«Но могу ли я, — мелькнула у нее мысль, — доверить ему свои тайны?»
— Чем он сейчас занимается?
— Наблюдает.
— Наблюдает за чем?
— Наблюдает за вами. За вами следуют какие-то люди, и он забирается на холм и оттуда наблюдает. Двое из них прячутся довольно ловко, но другие двое — просто настоящие медведи.
Она перестала есть.
— Вы хотите сказать, Тоби, что он просто сидит там и смотрит? Смотрит, что я делаю?
Тоби улыбнулся уголком рта.
— Он пытается узнать, что вы от него скрываете. Вы бы сказали ему все сами, чтобы он хоть немного поспал. Я не могу даже заставить его что-нибудь съесть, кроме этих проклятых галет. Слава Богу, они уже кончаются.
«Сказать ему? — подумала Мэдди. — Я бы сказала, если бы все это не было так серьезно».
— Эдит, положи в корзинку остальных цыплят и добавь несколько помидоров.
— Вы хотите его проведать?
«Я хочу заставить его сосредоточить свое внимание на чем-нибудь ином, кроме следующих за мной мужчин», — подумала она.
— Да. Может, он будет рад небольшой компании.
— Не думаю. Он предпочитает книгу обществу любой женщины, — сказал Тоби, с трудом подавляя смех.
Он говорил это сотни раз сотням женщин, и каждая из них считала это вызовом себе. Его радовало, что и оперная певица оказалась в конце концов такой же, как и все остальные.
— Ну, может, мне удастся его переубедить. — Она взяла из рук Эдит корзинку с провизией и двинулась вверх по склону холма.
— Капитан? — позвала Мэдди.
Он сидел на траве, прислонившись спиной к дереву, и, казалось, крепко спал, но она знала, что это не так. Его дыхание было для этого слишком ровным и глубоким. Приблизившись, она опустилась на траву рядом с ним.
— Вы слишком хороший каптёр, чтобы позволить кому-нибудь подобраться к вам незамеченным.
Медленно он открыл глаза, но не улыбнулся:
— Что вы тут делаете?
— Я принесла вам жареных цыплят.
— Спасибо, но я уже ел.
— Тоби сказал мне, что вы тут едите. Я чем-нибудь вас оскорбила?
— Вы имеете в виду, кроме того, что лгали мне и позволили себя похитить?
— И еще сказала вам, что вы не умеете петь. Я знаю, что с чувством юмора у вас неважно, но вель я не оскообила наших чувств?
— Нет, вы их не оскорбили. А теперь будьте добры вернуться к себе в палатку.
— И оставить вас здесь одного, позволив за мной шпионить?
Прежде чем ‘Ринг сообразил, что она собирается сделать, Мэдди протянула руку и выхватила у него из-за спины подзорную трубу. Он рванулся за ней, но она оказалась проворнее и успела спрятать ее за спиной. Вздохнув, ‘Ринг снова прислонился к дереву.
— А она старая, — проговорила Мэдди, разглядывая красивый, но сильно потертый медный корпус. — Не такой ли точно трубой пользуются моряки?
— Возможно.
Она выдвинула трубу на всю ее длину.
— Ах да, вспомнила. На веревках, которыми вы стянули Фрэнка с Сэмом, были морские узлы. Думаю, в прошлом, капитан, вы были как-то связаны с морем. Я права?
Не ответив, он выхватил у нее из рук трубу.
— Что вы так злитесь?
— Мне необходимо заняться делом, и я предпочел бы, чтобы вы вернулись в лагерь.
Она открыла приготовленную Эдит корзинку и достала оттуда несколько костлявую цыплячью грудку.
— Я принесла вам кое-что вкусное.
— О? Что-нибудь опять отравленное? От вас я ничего не приму.
— Но ведь вы пили портвейн, которым я вас угощала.
— Вы налили нам из одной бутылки и выпили первой.
— Ну хорошо, — проговорила она со вздохом, оторвала от цыпленка кусок мяса, съела половину и протянула остальное ‘Рингу.
— Благодарю вас, я уже ел.
— Это ужасно вкусно, — проговорила она, размахивая цыпленком прямо у него перед носом. — Никогда такого не ела. М-м-м.
Он усмехнулся и, открыв рот, попытался было ухватить мясо зубами, но она со смехом отдернула руку.
Тогда он кинулся к ней, повалил на землю и, схватив за руку, сунул ее пальцы, в которых было мясо, прямо себе в рот.
Ощутив на себе тяжесть его тела и свои пальцы у него во рту, Мэдди перестала смеяться и внимательно посмотрела на него. Мгновение ей казалось, что он чувствует то же, что и она, но это мгновение прошло, и он отстранил ее руку.
— Цыпленок — да, но не пальцы.
Монтгомери откровенно отвергал ее при каждой возможности, которую она ему предоставляла. И сейчас первым ее желанием было запустить в него корзинкой с едой, встать и уйти, но она напомнила себе, что ради Лорел должна быть с ним как можно более любезной. Если она хотела после своего завтрашнего выступления встретиться с одним из похитителей, необходимо добиться полного доверия капитана Монтгомери.
Она заставила себя улыбнуться:
— Если вам уже надоело давить на меня всем своим огромным телом, мне бы хотелось наконец встать.
— Конечно, — весело ответил он и скатился на траву. — Полагаю, цыпленок не опасен, но я бы все же предпочел, чтобы вы откусывали от каждого куска, прежде чем я за него примусь.
— Ну, это уж слишком, капитан. Вы что, считаете меня настоящей отравительницей?
— Лукрецией Борджиа?
— Кто это?
Он посмотрел на нее поверх цыпленка, которого ел.
— На скольких языках вы говорите?
— Включая американские? — Мэдди почувствовала удовлетворение, заметив, как при этом расширились его глаза.
— Включая язык, в котором есть такие слова, как «ночлежник» и «каптёр». Между прочим, что такое каптёр?
До сих пор ей не приходилось встречать такого наблюдательного человека. Наверное, он даже заметил, с какой частотой бьется у нее пульс.
— Это трапперский термин. Он означает лидера или просто опытного траппера. Я говорила вам, что общалась с горцами.
— Ах да, в Ланконии. Вы вообще-то бывали там когда-нибудь?
— Как цыпленок? Хотите помидор?
‘Ринг взял у нее помидор и с наслаждением вонзил в него зубы.
— Довольно странно, что вы так хорошо разбираетесь в языках и музыке и, однако, почти ничего не знаете об истории. А уж об арифметике, насколько я могу судить, вы вообще не имеете никакого понятия.
— Я тащилась на эту гору, чтобы принести вам еду, а вы тут сидите и оскорбляете меня. Не понимаю, почему я до сих пор с вами вообще разговариваю.
— Я тоже. Но я уверен, вы пришли сюда не для того, чтобы кормить меня цыплятами. У вас была какая-то совсем другая цель. Что сказала вам Эдит, когда мы возвратились?