Глупо, твердила себе Кэт. Это же просто репортаж. Всего лишь еще один репортаж. Забудь об этом. Но забыть она не могла. Женщина была всего лишь на год моложе ее, как тут остаться равнодушной. Кэт не давали покоя ее ногти. И раздражало отношение Брента. Насторожило ее и замечание Мэнди, ассистентки врача в морге, удивленной тем, что вскрытие не было произведено сразу после смерти. Что-то тут не так. И с Терри Брентом тоже что-то не так. Господи, он же газетчик, ему следовало бы заинтересоваться этой историей, попытаться выяснить правду.
Кэт снова охватили сомнения, у нее сжался желудок. А что, если она ошибается?
Кто-то наступил ей на пятки, и она, вздрогнув, сделала шаг.
– Простите, – произнес чей-то голос.
Кэт сняла туфлю и потерла пятку. Очередь двинулась вперед. Она вручила свой пригласительный билет охраннику в униформе и вошла в большой зал. Это было типичное современное муниципальное помещение, спокойное и просторное: много воздуха, абстрактная роспись на потолке и барельефы на стенах, примерно пять сотен тяжелых оранжевых пластиковых стульев, из которых две трети были уже заняты. Из микрофонов мягко лились негритянские спиричуэлс.
Кэт села в задних рядах, удивляясь разношерстности публики. Она ожидала увидеть дамочек в шляпках, приколотых к подсиненным сединам, но в основном это были молодые, модно одетые люди не старше двадцати пяти. Кэт заметила и небольшое число пожилых людей, одетых в лучшие воскресные одежды – по-видимому, ради своих ушедших в иной мир близких на случай, если они внезапно тут появятся.
На сцене стояло белое кресло из искусственной кожи и стол, накрытый белой скатертью. Искусственные желтые и белые цветы в корзине скрывали микрофон. Люди все прибывали. Кэт незаметно вытащила из сумочки блокнот и, прикрыв пиджаком, начала делать краткие записи.
Свет на сцене стал ярче, появился высокий блондин с золотыми серьгами, в желтом смокинге, с микрофоном в руке.
– Леди и джентльмены! Возможно, некоторые из вас уже встречались с Дорой. Те же, кто еще незнаком с ней, увидят сегодня много интересного. Она отдохнула от своего недавнего турне вокруг земного шара и теперь находится в пике своей энергии. Она начнет этот вечер с того, что передаст многим из вас послания от ваших близких и любимых, которые покинули этот мир. Затем Дора проведет сеанс исцеления, и те, кто в этом нуждаются, могут остаться после основной части ее выступления. – Блондин вытянул руку и сверкнул улыбкой, обнажив рот, полный белых зубов. – Леди и джентльмены, Дора Ранкорн!
Он исчез в левой кулисе, и справа под фанфары, в ярком свете прожекторов появилась медиум. На ней было белое атласное платье с воротником, отделанным рюшами.
У Кэт побежали по спине мурашки. Ей вспомнился атлас и оборочки, обрамлявшие гроб Салли Дональдсон.
Медиум одарила всех королевской улыбкой, поклонилась, взмахом руки успокоила аплодирующую публику, села в белое кресло и кашлянула. Музыка и аплодисменты смолкли, раздался треск, потом шелест и снова треск – она налаживала микрофон.
Дора Ранкорн оказалась куда меньше, чем на фотографии, и гораздо толще. Она была размалевана, будто певичка из ночного клуба.
– Приятно снова встретиться с вами, мои дорогие. – Голос у нее был хриплый, с простой деревенской интонацией, она картавила. – Я только что вернулась из Америки. За шесть недель я побывала в двадцати семи городах. Приятные люди эти американцы, у них такая сильная духовная связь со своей страной. Но сегодня вечером я тоже чувствую здесь сильную связь.
Дора Ранкорн раскинула в стороны руки, словно бабочка крылья, при этом пальцы ее шевелились, и, тяжело задышав, закрыла глаза.
– Сегодня здесь много энергии. Это будет неплохой вечер, вокруг меня ваши друзья и родственники. Их так много, что я не знаю, с кого начать. Я слышу имя Рекин в Шотландии. – Она открыла глаза. Пожилая женщина с седыми волосами подняла руку. – Здесь джентльмен по фамилии Рекин, он недавно умер. Верно?
Женщина кивнула. Аудитория молчала.
– Он хочет, чтобы вы передали его пожелание кому-то по имени Фаркуарсон. Вы знаете кого-нибудь по имени Фаркуарсон, который в последние шесть месяцев сменил дом или работу?
Женщина покачала головой.
– Полагаю, это Фаркуарсон, – сказала медиум. – Нет?
Седая женщина снова покачала головой.
– Запомните это, дорогая. Через пару дней вы поймете, что это значит. – Медиум закрыла глаза и снова тяжело задышала. – Я принимаю послание для того, кого зовут Уайт или Уайтинг.
Трое подняли руки.
– От человека, который говорит мне, что умер около года назад.
Двое опустили руки. Осталась женщина лет под сорок, с суровым лицом, которая сидела в одном ряду с Кэт, только чуть подальше. У нее были длинные рыжие волосы, запрятанные под берет, одета она была в зеленый пиджак.
– Этот человек был вашим отцом, не так ли?
– Мужем.
– Мне очень жаль, дорогая. Были какие-то помехи, и я не все расслышала. Он говорит, что вы сделали перестановку в его комнате.
– Я переехала в другой дом, – холодно сказала женщина.
Уверенности в голосе Доры Ранкорн поуменьшилось.
– Именно это я и имела в виду, дорогая. – Уверенность снова вернулась к ней. – В новом доме вы поставили его кресло в другое место.
– Я его продала, – заметила женщина.
Медиум победно улыбнулась:
– Думаю, именно это он и пытается мне сказать: вы убрали его из своей жизни, и ему не очень приятно, что вы так поступили. – Она просияла улыбкой, снова закрыла глаза и некоторое время сидела молча. – Я получаю сообщение для кого-то по имени Парке, уроженца одного из западных графств.
Девушка с копной черных волос резко подняла руку, затем, немного поколебавшись, подняла руку и пожилая женщина.
– От кого-то по имени Билл.
Пожилая леди опустила руку.
Медиум взглянула на девушку:
– Думаю, это ваш дядя, верно?
– Мой отец.
– Так я и думала – либо ваш дядя, либо отец. Умер около пяти лет назад?
– Десять.
– Он предупреждает вас относительно лестницы. Думаю, он беспокоится по поводу сломанных перил.
– Мы живем в одноэтажном щитовом доме, – сказала девушка.
По залу пробежал смешок.
– Думаю, он беспокоится о леди, живущей с вами по соседству. Есть на вашей улице леди, которой приходится подниматься по лестнице?
Девушка кивнула.
– Он хочет, чтобы вы предупредили ее насчет лестничных перил. Он очень на этом настаивает.
Кэт кипела, стенографируя эту чушь. Женщина все перевирала. Комедия, да и только, просто непонятно, почему столько людей так охотно глотают подобную дрянь.