочно надо было слопать персик. Два персика. Три. Килограмм.
– Тебе не станет плохо? – любопытствовал сонный Владимир.
– Ты следи, чтобы персики не кончались! – строго предупреждала я, задумчиво стоя в два часа ночи около раскрытой двери холодильника. В темноте ночной кухни свет из него был похож на искристый праздничный луч. И он манил. Слава богу, я не получала команды жрать как хрюшка печенье или свиное рагу. Меня тянуло на фрукты, мясо и гребешки. Не расчески, а белые круглые вкусные морские штуки – Владимир покупал их в каком-то дорогом супермаркете. Когда он впервые принес их, чтобы я испробовала что-нибудь новенькое, то даже не представлял, на что себя обрекает. Все девять месяцев я ела персики и гребешки, в примерно равных количествах. Но если килограмм персиков в день позволить себе могут многие, то килограмм гребешков стоил примерно как неплохой мобильный телефон.
– Ты съедаешь по телефону в день! – констатировал Володя, глядя, как я распаковываю очередной пакет. – Не понимаю, как эти морские твари тебе еще не надоели. Может, заменим их хотя бы на креветок? Хотя бы через день.
– Нет, – коротко отвечала я.
– Но тебе же нужны и другие вещества.
– Ничего не знаю. Я же ем твои эти салаты, пью соки. Чего еще от меня надо? – упиралась я.
– Кадавр ты! – улыбался Володя. – Вот родишь, я все расскажу нашему ребенку, как ты кормила его исключительно деликатесами.
– Деликатесами? – хмыкнула я. – Одним только, не надо преувеличивать.
– Да уж, какие же вы, женщины, становитесь странные, когда беременеете! Вот уж точно, все ресурсы идут к ребенку.
– Что ты имеешь в виду? – обижалась я, с трудом переваливаясь с ноги на ногу. Владимир до самого девятого месяца заставлял меня делать утреннюю зарядку, только теперь я бегать не могла. Только ходить, да и то с трудом. К тридцать седьмой неделе живот вырос такой, что я за ним не видела земли. Казалось, что это он, живот, ходит, куда ему восхочется, а уж я покорно семеню вслед за ним на нетвердых ногах.
– А что вся кровь приливает не к мозгу, а к плаценте, – как ни в чем не бывало прокомментировал Володя.
– Я тебя побью! – возмутилась я и стукнула его по груди кулаком. – Как ты можешь так говорить! Попробовал бы сам.
– Да я… нет, я просто с медицинской точки зрения. Это такой странный момент в жизни. Никогда не думал, какое это чудо – когда человек растет внутри другого человека. Ведь посмотри, весь твой организм как будто замер, обратил свой внутренний взор внутрь и внимательно наблюдает за каждым изменением, за каждой потребностью нашего ребенка. Я как мужчина просто не понимаю, как такое возможно. Это просто чудо какое-то.
– Да уж. Чего тебе еще остается, – хмыкнула я. – Только анализировать.
– А как вы сбрасываете стресс! – продолжал «восхищаться» он. – Одни эти реки слез, что ты пролила за эти месяцы! А ведь ты вообще-то не слезлива.
– Просто меня многое расстраивало! – попыталась защищаться я.
– Да? Смерть Белого Бима? Ты рыдала минут сорок!
– Не напоминай! – моментально всхлипнула я. Черт меня дернул посмотреть этот фильм, я потом на самом деле неделю не могла успокоиться. И вообще, в чем-то Владимир был прав. Меня расстраивало что угодно. Даже после просмотра какой-нибудь картины типа «Служебного романа» я могла начать рыдать, на этот раз от умиления. Это было глупо, это было неизбежно. Однажды я умудрилась растрогаться тем, как тренер на занятиях для беременных похвалил нас. Кажется, он сказал:
– Диана с Володей выполняют упражнение «перекат» просто идеально!
– Спасибо большое, – ответила я и разрыдалась. Мне вдруг подумалось, как бы я делала все это, если бы была одна. Сейчас, когда срок родов уже практически висел на носу, я и вообразить не могла, как бы обошлась без Володи. Что за глупая идея – рожать одной. Вот что бы я делала, когда ночью захотела бы гребешков? Кто бы побежал за ними в супермаркет? А когда мне было плохо, кто бы меня возил домой? А кто бы выслушивал мои бесконечные слезливые разговоры, подсовывая салфетку? От мысли, что если бы не Володя, я бы просидела девять месяцев у себя в тринадцатой квартире, одинокая, несчастная, под потолком с разбитой штукатуркой, естественно, мне становилось жалко себя и того гипотетического одинокого ребенка просто до слез. Так что я сразу же, не откладывая в долгий ящик, принималась рыдать.