Блейк наклонился, и Джо вздрогнул. Но Блейк всего лишь слегка похлопал его по руке.

– Ну же, Джо, что случилось с чудесной мечтой твоего отца? С вашей мечтой? С моей? Ты что, больше не веришь в бессмертие? Да? И ты будешь счастлив состариться и сыграть в ящик, как все другие несчастные глупцы до нас?

Джо молча смотрел на него.

– Джо, я каждый день смотрю в зеркало и вижу, как на ушах у меня начинают расти волосы, как появляются новые морщины. Как на голове редеют волосы. Ты что, не знаешь, каково это – оказаться в шкуре старого человека? Я наблюдал этих людей, милых интеллигентных людей, отставных докторов, актрис, пилотов авиалиний, ты знаешь их по именам – и все они едва ковыляют, писают в штаны и трясутся от дряхлости.

Он сел на своего конька.

– Послушай, Джо, неужели ты хочешь заявить человечеству: этим людям, которые запустили человека в космос, создали из зернышек песка художественное стекло «Лалик» и силиконовые чипы, которые извлекли пигменты из мертвых водорослей и создали с их помощью «Страшный суд» на потолке Сикстинской капеллы, – что они не смогут продлить среднюю продолжительность жизни по сравнению с той, что существовала перед изобретением колеса?

Блейк наклонился так близко, что Джо почувствовал его дыхание.

– Но ведь это не так, и мы сделали это. Ты и я! Мы трахнули эту старую суку смерть. И я не позволю тебе сейчас все разрушить.

– Что ты собираешься делать, Блейк? Каков твой гениальный план?

– Я собираюсь сделать тебе небольшой укол, чтобы ты заснул; затем я проведу тебе криоретардацию и посмотрю, как она получится. А если что-нибудь окажется не так, попробую витрификацию. – Он выпрямился. – С тобой все будет хорошо: у них там, в 2059 году, появятся прекрасные врачи. В том самом году, не так ли?

Джо попытался взмолиться глазами, попробовал взглядом задеть какую-то струну в сердце Блейка. Но с равным успехом он мог бы смотреть в черную пустоту.

– Блейк, давай, в конце концов, договоримся. Отпусти Джека. Делай со мной что хочешь. Но отпусти мальчика.

– В этом нет нужды. Вскоре вы оба будете свободны. Через сорок, пятьдесят, может быть, шестьдесят лет. Что такое – продолжительность одной человеческой жизни? Ты обычно жаловался мне на то, как мало можно успеть за одну жизнь. И ты был прав!

Блейк вышел из комнаты.

Джо не мог даже сопротивляться, всякое движение исключалось.

Через минуту Блейк уже вернулся со шприцем в руке.

– Я считаю, настало время сказать «до свидания». Расставаться надо легко, о'кей? Я хочу, чтобы мы остались друзьями навсегда!

Джо смотрел, как Блейк поднял шприц и осторожно нажал на него, чтобы выдавить воздух. Несколько капель жидкости упали с кончика иглы. Джо покрылся потом – страх сковал его.

Кое-как он выдавил из себя:

– Ты собираешься контролировать наше с Джеком состояние с помощью компьютера?

– Некоторое время. Не беспокойся об этом!

– Джулиет этим утром сказала мне, что, если я попытаюсь найти Джека, она убьет его. Она убьет здесь и меня.

– Джулиет мертва, Джо. Я загрузил ее в Сьюзен Роуч, в Стасси. Помнишь? И я не думаю, что Сьюзен Роуч, или Стасси – как бы ты ее ни назвал, – сможет выбраться из этого дьюэра и убить кого-либо.

– Джулиет вернулась в АРХИВ, Блейк.

Блейк покачал головой:

– Никоим образом.

– Ты стер ее копию из памяти АРХИВа после того, как загрузил ее?

Блейк заколебался.

– А почему она должна хотеть тебе зла, если она все еще находится внутри АРХИВа?

– Потому что я не выполнил свое обещание. Я допустил, чтобы ее тело было уничтожено. Думаю, и потому, что я не загрузил ее в Карен.

– Я позабочусь о ней. Я сотру ее! – Блейк подмигнул. – Глупая сучка; у нее в голове было не больше мозгов, чем у Сьюзен Роуч.

Он проверил поршень шприца и, прищурившись, взглянул на его содержимое.

– Боюсь, мне пора приступить. У меня свидание на юге Франции, а аэропорт в Ницце закрывается в полночь. Расскажу тебе обо всем, когда мы встретимся в следующий раз, – в 2059 году, хорошо?

Джо сжался, ощутив острый укол в руку и тупую боль, когда жидкость стала выходить из иглы. Похоже было, что его лишают возраста.

– Блейк, р-р-ди Хр-ста. – Его голос прозвучал невнятно, и он смутно осознал, что изо рта у него течет слюна. Он почувствовал, как его куда-то уносит.

– Эй, Джо, я сообщу тебе ключ к загадке, которую, к моему удивлению, не разгадали ни ты, ни АРХИВ!

Джо смотрел на него печальными глазами, почти лишившись сознания.

– Анастасия. Ты знаешь, что означает это имя? – Он довольно осклабился. – Воскрешение!

80

Дождь хлестал по переднему стеклу кабины, стекая ручейками вниз, затуманивая его, как наледь. Щетка могла очистить своими непрерывными движениями туда-сюда только маленькую арку перед глазами пилота. Не было никакого смысла держать ее включенной, в любом случае он ничего не мог различить впереди. Только бесконечная темнота ночи и туманные отражения зеленых огоньков приборной доски.

Его взгляд пробежал по ним в привычной последовательности. Высота – 2000 футов, азимут по компасу – 064, обороты двигателей, правого и левого, оба 1500, воздушная скорость – 130 миль в час. Индикатор горизонта несколько низок. Он вернул его в среднее положение, чуть потянув на себя колонку управления. Затем отрегулировал триммеры закрылков так, чтобы колонка не оказывала ему сопротивления, и чуть сбросил скорость.

Напряжение сдавило горло. Посадка по приборам была довольно нервным делом. Наушники только незначительно снижали шум от двигателей и свист воздуха через утраченное уплотнение двери кабины. Самолет чуть уклонился в сторону, попал в турбулентность. Снижаться сквозь облачность всегда не очень приятно. Его подбросило раз, затем другой. В наушниках послышался треск, и они ожили. Английская речь, сдобренная резким, жестяным французским акцентом, звучала необычайно настойчиво.

– Гольф Ромео Браво, это заход на посадку в Ницце. Держите свой нынешний курс. Ваша отметка высоты в режиме Чарли показывает, что вы находитесь слишком высоко, чтобы выполнить заход на посадку по приборам на полосу 05 правую. Снизьтесь и установите немедленно высоту 2000 футов, чтобы поймать глиссаду в восьми морских милях от точки касания. Конец.

Он снова озадаченно посмотрел на альтиметр и нажал тумблер микрофона.

– Заход на посадку в Ницце, я Гольф Ромео Браво, слышу вас громко и четко. Я на требуемой вами высоте 2000 футов. Повторяю, я выдерживаю высоту 2000 футов. Конец.

В голосе диспетчера появились нотки паники:

– Гольф Ромео Браво. Ошибка! Режим Чарли показывает, что вы на высоте 3000 футов, а не 2000 футов. Подтвердите, что имеете данные о давлении в аэропорту Ниццы 978 миллибар, установленные на ваших приборах. Конец.